Владимир Кожевников - Забытый - Москва

Ночевать Бобер расположился, разумеется, в тереме у Гришки. Дарья, которую он сумел-таки слегка притиснуть в темном уголочке, со счастливым лицом металась по дому, командуя устройством ужина и ночлега.

За столом Бобер собрал своих воевод будто и не для совета. Потчевал всех, ел сам, много и вкусно, выпил даже с полковша меду (что для похода было делом невероятным!), благодарил и хвалил хозяйку, красневшую и неимоверно смущавшуюся от его похвал, а о деле начинать не торопился.

В конце концов, когда воеводы совсем уже извелись, обронил как бы между прочим:

- Теперь торопиться нельзя.

И за столом воцарилась напряженная тишина. У каждого воеводы были, конечно, свои объяснения такого решения, но ни один не был в них уверен, болеее того, уверены они были в том, что у Бобра объяснение другое, и жаждали его услышать, потому что действовать-то дальше надо, основываясь на нем.

- Пока он все силы в кулак не соберет... - осторожно полувопросом, но и с полуупреком решился предположить Константин.

- Именно, именно, Константин Кириллыч.

- А перевес?

- Не сыграет. Он ведь может просто в сторону отскочить. И что тогда? И самое главное: узнает, что мы у него на хвосте. Тогда все наши планы насмарку.

- Так-то оно так, - вздохнул один из полковников, Яков, - только не побил бы он нас по частям.

- Вот тут наша главная забота и зарыта.

* * *

Ночевать Бобра повели в ту самую светелку, он ее хорошо помнил. Но молодаек на сей раз не было, постель была застелена, а проводившая его немолодая уже женщина лишь распахнула противно скрипнувшую дверь, даже не вошла:

- Вот тут. Спокойной ночи, князь.

Дмитрий разделся, прилег. Потом вспомнил, вскочил, резко дернул дверь, которая почти не успела взвизгнуть. Опять лег. На сей раз он не был утомлен, спать не хотелось, но чего-то как будто не хватало. Что-то не так было. Он сначала ощутил это как некоторый неуют, потом обратил внимание, стал вникать, выискивать причину и тут понял: он не думает о Дарье, не предвкушает ее. Что за черт!

Представил ее так и этак, услышал ее всхлип: "шибче! шибче!", вспомнил двойную безумную ночь в колдуньиной хибарке, загорелся желанием, почувствовал упругую силу у себя "там" и успокоился. Но через малое время снова ощутил неловкость. Он думал о делах, а Дарью опять забыл.

"Вот как, брат! Что ж для тебя Олег? Важней такой бабы? Или все-таки боишься? Пожалуй, и боюсь. Ну, не Олега, конечно. А вообще за исход. Вдруг где-то не свяжется. Сложновато, пожалуй, задумано. Попроще надо было. Но теперь уж о том никакого разговора! Сделать надо все четко, вот и все".

Она возникла над ним как призрак, он даже вздрогнул. Тронула несмело рукой, он поймал ее ладонь. Женщина радостно вздохнула, склонилась, придавила грудью. Он потянул ее на себя, а когда упала, прижал крепко, поцеловал в шею, потянулся раздевать. Но она как и в прошлый раз шепнула:

- Прости, не раздевай, вдруг что... - и откинулась на спину, и потянула на себя подол.

Он вошел в нее мощно и резко, она даже всхрапнула как-то некрасиво, как хрюкнула, и напряглась, словно собираясь вытолкнуть его обратно, и тяжело заворочалась, будто вырывалась, но уже обхватила крепко ногами, уже задышала громко и все громче и наконец зашептала с хрипом: шибче! шибче!

Он втыкался в нее все "шибче" и "шибче", ожидая экстаза, а тот все не приходил. И удивившись этому, Дмитрий понял, что мешают все те же дела. Даже в самой горячке соития где-то на окраине сознания крутилось: кони! не поморозить бы! Олег! останется ждать или уйдет? Микула! взял ли Зарайск? А когда восторг все-таки пришел и прошел, а за ним наступили минуты ослабления, он с недоумением и даже страхом осознал, что не только не хочет ее, но и не может! Такого с ним никогда не бывало!

Дарья моментально это почувствовала. Видно, обращение с немощным Гришкой многому ее научило. Погладив и поласкав его некоторое время, она горестно вздохнула:

- Мить, я пойду?

- Что ты, Даша!

- Неужто разлюбил свою Дарьюшку?

- Да что ты! Я сам в толк не возьму, что со мной. От забот, что ли?..

- От забот - это бывает. Ты только не жалей меня. Если тебе не до этого, ты скажи, я не обижусь. Думаешь, я не понимаю, что у тебя сейчас в голове?

"Умница!" - подумал он, а говорить стал, разумеется, совсем другое:

- Даша, я очень хочу, да только вот что-то...

- Ладно, я подожду, когда ты с победой назад поедешь, - погладила нежно по щеке и скользнула с кровати. Он попытался удержать, но она была уже у двери, шепнула оттуда:

- Не забудешь заглянуть?

- Ну что ты!

- Вот и ладно, - и растворилась в темноте и тишине.

Он почувствовал облегчение и почти сразу забыл о ней. Дневные заботы навалились мощно, дружно, но привычно, им теперь ничто не мешало. И он быстро разобрал их, расставил в ряд по значимости, определил, как и в какой последовательности заниматься ими с утра, и сразу же крепко заснул, успев, однако, удивиться напоследок: что ж это я с Дарьей-то так?..

* * *

Следующий день.10-е декабря, начался ожиданиями вестей из Ростиславля: когда Олег уйдет? Но прошло утро, разведчики свистели: Олег стоит. Полдень. Олег оставался на месте. Уже здесь Бобру стало ясно, что Олег решил, прежде чем атаковать, собрать в один кулак все силы.

* * *

Да, Олег решил сжать кулак, но кулак что-то не сжимался. Воевода Михаил несмотря на строжайший приказ (Олег очень поздно выяснил, что он у Коломны) что-то затолокся там и совсем для Олега непонятно - почему. Ведь опытный воевода, а глупостей кучу уже наделал! Поперся на Коломну - зачем? Дал москвичам безнаказанно грабить рязанские уделы! Не поторопился на помощь князю! И сейчас не торопится! Баран!!!

Размышляя так и досадуя на воеводу, Олег в глубине души сознавал, что во многом неправ. Хорошо было рассуждать и рассчитывать задним числом, когда многое узналось, определилось. Когда наладилась связь.

Ну хорошо, ну ладно, тогда связи не было, он действовал по-своему и где-то просчитался. Но сейчас-то! Почему его нет?! Вечер на дворе! (Это был вечер10-го числа.) Если даже сегодня придет, завтра раньше полудня не снимемся, разбираться надо. А если и сегодня не придет? Или что серьезное стряслось? Дмитрий из Москвы нагрянул? Этого быть не может, о таком даже из Москвы мне бы успели довести. Тогда что?

* * *

А Михаил не пришел и 10-го. Потому что войско у Коломны появилось и начало щипать его аж с трех сторон. Именно 10-го числа.

Дело в том, что Зуевский полк, далеко от Коломны формируемый (в районе теперешнего Орехово-Зуева) и не успевший прийти к Микуле в срок, спустя некоторое время все-таки, разумеется, пошел к месту сбора и... И оказался как бы не у дел. Командовавший им воевода, с чудным и непонятным прозвищем Булах (наверное, от татарского Булак), мужик храбрый, но и осмотрительный, зная, что его за опоздание по головке не погладят, крепко задумался, как бы так сделать, чтобы выкрутиться и впечатление от опоздания сгладить. Узнав, что Коломна осаждена, он решил, что помощь ей будет самым лучшим оправданием и начал действовать как легендарный рязанец Евпатий Коловрат. Разделив полк, он обрушился на рязанцев с двух сторон, запада и северо-востока, наделал много шума и отскочил в лес, куда-то в глубь московской территории.