Сергей Каледин - Коридор

Телеграмма была фототелеграммой. Папин каллиграфический почерк: "В сложных условиях военного времени ты с отличием окончила школу, полностью оправдав наши родительские надежды. Поздравляю тебя, желаю крепкого здоровья и дальнейших академических успехов. Твой отец Георгий Бадрецов. 15 июня 1942".

Подпись отца "Бадрецов" кончалась виньетистым росчерком. Отец давно смирился с тем, что в двойной его фамилии Бадрецов-Степанов первой была Липина, и теперь уже. не раздумывая подписывался жениной частью фамилии, что всячески отвергал в начале их супружеской жизни.

Уснуть не получалось! голова - хоть до крови раздери...

...Утром ее разбудил звонок. Она выскочила в коридор в одеяле, чуть не сшибла хозяина квартиры. Константин Алексеевич буркнул то ли "здравствуйте", то ли "извините" и исчез. А выскочила Аня, чтоб опередить бабку. Эта ведьма запросто скажет: "Дома нет". Особенно если Глеб. А вчера Александр Ильич пришел с двумя ведрами - колонка на углу не работала,выгнала его, зараза: "Тута тебе не колодец!"

Аня отперла дверь: Левка.

- Анька! Пляши качучу!.

- Не ори! - Аня показала на хозяйскую дверь и приставила к уху ладонь трубочкой.- Чего приехал? Сессия?

Левка сунул руку под мышку и откуда-то со спины достал две полбуханки белого хлеба. Хлеб пах пекарней и был чуть влажный от Левкиного пота.

- Держи! Вчера приехал, ночь, пошел в общагу к ребятам, на хлебозавод с собой взяли. Грузить. Посплю часок и опять к ним - у них конспекты есть. Одеяло надо шерстяное забрать - холодно на торфянике, мочи нет.

После того как Липу отозвали в Москву и с харчами стало совсем туго, Лева устроился на торфяник - в сорока километрах от Свердловска! он мастером, Люся - нормировщицей. В институте они по-прежнему числились студентами. Сейчас Лева приехал сдавать сессию,

- Лева! А я аттестат получила! Посмотри.

- Ишь ты! А почему "с отличием" от руки?

- Бланков не было. Приписали. Не болеет Танька?

- Тьфу-тьфу...- Лева тяжело вздохнул и, не раздеваясь, лег на Анину постель.- Спать хочу, подыхаю.

Ань! Ты почему такая красивая? И толстая какая-то, румяная вся. Другие вон: кожа да кости...

- Это с виду. А так-то я дохлая: в библиотеке засыпаю, трамвай, пока совсем не подойдет, номера не вижу. Софья Лазаревна говорит: от плохого питания. Грибов хочешь?

- Это грибы? - Лева боязливо ткнул пальцем в тарелку с какими-то блинами зловеще-бурого цвета.

- Грибы. Валуи соленые. Вполне съедобны. Это они только с виду.

Он отщипнул кусочек.

- Соль голая!

- И хорошо! - засмеялась Аня.- Поешь -пить хочется, напьешься - есть не хочется.

- Ты их все-таки не надо...- Лева опасливо покосился на грибы.Траванешься - и до свидания. Я тебе в следующий раз чего-нибудь питательного прихвачу. Лучку зеленого. Ты ешь хлеб, ешь...

- Лев... Киршонам надо бы, а то сожрем одни. Они мне всегда...

Лева отодвинул на край стола полбуханки,

- На. Я лягу, Ань. Посплю часок и пойду.

- Только сапоги сними.

...За транспарантом, перекинутым через улицу: "Разгромим врага в 1942 году", Аня свернула в переулок.

Софья Лазаревна Киршон, московская приятельница Липы, стояла в темном закутке передней и что-то жарила на керосинке.

Аня достала из сумки хлеб,

-- Господи! Откуда?

- Левка притащил,

-- Левочка приехал? Привет ему. А я уж грешным Делом подумала: на панель пошла наша отличница.

- Кстати,- Аня подкрутила пламя керосинки.- Ко мне ребята заходят, Глеб, Юра - из Люсиного института,- они теперь в Академии Жуковского учатся. А хозяина квартиры (он вдовец) теща вконец застращала: солдаты, говорит, к девке ходят, а алименты тебе платить. Он, бедный, и так-то дома почти не бывает, а когда бывает, даже в уборную при мне старается не выходить... А я аттестат получила с отличием...

...Комната была большая, с низким потолком. Обеденный стол, разложенный, как для гостей, был поделен на две части. Полстола и полуторная кровать были выделены Киршонам.

За своей половиной стола сидел муж Софьи Лазаревны Александр Ильич, читал газету. С другой стороны стола хозяйская девочка готовила уроки, перед ней стоял раскрытый учебник, прислоненный к закопченному чайнику. Аня помнила, какими глазами смотрели на Кир-шонов родители девочки, когда эвакуированных вселяли к ним в комнату. Однако Софья Лазаревна так повела дело, что теперь их всех можно было принять за родственников.

- Новостей нет? - спросила Аня. Александр Ильич молча сложил газету.

- Честно говоря, я больше и не жду... Не дай бог только, если в плен... И почему именно Веня?.. Лева ваш не пошел, учится... И Глеб здесь...

Аня виновато потупилась,

- Лева - да... Хотя у него семья... А Глеб - нет. Глеб в летную школу подал сразу. Полгода - и на фронт. А ему сказали: в академию, раз четыре курса технического вуза...

- Смотри-ка, что нам Аня принесла!..- в комнату вошла Софья Лазаревна.Белый. Зина, мой руки, будем праздновать. А у нас, Анечка, между прочим, тоже деликатесы: картофельные оладьи и компот. И масло хлопковое.

- Буржуи!

- Это все мои мухи! - Софья Лазаревна хитро улыбнулась, достала из-под подушки батистовый платочек, обвязанный кружевами из мулине. В углу платочка была вышита большая черная муха.- Нравится? - Софья Лазаревна пошевелила платочек - муха затрепетала.- К нам иногда дамы-патронессы наведываются, из местного начальства. Одна увидела у меня на столе - вышиваю, если дежурство спокойное,- прямо зашлась: сделан ей таких полдюжины, платит продуктами. А мне что, пожалуйста.- Софья Лазаревна вздохнула.- Ну, а ты у нас, выходит, именинница? По такому случаю...- Софья Лазаревна полезла в шкаф.- Спирт будем пить!

- Мне, Софочка, чистого,- попросил Александр Ильич. И, заметив удивление жены, добавил: - Граммов двадцать.

-- И мне чистого! - выкрикнула Аня.

- Сейчас еще Зина попросит чистого! - Софья Лазаревна подлила в рюмку воды из чайника.- Вот, Зиночка, Аня кончила школу. Поздравь ее.

Девочка молча улыбнулась.

Александр Ильич встал, поднял рюмку, откашлялся:

- В сложных условиях военного времени...

Аня засмеялась, расплескивая рюмку... Отхохотав-шись, она под удивленные взгляды Киршонов полезла в сумку и достала фототелеграмму.

Александр Ильич прочел и тоже засмеялся.

- Тогда дай я просто тебя поцелую, Анечка. Молодец! Бог даст, все будет у тебя в жизни в порядке!.. Чокнулись.

- Вот что,- сказала Софья Лазаревна, когда Аня пошла ее проводить.- Я договорилась у нас в санпропускнике: придешь, помоешься. Я с пяти, так что приходи, не опаздывай. Я тебе голову помажу специальной жидкостью.

- И вода горячая будет?!

- Сколько угодно. И оденься потеплей.

...Дома Аню ждал Глеб. Кирзовые сапоги на нем блестели.

Левка уже проснулся и врал Глебу, что скоро его назначат главным инженером.