Владимир Сорокин - Роман

- Да. Ближе к вечеру. Сейчас я должна отправиться к Надежде Георгиевне. Мы собирались варить варенье. А ближе к вечеру поедем к Адаму Ильичу и Танечке, угостим их свежим вареньем.

- Как? Ближе к вечеру?! - воскликнул Роман, - Мне не нужно ближе к вечеру, мне надо теперь! Теперь! - Оперевшись руками об узкий подоконник, он выпрыгнул с террасы, пробежал меж кустами сирени и оказался возле крыльца.

- Рома! Ромушка, куда ты? - донеслось с террасы.

Роман хотел было броситься бежать прочь от дома, но краем взгляда заметил фигуру Орлика, пасущегося на выгоне, за садом.

- Вот кто мне нужен! - воскликнул он и через сад помчался к Орлику.

Стреноженный толстой веревкой, конь поднял голову и внимательно смотрел на приближающегося к нему Романа.

Роман, подбежав, стремительным движением расстреножил коня, продел через его зеленый от травы рот болтающиеся под подбородком удила и вмиг вскочил на гладкую, лоснящуюся на солнце спину. Конь сразу взял с места галопом и понес Романа к невысокой изгороди.

Роман хлопнул его рукой по крупу, сжал бока ногами. Они перелетели через прясла, старая жердь загремела от удара заднего копыта Орлика.

- Айяяяя! - пронзительно закричал Роман, и они понеслись через кусты, по полю, по дороге.

Бодрый утренний воздух, настоянный на гречихе, объял Романа, засвистел в волосах, затрепетал в складках рубашки. Дорога, рассекающая поле пополам, стелилась прямо, как стрела, легкий шлейф пыли дымил за мелькающими копытами Орлика.

"Вот так! Вот так! Вот так!" - билось в голове Романа в такт скачке.

Две версты, разделяющие дома Воспенниковых и Адама Ильича, пронеслись, как показалось Роману, в один миг. С замиранием сердца он сдержал коня, заметив между деревьев белые переплеты окон дома лесничего. Всхрапнув, Орлик пошел шагом. "Боже, помоги!" - подумал Роман, выезжая из леса и неотрывно смотря на дом.

Вокруг стояла лесная тишина. Проехав мимо яблоневого сада. Роман спешился и, взяв Орлика под уздцы, подошел к углу дома и остановился. В доме, как и вокруг, было тихо. Орлик потянулся мордой к бочке с дождевой водой. Роман отпустил его и тихо подошел к крыльцу.

Все те же деревянные столбики, тот же плющ, в треугольные листочки которого она прятала свои прелестные руки.

Дверь была полуоткрыта. Роман осторожно тронул ее рукой. Она бесшумно отворилась, и он вошел в темный коридор. Постояв, он прислушался. В доме было тихо.

В коридор выходили три двери. Правая вела на кухню, дверь напротив наверх. Роман потянул за ручку левой двери. Она отворилась с легким скрипом. Роман увидел часть просторной светлой комнаты, обставленной просто и без затей.

- Кто это? - вдруг раздалось слева. Держась за ручку двери. Роман замер. Это был голос Татьяны. Послышался шорох ее платья и скрип стула.

Роман шагнул через порог и оказался в комнате...

Татьяна стояла возле пришторенного окна, держа в руках пяльцы с натянутой белой материей. На материи что-то было вышито. У ног Татьяны лежал медвежонок, грызя и тиская порванный лапоть.

Застыв на месте. Роман и Татьяна смотрели друг на друга.

- Вы... - произнесла чуть слышно Татьяна.

С трудом сдерживая волнение, Роман шагнул к ней.

- Простите меня, - произнес он и, вздрогнув, добавил, - Прошу вас... простите меня, Татьяна Александровна.

Она молча смотрела на него, лицо ее, побледневшее сперва, теперь стремительно покрывалось румянцем.

- Я... мне так хотелось видеть вас. И вот я приехал, - проговорил Роман пересохшими губами.

Татьяна молча смотрела на него, не в силах проронить ни звука. Роман приблизился к ней и, глядя в ее широко открытые глаза, произнес порывистым шепотом.

- Я не могу без вас.

Пяльцы с вышивкой выскользнули из ее рук и упали на пол. Медвежонок заворчал и стал обнюхивать их. Роман приблизился к Татьяне и, взяв ее прохладную нежную руку, жадно поднес к своим губам. Татьяна вздрогнула и другой ладонью закрыла лицо. Прижав ее пальцы к своим горячим губам. Роман словно оцепенел. Медвежонок обнюхивал белые ботинки Романа и тихо ворчал.

Татьяна отняла ладони от лица и прошептала:

- Прошу вас...

Роман поднял на нее свои горящие любовью глаза:

- Я не могу без вас. Эти дни я не находил себе места... Я... я не знаю, что со мной. Я.... мне нужно видеть вас. Мне....

- Прошу вас, прошу вас... - прошептала Татьяна с дрожью в голосе.

- Татьяна Александровна! - горячим шепотом воскликнул Роман, чувствуя, как дрожь охватывает его, - Позвольте мне видеть вас, быть с вами, не отталкивайте меня! Поверьте, я никогда, никогда не причиню вам вреда, я ни на что не рассчитываю, я недостоин вас, но позвольте мне хотя бы видеть вас, прошу вас, заклинаю вас!

Он сжал ее руку в своих руках. Прелестное лицо Татьяны пылало. Она опустила глаза, не в силах выдержать неистового взгляда Романа.

Медвежонок ворчал и ползал у их ног.

- Сейчас придет отец, - прошептала она, - Я не хочу, чтоб он нас застал.

- Вы боитесь?

- Да. Он любит меня, он очень переживает. Он очень, очень хороший, быстро произнесла она, словно закрываясь этими словами от Романовых глаз.

- Да, да! Он чудный, добрый, сильный! - с жаром подхватил Роман, - Он спас меня в лесу, я так хочу его видеть!

- О, прошу вас, Роман Алексеевич, прошу, - начала она, подняв глаза, но встретившись с его взглядом, вздрогнула, словно от ожога и замолчала, опустив ресницы.

Роман прижал ее руки к своей груди.

- Татьяна Александровна, выслушайте меня. Я понимаю вас. Я прошу простить меня за то, что ворвался к вам так неожиданно, за то что напугал вас. Но послушайте...

Он сильней прижал ее руки к груди.

Почувствовав биение его сердца, она зарделась еще сильнее и опустила лицо.

- Слышите? Так бьется оно каждый день, каждый час, каждую минуту! Я потерял покой после нашей последней встречи, я забросил все свои занятия. Я не нахожу себе места. Мне хочется только одного - видеть вас, быть подле вас. Я умоляю вас разрешить мне это. Ведь это совсем просто... Но, нет, нет! Прежде скажите мне, умоляю вас, скажите мне правду. Я знаю кто я, знаю все недостатки моего характера, догадываюсь, что, вероятно, многим испугал вас. Так скажите мне, ради Бога, скажите прямо, не противен ли я вам? Коли я вам противен скажите прямо, не таясь и не щадя меня... я пойму это! Поверьте, после этого я буду уважать и ценить вас еще больше и буду рад, если мы останемся добрыми знакомыми. Но тогда я уже ни в коем случае не буду надоедать вам своим присутствием, клянусь вам! Так скажите мне теперь честно - противен ли я вам?

Не поднимая глаз и не шелохнувшись, она прошептала:

- Вы не можете быть противны. И я... я... мне...

Она прерывисто вздохнула и произнесла, сильно волнуясь:

- Мне было грустно без вас.

Роман прижал ее руки к своим губам, замер на мгновение, а потом покрыл эти руки быстрыми поцелуями.