Валентин Мошков - 2062 Исторические пророчества о будущем России

Но отсюда тотчас же вытекают и другие необходимые условия:

1) Обе борющиеся стороны должны быть изолированы на известном пространстве, из которого они не могли бы выйти, а иначе получится не ожесточенная борьба, а охота.

2) Животные эти, или по крайней мере виды поедаемые, до начала борьбы должны быть очень многочисленны, чтобы борьба между ними могла продолжаться в течение огромных промежутков времени, а иначе хищники очень скоро поедят своих жертв, сами перемрут с голоду и подбора никакого не будет.

3) Чтобы это могло случиться, нужна большая изолированная площадь, потому что на маленькой негде поместиться и нечем питаться большому виду. «Если площадь, — говорит Дарвин, — будет очень мала, то и общая численность ее обитателей будет мала, а это замедлит образование новых видов посредством естественного отбора, так как уменьшаются шансы на появление благоприятных изменений» (21).

4) Изоляции на земле для сухопутных животных (которые меня более всего интересуют) нельзя себе представить иной, кроме водяного рукава. Следовательно, жестом действия отбора должен быть огромный остров или небольшой материк, отделенный от всего остального мира широким проливом.

5) Изоляция должна быть не вечная, а только временная, периодически возобновляющаяся несколько раз, так как видов животных на земле очень много и все сразу они не могли подвергнуться строгому естественному отбору.

6) Так как изоляция достигается при помощи водяного рукава, то рукав этот должен периодически то наполняться водою, то пересыхать.

7) Материк, о котором мы говорим, перед началом отбора должен представлять все удобства для жизни животных растительноядных, ибо только в таком случае в промежуток времени между двумя изоляциями он может заселиться. По словам Дарвина, «борьба могла происходить только на пространстве, переполненном животными» (22). Следовательно, наш искомый островной материк не мог быть в арктических странах, лишенных растительности, и не должен был представлять из себя бесплодной пустыни, вроде Сахары.

Видов земноводных и водяных мы касаться не будем, но ясно, что для них островной материк должен быть заменен для первых периодически пересыхающими, а для вторых периодически соединяющимися с океаном бассейнами.

Итак, если мы найдем на земле те семь условий, которые здесь перечислены, то вопрос о происхождении высших сухопутных видов животного царства будет решен. Эту задачу мы постараемся выполнить в одной из последующих глав.

Примечания: (1) — I. 187. (2) — Ю, I. 13 и 33. (3) — Ю, I. 25. (4) — Ю, I. 33. (5) — БЭ. 196. (6) — вт. 206. (7) — Ю, I. 207. (8) — к, II. (9) — АЯ, II. 439, 474 и 562; Ю, I. 18 и 225. (10) — БО, II. 581, (11) — с, 182; I. 167. (12) — Ю, III. 12. (13) — БО, II. 541. (14) — Ю, I. 107. (15) — Ю, I. 108, 217, 242 и 243. (16) — Ю, I. 159. (17) — Ю, I. 159. (18) — вт. 91. (19) — Ю, III. 414. (20) — Ю, I. 30. (21) — Ю, I. 69. (22) — Ю, I. 107 и 108.

Уже и с теми данными о прародине сухопутных видов, которые мы добыли в предыдущей главе, можно было бы обратиться за дальнейшими указаниями к геологии, палеонтологии и доисторической археологии. Но наша экскурсия в эти области будет еще более успешна, если мы дополним добытое нами теми данными, которые получаются из знакомства с географическим распределением животных видов по земному шару, как оно изложено в книге Гааке «Происхождение животного мира».

Современное распределение животных, говорит этот автор, возможно лишь при том условии, что очертания материков и морей остались в общем неизменными с древнейших времен, что принимается огромным большинством современных геологов. Этим не исключается, однако, возможность, что широкие морские рукава дробили материки на крупные и малые острова, которые потом снова соединялись между

собою (1). Главным центром развития животного мира был север восточного полушария. Отсюда выходили и расселялись по земле, насколько это было возможно, все высшие группы животных, как наземные, так и морские (2).

Отыскав на севере Старого Света прародину для насекомых, пресмыкающихся, птиц и млекопитающих, Гааке делает то же самое для отдельных отрядов и даже семейств тех же классов, в особенности для двух последних. Причем оказывается, что если сравнить между собою северные и южные виды одного и того же семейства, то северные всегда выше по организации и крупнее южных (3).

Для нас, конечно, интереснее всего узнать о распространении по земле класса млекопитающих, как наиболее близкого к человеку. «В Старом Свете — говорит Гааке, — и притом на севере его главным образом в той области, которую мы называем теперь „европейско-сибирскою“, шло постоянное и непрерывное развитие низших групп млекопитающих в высшие, и отсюда одна за другою волны переселенцев направлялись частью в Африку в Индию, частью в северную и южную Америку» (4).

Родословную той ветви млекопитающих, от которой произошел человек, и историю ее расселения по земному шару Гааке передает следующим образом.

Древнейшие и простейшие млекопитающие были «однопроходные», предки которых неизвестны. За ними в порядок постепенного развития следовали:

1) сумчатые; 2) насекомоядные; 3) полуобезьяны или лемуры; 4) настоящие обезьяны и, наконец, 5) собако- и человекообразные обезьяны. Переходных форм между группами не найдено, но сравнение их организаций указывает, что каждая из последующих групп произошла путем развития или от предыдущей, или от общих с нею предков. Например, насекомоядные развились из сумчатых, полуобезьяны — из насекомоядных и т. д. Каждая группа появлялась на севере Старого света и оттуда в виде волны распространялась по всему земному шару, куда только могла проникнуть сухим путем. Между появлением каждой из групп проходил значительный промежуток времени, в течение которого предыдущая волна, подвигаясь, конечно, очень медленно, успевала распространиться но всему земному шару. Затем на севере появлялась следующая волна, которая смывала предыдущую. Волна «сумчатых» смыла «однопроходных», волна «насекомоядных» смыла «сумчатых» и т. д. Так по крайней мере происходило вначале. Причина этого явления была та, что следующая волна всегда состояла из животных более высоко развитых, а потому в борьбе за существование побеждала своих предшественников.

Каждая волна стремилась заселить земной заселить шар до последнего уголка, но этому препятствовали разные геологические перевороты, которые отделяли протоками то тот, то другой кусок материка. Так две первые волны, «однопроходные» и «сумчатые», охватили всю сушу земного шара. Но «насекомоядные» и «полуобезьяны» уже не могли проникнуть ни в Австралию, которая навсегда отделилась водою от Азии, ни в Южную Америку, которая отделилась от Северной временно. Настоящие обезьяны не попали в Австралию, а также на остров Мадагаскар, который в это время отделился от Африки, но зато проникли в Южную Америку, которая потом снова соединилась с Северной. Наконец, собако-, человекообразные обезьяны распространились только но Европе, Азии и Африке и вовсе не попали в Америку, которая в их время отделилась от материка Старого Света Беринговым проливом (5).