Лариса Матрос - Литературные рецензии и обзоры

Порой уровень обобщения мотивов поведения героя, его взаимодействия с окружающей действительностью, достигает такой глубины, что по философской нагрузке произведение может превзойти замысел автора. К такого рода примерам, я бы отнесла полный драматизма рассказ Михалевича- Каплана "Чашка кофе". Он занимает чуть более страницы, главный герой -человеческое достоинство. Прописное "Жизнь-это борьба" не всегда означает "Борьба- это жизнь". Речь идет об опустившемся бездомном, который расположился у входа в кампании, где работает очевидец истории, от имени которого ведется рассказ . Но вот в кампании происходит забастовка- противостояние между работниками и администрацией. Единство, смелость, независимость, чувство собственного достоинства, проявленные бастующими для утверждения своих прав, сообщили опустившемуся человеку энергию борьбы за свое собственное достоинство и в этой борьбе он одерживает победу.

Кульминацией рассказа Якова Липковича "Капитан Максимов" также является борьба за достоинство, в данном случае - национальное. Пожалуй, самое сильное впечатение оставляет финал рассказа: спустя многие годы герой (автор), уже живя в Америке, включает телевизор и в программе из России видит давнего ( со времен войны) оскорбителя своих национальных чувств в толпе демонстрантов. " И тут мы встретились взглядвами,- пишет автор,-... Он словно. с экрана через моря и океаны вдруг увидел меня- своего старого врага и друга. Увидел и задохнулся от возмущения...".

Люди не должны забывать трагичские страницы истории, то страшное, что разрушало души ненавистью и злобой. Но все же хотелось бы, чтобы "через годы, через расстоянья" не злость и ненависть, а песня оставалась с человеком. И проникнутое добром и интернационализмом произведение Михаила Кубланова " Дорога на Гегард" дает основу для оптимизма а сей счет.

В филиганном произведении Василия Яновсого "Из дневника неизвестного" попытка глубокого проникновения в психологическое состояние героя влечет необходимость сочетания реалий с мистикой, что позволяет достичь впечатляющего эффекта познания. Крайне эмоционально переданы глубинные психологические механизмы переживания своей вины и ощущение необратимсти нравственного наказания, когда герою представляется, что любимая женщина, которой он только что изменил, спасаясь от одиноества, оказывается с ним в постели (догадавшись обо всем), где только что была другая...

Размышлениями о сути нашего бытия, о смысле жизни полон интересный и глубокий рассказ Шраера-Петрова "Ураган по имени Боб". Однако, на мой взгляд, здесь совершенно лишним и неправомерно притянутм является сопоставление урагана с путчем 1991 г. в Москве, а бармен, не покинувший в час урагана свой бар, сравнивается с "самым главным, который начал все менять и перестраивать и бросил страну в такое опасное время", чтоб отдохнуть в Крыму. В целом рассказ привлекает попыткой осмысления сути нашего бытия и призывом к осмыслению того, что мы -люди- часто в суете жизни теряем ощущение цели, потому не в состоянии радоваться красоте жизни как таковой. Читая это произведение, невольно, еще и еще раз хочется задать вопрос: "Может прав был Пушкин, говоря, что "на свете счастья нет, но есть покой и воля"? Но ведь и "покой нам только снится", а волю мы тоже часто понимаем как анархию и бесцельность, нашу же волю ограничивающие.

Особенность этого выпуска "Побережья в том, что некоторые из его произведений, собранные под этой обложкой, задают планку- уровень, с которым несовместимо все низкопробное, легковесное. К числу таковых я бы отнесла глубоко философское произведение Дмитрия Шляпентоха "Паучок" и рассказ Нины Берберовой "Аргентина".

Огромным достоинством "Побережеья" является весь настрой альманаха по отношению к людям творчества, стремление как можно глубже и иллюстративней представить читателям их вклад в культуру..Это не только замечательная страница, посвященная Иосифу Бродскому, и прекрасные иллюстрации известных художников, в том числе Эрнста Неизвестного, но и весь раздел "Литературоведение и эстетика".

Ограниченные рамки рецензии позволяют мне назвать только одну, наиболее характерную для тональности этого раздела - статью Э.Штейна "Евреи в поэзии русского зарубежья".Эдуард представляется мне антиподом известного персонажа Пушкина- "щерым рыцарем", который копит несметные сокровища- произведения и документы литераторов эмиграции для того, чтобы одаривать и обогощать каждого из нас все новыми примерами духовной красоты, творческих вершин, человеколюбия.

Исключительно интересен, с моей точки зрения, оригинальный философский анализ А. Канцеленбойгена и Б. Коллендера "Можно ли измерить красоту", который авторы осуществляют для того, "чтобы увидеть в красоте предрасположеннность к развитию, а в предрасполоежннности к развитию -красоту"..

Неприкрашенность и жесткость обсуждаемых в "Побережье" проблем сочетается с искренностью, теплотой и оптимизмом. И не случайно здесь мы находим замечательные стихи Норы Файнберг:

Не желайте мне долгих лет,

Долгих лет- значит долгих зим.

Пожелайте мне в окнах свет,

Чтобы издали был он зрим.

А Инна Богачинская так заверает свои стихи:

Но когда сгущается сумрак,

Проясняется суть простая

Это значит, что ночь пасует,

И в протоках души- светает.

Начала я этот обзор с отождествления "Побережья" с пристанью. И сейчас, завершая его, хочу подчеркнуть, что трудно найти в наше время пристанище для авторов более гостеприимное, чем это. Оно не просто предоставило место, а дало возможность авторам предстать во всем многообразии свих талантов: и стихи, и проза, и рисунки, и критические статьи. Не является ли это выражением благодарнсти тем, о которых Валентина Сенкевич сказала:

Но будьте благодарны тем,

Писавшим чернилами. красками...

В известной песне Александр Вертинский утверждал: " Я знаю, даже кораблям необходима пристань..." Пристань такая, как "Побережье", действиетльно необходима! И пусть никакие шторма и непогоды не помешают ей давать приют, свет и теплоту.

РЕСПУБЛИКА МУЗ

Панорама No 906. август 19-25 1998 г.

Характерной особенностью литературно-художественного ежегодника "Побережье", выходящего в Филадельфии, является наличие в каждом номере темы, которая объединяет разножанровые произведения и разных авторов в единую концептуальную систему. В последнем , 6-м номере номере такой темой является больной и животрепещущий национальный вопрос.

Все мы вышли из детства, и никто не родился с осознанием своей национальной принадлежности. И потому с появлением на свет мы воспринимаем разнообразие людей, как данность. И как же сильно потрясение детской души, когда один из факторов человеческой дифференциации- национальный- внедряется в сознание ребенка как признак превосходства либо ущербности...