Лев Толстой - Полное собрание сочинений. Том 13. Война и мир. Черновые редакции и варианты. Часть первая

Зач.: теперь так себе пошутить, посмеяться

[в деревню смотреть невест]

Зач.: чистый, опрятный, модный

Зач.: Твери

Зачеркнуто: он проснулся только в

Зач.: что было очень смешно по мнению Анатоля

Зач.: купчиху и в Подольске передал ее другому

Зач.: Гнали партию рекрут в Минск. Несколько рекрутов плясали на привале. Анатолю, который был выпивши с предшествовавшей станции, это очень понравилось. Он остановился, поднес вина офицеру, выпил с ним, рекрутам дал водки и заставил всех рекрутов плясать, сам проплясал с ними, сел в коляску и уехал.

Зач.: Он был очень весел.

[Всё это очень хорошо, очень хорошо,]

[Да, ведь очень хорошо, честное слово.]

[Посмотрим.]

Зач.: показались ее глаза, которые невольно

Зач.: Анатоль откинулся от нее прочь.

Зач.: — Pardon, monsieur, — сказала она [?]

Зач.: вышли в гостиную

Поперек текста написано:

Об Апраксиных. Страх опять. Перед отъездом только о себе.

[откровенности]

[Какое сокровище твоя жена.]

Зачеркнуто: кротко

[что он не религиозен,]

Зач.: плакать

Зачеркнуто: дал

Зач.: холодно

Зач.: и едва они успели выйти на крыльцо, как он сел и поехал.

Ах, милый друг мой. Я просила вас никогда не говорить мне о том, в каком расположении духа батюшка. Я не позволю себе судить его и не желала бы, чтоб и другие это делали.

Зачеркнуто: В доме было совершенно тихо.

[Пойдем к Мари. Это она упражняется, тише, застанем ее врасплох.]

[застать врасплох]

Зач.: и его отношения к жене, судя по его обращению, казалось, оставались те же.

[Да это — дворец,]

Зач.: когда проходили анфиладу высочайших, оригинально расположенных комнат, с зимним садом и комнатой чучел птиц и зверей.

— У него страсть строить, — сказал лаконически князь Андрей.

— Ах, какая радость для княжны. Надо ее предупредить…

— Нет, нет, пожалуйста… Вы — мадемуазель Бурьен; я уже знакома с вами по той дружбе, какую имеет к вам моя невестка…

— Она не ожидает нас,

[Проходите, князь,]

Зачеркнуто: что француженка обратилась исключительно к его жене.

Зач.: — Вот что я должен сказать тебе, — сказал он ей. — Была одна злая женщина и обманщица, она выдумала, что рожать очень больно, и стала кричать, все ей поверили и с тех пор женщины стали себя и других уверять, что это больно, ты пожалуйста не верь им, а поверь мне, старику: сморкаться не больно и глотать не больно, как и все, что натурально.

— А как же, mon père, сказано в Библии, что в муках рождать чада свои, — сказала маленькая княгиня, блестя своими белыми зубами.

— А, в Библии, ну так это правда, — сказал князь, значительно поднимая и опуская брови. — Княжна Марья тверда по части Библии, с ней поговори, тверже, чем в подобии треугольников, то то разговоров будет. Я об одном думаю, как вы будете с княжной Марьей разговаривать в то время, как вы рот полоскать будете, — и он засмеялся сухо, холодно, неприятно, как он всегда смеялся, одним ртом, а не глазами.

Зач.: Она оживилась, вспоминая

[Княгиня Апраксина, бедняжка, потеряла мужа и выплакала все глаза.]

На полях: Князь входил быстро, беспорядочно, весело, как будто торжественность и порядок не им, а кем то другим были заведены.

Зачеркнуто: укладкой вещей на завтра, сидел, облокотившись на обе руки, перед столом в большой комнате, которая была отведена ему. Лицо его было больше, чем грустно, на нем выражалась безнадежная печаль.

Зач.: И то, и другое казалось князю Андрею безнадежно грустно. Он чувствовал, что ничего не любил, ничего ему не хотелось. В прошедшем представлялась ему однообразная петербургская жизнь в гостиных, среди людей, которых он давно выучился презирать всех без исключения, успехи в свете, которых так легко было достигнуть, и успехи у женщин, которые не доставляли ни удовлетворения, ни наслаждения, а только чувство, похожее на раскаяние. Он вспомнил свою женитьбу, которая сделалась бог знает зачем и как будто против его воли, «Точно такой же, как и все люди», сказал он сам себе, «un fils de famille qui a fait un très bon mariage et qui est en train de faire une très jolie carrière militaire» [молодой человек из хорошей семьи, который удачно женился и теперь на пути к блестящей военной карьере].

И он вспомнил Бонапарте, начало его карьеры и его брак с Жозефиной. «Нет, он был не в тех условиях, как я», сказал он сам себе, «у него не было этих пяти лет праздной, убийственной жизни, и Жозефина не была похожа на эту ничтожную Лизавету Ивановну», сказал он с озлоблением, мысленно называя по имени и отчеству свою жену, «Лизавету Ивановну, которая жива только в гостиной, у которой понятия об величии не распространяются дальше папеньки-сенатора и которая не умеет желать для меня другой славы, как славы первого петербургского болтуна и танцора. Нет, она не Joséphine Beauharnais и мне при таких условиях трудно быть тем, чем стал Бонапарте. Да, мне должно перейти во фрунт», продолжал он размышлять, «взять отряд и тогда… Бонапарте начал с Тулонской осады» и ему представлялся уже отряд, с которым он решает участь сражения, назначение его в главнокомандующие, блестящий прием его при возвращении в Россию, замешательство отца, обязанного признать большим полководцем, нежели Суворов… экспедиция в Индию …Александр Македонский, императорская корона, я и Бонапарте. Он встал и, отдав последние приказания о чемоданах Петрушке-камердинеру, пошел посмотреть, что делают дамы.