Александр Зиновьев - Нашей юности полет

МЕСТО

Сибирь. Маленький поселок в трехстах километрах от ближайшего маленького городка. Не ищите этот городок на географических картах. Он возник совсем недавно и еще не достиг размеров, позволяющих быть отмеченным точкой на карте местного значения. Энский Краснознаменный Туркестанский полк Энской дважды Краснознаменной Тамбовской дивизии. Орден Красного Знамени лолк получил за участие в подавлении восстания тамбовских крестьян, а звание "Туркестанский" - за участие в подавлении восстания туркестанских крестьян.

ГЛАВНЫЙ ГЕРОЙ

Главное действующее лицо описываемых событий - старший лейтенант Егоров. Почему, спросите, какой-то ничтожный старший лейтенант удостоен такого внимания, что ему посвящается целая повесть? Да потому, что старший лейтенант Егоров есть не рядовой старший лейтенант, каких полно в полку, а начальник Особого отдела полка, короче - особняк. Ясно?! А полковой особняк Егоров заслуживает не какой-то коротенькой повестушки, а, может быть, целого полновесного романа. Сомневаюсь, что кто-то рискнет оспаривать это утверждение.

Старшему лейтенанту Егорову, вообще-то говоря, по возрасту, по срокам службы, по заслугам и по опыту давно следовало бы быть особняком дивизии. Но произошло чрезвычайное происшествие (чепе): из полка дезертировал солдат. Солдат пропал бесследно. Скорее всего, его засосало в трясину или волки сожрали. Но дело не в этом, а в том, что хорошо налаженная система осведомителей не смогла вовремя распознать намерения дезертира и предупредить чепе. Потом произошло другое чепе, которое, с одной стороны, ухудшило положение особняка Егорова, а с другой - немного улучшило. Происшествие вот какое. Солдат первого года службы пускал себе в глаза крошки грифеля химического карандаша, от чего зрение ухудшилось, и солдата уже собрались демобилизовать. Но Егорову пришла в голову идея исследовать поры кожи вокруг глаз. В порах обнаружили следы химического карандаша. Солдата осудили на десять лет. Егорову сделали замечание за то, что опять-таки не предупредил чепе. Но объявили благодарность за то, что разоблачил преступника. И теперь Егорову во что бы то ни стало нужно было такое чепе, в котором он одновременно проявил бы себя в роли разоблачителя и профилактика. Только такое заранее предупрежденное и вместе с тем разоблаченное чепе могло позволить Егорову получить очередной чин капитана государственной безопасности и возвыситься до особняка дивизии. И вот уже несколько месяцев Егоров ломал голову над этой проблемой. Он чувствовал, что ожидаемое новое пополнение полка, полностью состоящее из ребят со средним образованием и даже с незаконченным высшим, даст ему этот шанс. Но сам этот шанс не придет. Его надо организовать. А это с "академиками" (как презрительно заранее называли новичков малограмотные сержанты, старшины и младшие офицеры) не так-то просто. Тут надо мозгами шевелить!

СИСТЕМА ЕГОРОВА

Старший лейтенант Егоров имел свою собственную систему осведомительства, которую он со временем собирался изложить в особой докладной записке вышестоящему начальству. Он рассчитывал заслужить за это поощрение и перебраться если не в самую Москву, то, во всяком случае, поближе к цивилизации. Вся его прошлая служба проходила на Дальнем Востоке, в Средней Азии, в Сибири. Хотя он ко всякой глуши уже давно привык, он все-таки мечтал вырваться из нее к свету, к культуре, к более сытной и комфортабельной жизни.

Вот некоторые постулаты системы Егорова. Осведомители разделяются на явных и скрываемых в пропорции один к пяти. Это значит, что на одного осведомителя, относительно которого все знают, что он - стукач, приходится пять осведомителей, которых не так-то просто распознать. Тайных осведомителей целесообразно отбирать из военнослужащих, которые могут ходить на свидание с особняком, незаметно для окружающих или не вызывая у них подозрений. Таковы, например, участники самодеятельности, спортсмены, почтальоны. Роль явных осведомителей - отвлекать внимание от тайных и участвовать в нужных провокационных операциях. Сделать осведомителя явным очень просто. Для этого достаточно, например, пару раз вызвать его в Особый отдел прямо с занятий, а после его вызова вызвать того, на кого он принес донос. Явных осведомителей целесообразно выбирать среди глупых военнослужащих, а тайных - среди наиболее умных и образованных. Среди тайных осведомителей следует иметь таких, которые пользуются уважением товарищей и считаются критически настроенными. Это - наиболее ценные кадры. Приобрести их труднее всего. Зато если удалось заиметь такого осведомителя, можешь спать спокойно. Он работает за десятерых и сам предвидит все возможные чепе. Правда, он склонен обычно к фантазии. Но этот недостаток легко исправим. Те два неприятных чепе произошли потому, что такой осведомитель (он был единственным в роте) демобилизовался, отслужив свой срок, а нового на его место не удалось найти до сих пор. Егоров в этом отношении возлагал большие надежды на ожидаемое пополнение из "академиков".

Егоров по опыту знал, что ни в коем случае нельзя обычного тайного стукача превращать в такого критически настроенного индивида. Критическая настроенность должна быть естественной. Ее нельзя сыграть. Товарищи сразу замечают подделку, и агент превращается в явного стукача. Он не раз проделывал этот эксперимент. И каждый раз терпел фиаско.

ПСЕВДОНИМЫ

Егоров любил русскую историю и русскую литературу. И из них выбирал клички для своих осведомителей:

Иван Грозный, Малюта Скуратов, Князь Пожарский, Распутин, Декабрист, Радищев, Онегин, Печорин, Алеко, Мцыри, Каштанка, Карамазов - вот, к примеру, перечень кличек. Поскольку годы шли, Иваны Грозные, Скуратовы, Пожарские, Онегины и прочие демобилизовывались и на их место приходили новые агенты, приходилось выкапывать из русской истории и литературы новые имена: повторение кличек вносило бы путаницу в "документацию", которую Егоров тщательно хранил с первых дней своей службы. Потому Егоров вынужден был все более тщательно изучать русскую историю и литературу. И продвинулся в этом настолько далеко, что почувствовал превосходство над своими сослуживцами. Это усилило его стремление вырваться из сибирской глуши к свету европейской цивилизации.

Сейчас Егоров ломал голову над кличками для будущих агентов из "академиков". Задача не такая уж простая - требовалось более десяти известных имен из дореволюционной истории России и русской литературы. У него было мелькнула мысль покуситься на советский период, но он прогнал ее прочь: это было слишком рискованно. Если бы его конкурент из соседнего полка пронюхал про это, так и зачах бы Егоров на должности полкового особняка где-нибудь в Якутии или в лучшем случае Бурят-Монголии.