Аркадий Аверченко - Собрание сочинений в 13 томах. Том 6. О маленьких-для больших

Обилие слез в этой фантастической истории не смущает Маню.

Главное дело — чувствительно и вполне отвечает новому настроению…………………………………………

Мы почти ничего не знаем о Турции. Нужно иметь мужество признать это. А так как мы, русские, в смысле искренности — народ чрезвычайно мужественный, то мы охотно признаем, что о Турции ничего не знаем.

Есть, конечно, несколько русских ученых, которые с легким сердцем жонглируют такими загадочными словами, как вилайет, редиф, низам, Новобазарский (?) Санджак (?), но и эти люди в тиши ночей, когда совесть остается глаз на глаз с человеком — проводят время, назначенное для сна, в терзаниях и сомнениях: правильно ли они употребили в своей статье слово «вилайет» — обозначив этим понятием свадебный обычай турецкого низама? Не ошиблись ли они, полагая, что Новобазарский Санджак — это род одежды, носимой горскими племенами восточного редифа.

А в какое положение ставят ученых такие слова, как «ливы», «казы» и «нагиры».

В чем тут дело?

Съедобны ли эти ливы и живут ли в этих «казах»? Покрываются ли нагирами или сморкаются в них?

Единственное турецкое слово, которое не возбуждает никаких сомнений это — кофе; но легко ли по одному слову вывести заключение об этнографическом, политическом и административном устройстве современной Турции.

Никому также доподлинно неизвестно — чем занимаются турки? Сидение в константинопольских кофейнях и игра в домино на чашку крепкого кофе — еще не есть занятие, приносящее деньги, потому что, кроме оплаты выпитого кофе, нужны средства для содержания жен детей, евнухов [9] Разновидность мужчины и, вообще, всего, сложного турецкого хозяйства.

Судя по газетным телеграммам за последние несколько лет, — главное турецкое производство внутри страны — это резня армян, но и тут едва ли турки преследуют меркантильную цель. Вышеуказанное нужно рассматривать скорей, как развлечение, чем — как труд.

Это соображение подкрепляется еще тем, что после каждой такой увеселительной резни, европейская дипломатия делала представление Турции.

Неопытные в дипломатических закорючках турки понимали слово «представление» в бытовом, театральном смысле, и не найдя в дипломатическом представлении элементов зрелища, разочарованные, снова обращали свой взор на армян.

И снова армяне умирали, как мухи, от этого взора, и снова европейская дипломатия делала «представление».

Это уже стало переходить в быт. Маятник турецкой жизни мирно покачивался от армянской резни к представлению и обратно, и неизвестно — долго ли бы еще продолжалось это мирное тиканье турецких часов, если бы в конце текущего года честный русский кулак не хватил изо всей силы по турецкому циферблату…

Что мы знаем о Турции?

Ничего.

Пишущему эти строки некий молодой человек однажды сказал:

— Почему все так восхищаются знаменитой «Джокондой»? Ничего в ней особенного.

— Да вы «Джоконду» когда-нибудь видели?

— Господи! — изумился молодой человек. — «Джоконду» — то? Сколько раз! Каждый день.

— Где?

— Да на папиросной же коробке. Я теперь только и курю папиросы «Джоконда». И не потому, чтобы мне картина нравилась — обыкновенная женская головка, — а просто табак легкий.

Конечно, есть в России миллионы людей, которые знакомятся с «Джокондой» только по папиросам 10 штук 6 коп., с упаковкой.

Но это еще пустое. «Джоконда» только картина, ничего более. И превратное о ней понятие никого огорчить или взбесить не может.

Но ведь мы, русские, и с Турцией знакомы только по курительному делу.

В самом деле: 1) Есть табак — турецкий; 2) Есть табак под названием — султанский; 3) Есть папиросы «Звезда гарема»; 4) Есть сигаретки «Одалиска».

По табачной коробке русский средний человек изучает Турцию: красками нарисован толстый человек с черными усами, в широких шальварах, сидящий на полосатом диване, с какой-то кишкой в зубах, другой конец которой прикреплен к замысловатому кувшинчику. Турок окружен несколькими пестро и бестолково одетыми женщинами, в шароварах и с босыми ногами, на кончике которых висит красная туфелька.

Вот и все. Тут тебе и этнография, тут тебе и семейный уклад, тут тебе и род занятий.

Долго рассматривает любознательный русский человек это произведение искусства и долго потом головой качает:

Так вот она какая — Турция.

— А что?

— Да вон, видите, так всю жизнь и проводят на диванах за курением, около баб! За другим занятием его ни на одной коробке не увидишь. Одно слово — Новобазарский санджак.

— То есть?

— Да уж будьте покойны. Кишка то изо рта торчит не зря. Все подличают.

— Именно?

— Ленивы они очень, сударь. Видали, какой кувшинчик закрутили? Все шатай-болтай, как говорится. А в голове — ничего. И одеться норовит, как почудней. Действительно, такому чучелу только на диване и сидеть. Нешто на улицу можно в энтаком виде показаться? Моментально вилайеты сцапают и в наргиле предоставят — потому не безобразь.

— Вы думаете?

— И думать не желаю. Стану я над турком каким-нибудь голову ломать. Это уж известно, каждому свое; и пословица такая есть: турок курит трубку, курка клюет крупку. Вы уж со мной, сударь, о Турции не спорьте. Все это нам известно.

Вот и вся русская осведомленность…

По справедливости — целый сонм русских ученых не сделал для популярности Турции в России столько — сколько поработал на этом деле дядя Михей, вот уже сколько лет насаждающий этнографическо-турецко-табачную поэзию среди малых сих:

Вот курите табак турецкий,

Остальные табаки имеют вкус зверский.

Или:

Отворяйте окна, двери,

Сейчас закурю султанский табак «Пэри».

Юношество заучивало эти стихи наизусть и, таким образом, в России незаметно прививался интерес к экзотичной Турции…

Но все же мало мы знаем Турцию.

И вот, поэтому, я, пишущий эти строки, поставил себе задачей — благородной, возвышенной задачей! — ознакомить Россию с Турцией на основании строго проверенных научных данных…

Впервые выползли на свет Божий турки — из глубины центральной Азии.

Было это в средние века, а точнее — трудно определить год и месяц турецкой авантюры.

Историков тогда не было, а если бы и были, то они от стыда за поступки своего народа и пера бы в руки не взяли…

Еще до Рождества Христова турки уже вступили в длительную борьбу с китайцами.

Китайцы называли турок пети или гионгну.

Если ваш благосклонный читатель не говорит по-китайски, то мы не советуем, вообще, вставлять этих двух слов в разговор где-нибудь на светской вечеринке и не шептать на ухо барышне после тура вальса: