Давид Маркиш - Убить Марко Поло (рассказы)

- Абдильда это, - кивая на хозяина, сказал дядя Жора. - Мужик стоящий: и играет, и поет.

- На чем играет? - попытался я уточнить: в юрте не видно было ничего, хоть отдаленно напоминающего музыкальный инструмент.

- Да на всем! - сказал дядя Жора. - И поет.

Витька тем временем втащил, пятясь, ящик водки и установил его близ входа, на кошме. Убедившись, что ящик красиво стоит, он вытянул из ячеек две бутылки и положил их на дастархан у костра.

- Можно начинать, - сказал Витька и улыбнулся. - Как говорится, со счастливым прибытием! Стаканы давай, Абдильда, чего телишься...

Юрта, как выяснилось вскоре, была поставлена здесь специально к нашему приезду: фирма г-на Конурбаева отрабатывала свои 9837 долларов. Дело теперь было за малым: убить Марко Поло. Ни я, ни Дик не знали, что мы потом с ним сделаем: съедим ли его здесь, в юрте, или устроим пикник на горе Хан-Тенгри. Но и неудача все же не исключалась на корню, выглядывала тайком из-за горных зубцов. Впрочем, с такими ребятами, как дядя Жора, Руслан и небритый Витька, шанс на успех был высок. О том же, как видно, думал и Дик своим американским помидором.

- Марко Поло - хороший? - спросил он вдруг у дяди Жоры.

- Обязательно! - рассеянно сказал дядя Жора, следивший за тем, как Витька разливает водку по стаканам. - Вкусный очень. Осенью у него жира на два пальца.

- За всё хорошее! - держа стакан на уровне зубов, сказал Витька. - И, конечно, за нашего дорогого гостя из Америки. - Как зовут Дика, он не знал, поэтому ограничился географическими сведениями.

Охотники пили водку с облегчением. Абдильда высыпал на дастархан сваренные в бараньем жиру боорсаки, а Руслан достал из своего мешка кока-колу в жестянках, шоколадные батончики "Марс" и диетическую жевательную резинку без сахара.

- Сейчас бешбармак, а потом отдых, - объявил Абдильда.

- А на охоту завтра? - спросил Дик.

- Завтра экскурсия, - сказал Абдильда. - Тут, говорят, древние люди когда-то жили, интересно же.

- А на охоту когда? - спросил Дик.

- Куда спешить? - удивился Абдильда. - Кушать надо, отдыхать надо!

Дядя Жора прислушивался к разговору вполуха. Подправляя пальцем непослушную вставную челюсть, он старательно жевал диетическую резинку. Шрам на его носу порозовел. На дядю Жору приятно было смотреть: накануне трудной охоты на Марко Поло этот человек был совершенно безмятежен и получал удовольствие от текущей жизни.

- Дядя Жора, - почтительно спросил я, - а что это у тебя с носом? Такие вопросы вполне уместно задавать за выпивкой, после третьей.

- Микроб укусил, - охотно объяснил дядя Жора и тычком вернул на место выскочившую челюсть.

Я хотел было спросить, как он собирается обходиться на охоте без ружья, но раздумал: недостаточно было выпито.

Часа через три об охотничьей экспедиции не заходило и речи. Говорили, дружелюбно перебивая друг друга, о заоблачных ценах в городских дуканах, о близких и дальних родственниках, о мрачных перспективах на будущее в окрестностях Хан-Тенгри и в Америке, о тающем на глазах поголовье овец, о волках, дерзко появляющихся на улицах кишлаков, и о каком-то Соловьеве, застреленном на прошлой неделе в самом центре Москвы с близкого расстояния. Собрались на постсоветском пространстве, за водкой, бывшие советские люди, и им было не до Марко Поло. Каждый предлагал свой план устройства новой жизни, отличный от других: осушить озеро Иссык-Куль и со дна пускать ракеты на Луну, или продать китайцам тянь-шаньские горы и вырученные деньги поделить поровну между гражданами, или распустить милицию и присоединиться к Соединенным Штатам Америки. Дик тоже внес предложение: всех горожан переселить сюда, в горы, поближе к природе, и пусть занимаются скотоводством; и тогда, при полной рабочей отдаче, можно будет года через три-четыре догнать Новую Зеландию по производству баранины. Такая перспектива не зажгла выпивающих. Дядя Жора меланхолично клевал перешибленным носом, а Витька, отвернувшись в сторону, громко хихикал. Да и Абдильда с Русланом не видели ничего путного в рабочем соревновании с неведомой Новой Зеландией и неодобрительно покачивали головами.

- Ты нам лучше про Америку расскажи, - попросил дядя Жора. - Как там вообще-то? Поют, играют?

Но Дик не склонен был рассказывать про Америку, он пустился в путаный рассказ о своих приключениях в зарослях острова Борнео. Киргизы вежливо слушали Дика, а дядю Жору природа тропического острова с его змеями и крокодилами ничуть не занимала, он, поджав под себя ноги, задумчиво сидел на кошме, мурлыкая что-то себе под нос неожиданно приятным голосом.

За бешбармаком, водкой и легкими разговорами хорошо сидится. Время сбрасывает свой раковый панцирь, оно не подразделяется больше ни на минуты, ни на часы и выходит из повиновения железным стрелкам, бессмысленно бредущим по кругу. Вместе со временем возвращается к первоосновному положению и пространство. Америка уже не располагается в пятнадцати часах полета от Хан-Тенгри, за Атлантическим океаном - она просто далеко, как всякий далекий предмет: Москва или Луна. Да и Тель-Авив, хоть он и поближе, совершенно не виден; а раз так, то к чему ломать голову над тем, как там обстоят дела с иракскими ракетами - нацелены они на редакцию моей газеты или больше почему-то не нацелены?

Обо всех этих материях, наряду с запуском межпланетного корабля со дна осушенного озера Иссык-Куль, мы согласно толковали за дастарханом. Так прошел первый день охоты на Марко Поло. И сумерки пришли к юрте на своих синих ногах.

На чистом горном воздухе хорошо спится. Ранним хрустальным утром, разлепив глаза, я обнаружил себя лежащим на полу юрты, в красном конверте, сложенном из широкого одеяла, набитого верблюжьей шерстью. По соседству в голубом конверте мирно спал Дик, а дядя Жора лежал с открытыми глазами под бараньим тулупом.

- Здоровье как? - мутно глядя, спросил дядя Жора. - Сейчас выпьем по маленькой, позавтракаем - и на экскурсию. А я пойду зайцев наловлю на обед, Абдильда просит.

- Я с тобой! - вызвался я с открытою душой. - И Дик пойдет.

- Не! - отклонил дядя Жора. - Заяц шума не терпит, к нему подход нужен.

- А как же ты без ружья-то? - задал я уместный вопрос. - На зайца?

- Ничего! - махнул рукой дядя Жора. - Управлюсь как-нибудь.

- Он ружье свое год уже как пропил, - донес Витька, вошедший с воли.

- Ну да, пропил! - охотно подтвердил дядя Жора. - А на кой оно мне, это ружье? В тебя, что ль, в дурака, палить?

- А хоть бы и в меня, - без спора согласился Витька. - Охотник без ружья не бывает, ты у кого хочешь спроси.

Витька был прав. Дядя Жора снова махнул рукой, отвел глаза и прекратил бесплодный разговор.

- Ну, иди, что ли! - сказал Витька, ухмыляясь во всю свою небритую рожу. - Сеть-то берешь?