Владимир Кожевников - Забытый - Москва

Мальчишки забились в проулок и угрюмо смотрели на проезжающую процессию. Татары вели себя даже не по-хозяйски, а как-то отстраненно-брезгливо. Оглядывались невыразимо-презрительно и гадливо. А удары рассыпали будто и не людям, а презренным шелудивым дворнягам.

Дмитрий стоял впереди всех. Глядел, свирепел, запоминал. И услышал сзади:

- У-у-у, сссуки косорылые! И не боятся никого. Когда ж им кто-нибудь врежет?!

- Кто ж врежет? Все их боятся. И князья тоже... Может, хоть наш вырастет - осмелится?

- Осмелится - жди... Пока вырастет, и его настращают. Нашепчут, научат, насоветуют - такой же станет.

Дмитрий дернулся, как от удара, развернулся и глянул своим наивно-бешеным взглядом так яростно, будто хотел ударить всех разом передние даже отшатнулись:

- Не ссыте - не настращают! Вы бы к тому времени хвосты не поджали! повернулся и зашагал от них. Пацаны кинулись следом, догнали, загалдели весело, сразу увлекшись и размечтавшись, как они станут бить татар и отомстят им за все, а шепелявый Федька даже пригрозил:

- Я их шобаками травить штану, шук шраных!

- Не шибко жамахнулша? - передразнил его княжич под общий хохот, штаны не шлетят?

Вот с тех пор детская мечта впилась в мозг (и не одному княжичу), как гвоздь в дубовую доску - не выдернешь!

Но через полгода умер отец, Дмитрия провозгласили князем, окружили плотным кольцом мудрых советников и принялись срочно учить его думать и поступать по-взрослому и по-княжески.

И быстро понял новый князь Московский, без всяких нашептываний и стращаний, что - да, с татарами не потягаешься, что до такого о-оччень далеко! Непонятно даже, с какого конца и как подступаться.

Но мысль засела, а Дмитрий был не только достаточно здравомыслящим мальчиком, чтобы осознать сложность задачи, но и достаточно ограниченным и упрямым, чтобы вопреки всему добиваться задуманного.

Когда он заикнулся про татар митрополиту, а потом дяде, и увидел, как те только руками в досаде машут (митрополит, правда, очень обстоятельно объяснил, почему он машет - откуда князь в общем-то и понял впервые тяжесть проблемы), он сразу прекратил о них говорить, повернул разговоры в другую плоскость. Стал рассуждать о сложных проблемах вообще, и уже не с митрополитом (тем более не с дядей), а с другими советниками и советчиками, которые, как ему казалось, тоже могли подсказать. Чаще всего с духовником своим, "дядей Митяем".

И действительно, племянник митрополита Данила Феофаныч, боярин не только умнейший, но и простой, не заносистый, говоривший с князем терпеливо, подолгу, обронил однажды мысль, в которую Дмитрий вцепился как в спасение.

Речь зашла о том, что делать, когда перед тобой встает неразрешимая проблема, а решать ее тем не менее как-то надо. Как быть?

- А быть, князь-свет, очень просто. Надо либо вовсе ее не решать, подождать, пока она сама собой решится, либо найти человека, для которого эта проблема разрешима.

- Как-как?!!

- Человека нужного найти. Чтобы сделал. И все!

Дмитрий аж головой затряс, как кот, у которого чешется в ухе:

- И ты думаешь, что такого человека можно отыскать?!

- Почти всегда. Только с одним условием...

- Каким?!!

- Он не должен знать, что проблема неразрешима.

- Вот тебе раз! Это как же?!

- Да ничего особенного в этом нет. Ты голову-то особенно не ломай, но иногда вспоминай. Тогда потихонечку разберешься и все поймешь. А у тебя что, такая проблема появилась?

Дмитрий смешался:

- Да нет пока... Хотя... Куда ни кинь, одни проблемы. И все одна другой страшней.

- Хорошо, что ты это осознаешь. Только слишком близко к сердцу не принимай, нельзя.

- Почему?!

- С ума сойдешь. Или помрешь нечаянно. От забот.

- Ну уж... Что ж, так на все рукой и махнуть?

- Не на все. Но и обо всем подряд заботиться не след. Ни головы, ни сердца не хватит. На прицеле держать - держи, а заботиться других заставляй. Сам же на главное нацеливайся.

- На что, на главное?

- Это уж ты сам решить должен. И того держаться.

- Хха! Такое с бухты-барахты, чай, не решить... Всем миром надо... Чтобы не влететь. А?

- Конечно не с кондачка. Но и не всем миром. Своя голова на плечах должна быть. Тем более, что важных проблем, самых-самых, перед тобой немного, и все они известны. Можно сказать, что проблема и вовсе одна: укрепить Москву, а с нею, под ее началом и всю Русь. Ведь так?

- Так!

- Весь вопрос - каким способом. Дед твой премудрый своих бил, нещадно бил, даже татар водил на них, не стыдился. Для чего? Чтобы подмять, заставить исполнять единую волю, на одну упряжку работать. Можно и по-иному. Не силой, а УБЕЖДЕНИЕМ. Авторитетом церкви, - она с тобой в том заодно, - просто к здравому смыслу взывать, заставить, наконец, понять, что надо вместе в одну сторону тянуть.

- А в какую сторону-то? - Дмитрий глянул своим прстецки-веселым глазом, приоткрыл рот, ожидая...

- Известно в какую... - Данило Феофаныч усмехнулся и замолчал.

- А может, ну их к черту?! Сколько отец Алексий их убеждает - а что толку? Дед Иван сколько их бил - а что выбил? И дядя Семен, и отец! Может, плюнуть на всех, да самому потихоньку в ту сторону? Хоть медленно, зато верно.

- Э-э-э, княже, вот тут ты не прав! Один тут ни черта не сделаешь, только пупок надорвешь. Если мы, конечно, об одном говорим...

- А о чем мы говорим? - лицо у Дмитрия становилось все веселей.

- Ах ты, Господи! Насел. Ну о татарах, наверное. Или ты о другом?

Дмитрий залился счастливым смехом:

- Нет, не о другом. Но ведь это неразрешимая проблема! Как к ней подступимся? Пусть сама решается или человека будем искать?

- Сама она лет, может, через сто решится. Доживешь?

- И не подумаю! - странно ответил Дмитрий, только своим каким-то мыслям.

* * *

Он нацелился "искать человека". И вдруг!..

И ждать-то долго не пришлось. Вскоре после получения Владимирского ярлыка, при чтении у митрополита очередного послания сестренки из Литвы он услышал то, чего не чаял услышать еще очень долго:

"...этим летом Великий князь Олгерд, а с ним наш волынский князь Любарт, и еще князья галицкие и подольские, и черниговские, Олгердовичи и Кориатовичи, ходили походом на татар. И разбили их в бльшой битве на Синей Воде и прогнали, а столицу их, Ябу-городок, захватили и разорили, и дошли до самого моря фряжского, и назад вернулись с победой и большой добычей..."

Дмитрия осыпало жаром: "Вот!! Вот так номер! Литва их уже бьет! А чем же мы хуже?!!"

"...В этом походе больше всех отличился мой муж, а твой тезка, Дмитрий. Так не я от гордости думаю, так говорит князь Любарт и иные многие воеводы. Потому что он устроивал войска на Синей Воде, а дальше командовал походом, потому что князь Олгерд после битвы возвратился в Вильну и пошел на Орден..."

"Еще чуднее! Зять! Любанькин муж!! Дак его скорей сюда надо переманивать! - Дмитрий чувствовал, что вспотел, что лоб и щеки у него горят, и спохватился, - Нельзя Алексию показать!" Он проговорил бесцветным голосом: