Елена Ржевская - Земное притяжение

Лешка молчал.

Баныкин еще раз взглянул на него, и Лешка почувствовал, как вражда разделила их, будто они совсем чужие, незнакомые люди.

Это было давно, когда он учился еще в седьмом классе. Однажды он выкинул такой номер: не пошел на воспитательский час, а поднялся на верхний этаж, вылез из окна лестничной клетки на карниз, обхватил водосточную трубу и стал по ней спускаться.

Когда поравнялся с окном своего класса, дотянулся ногой до рамы и постучал.

Первой кинулась к окну учительница Ольга Ивановна. Это она придумала тогда название их отряду-"Впередсмотрящий".

Ребята не успели привыкнуть к такому громкому названию, а об отряде уже писали и в городе и в области. В дни дежурств по школе они старательно драили пол, терли окна. Вот и все их скромные доблести, но если б у них и вовсе не было доблестей, их придумали бы-таким притягательным оказалось само название отряда.

Лешка на уроках Ольги Ивановны стрелял бумажными голубями в девчонок или играл с Длинным Славкой в морской бой.

Раньше Лешка недолюбливал Славку, а теперь его привлекала Славкина беззаботность и пижонская манера одеваться. На переменах они, скрываясь в уборной, накуривались до одурения.

А если случалось, что их застукивали, Лешка отправлялся к завучу и клялся, что курил он один, а Славка при этом только присутствовал. Славку жестоко драл отец, когда на него поступала жалоба из школы, и Славку надо было во что бы то ни стало выгораживать.

Так вот. Он постучал ногой по раме и вызвал страшный переполох в классе, а сам продолжал сползать вниз по трубе.

Вся школа повскакала с мест. Старшеклассники старались перехватить его из окон и кричали, что труба проржавелая, не выдержит. Но он отбился от них, хотя сам чувствовал, как труба трещит и крошится. Жуть брала. Для чего он это затеял? Неизвестно. Но его прямо-таки подмывало выкинуть что-нибудь такое. Наконец он благополучно спустился на землю, как раз на стыке здания школы с детской библиотекой.

- Ты, ты - бич класса! - кричала завуч, бледная от испуга и негодования.

Подбежала Ольга Ивановна, у нее дрожали губы.

- Ты ничего не повредил себе? Как так можно! Как можно! - Она была просто в отчаянии.

Дома была выволочка.

- Люди, которые противопоставляют себя коллективу... они не нужны нам. Это балласт! С такими людьми далеко не продвинемся.-Это говорил Матюша.

Лешка смотрел, как большое белое лицо его лиловело от негодования, и кусал губы.

И опять слово "неблагодарность" пошло гулять по двору.

И опять при мысли, что у Матюши погиб на фронте единственный сын, Лешка чувствовал себя виноватым.

Что тебе надо? Чего ты хочешь?

Глава четвертая

Дальше все происходило так. Парень, который был вместе с Ваныкиным, порывался доставить Лешку в милицию, а Баныкин сказал, что он сам разберется, а двоим с поста уходить нельзя.

Повозка со скрежетом развернулась-поехали назад. Возчик был вне себя, что втравлен, как оказалось, в грязное дело.

- Как же он меня... Никогда такого паскудства не возил. - Всю остальную дорогу он подавленно молчал. Иногда только забегал перед Баныкиным, тряся своим брылем. - У меня, товарищ, третья группа... Я по инвалидности...

Поднимались вверх по Торговой. Баныкин шел рядом с Лешкой за повозкой. Он был ошеломлен и торопливо объяснял, точно оправдываясь:

- Бандиты палатку на базаре обчистили. Рулоны мануфактуры. Сегодня повсюду на выходах из города комсомольские посты дежурят. И вот, пожалуйста, являешься еще и ты с какими-то грязными махинациями.

У Лешки все горело внутри. Мелькнуло в голове: как же ему удалось проехать в первый раз? И погасло. В милицию, значит, угодил. Наплевать. Накатывалась пустота. Он почувствовал, что измотан до предела. Будь что будет.

- И кому эта ерунда могла понадобиться?

Лешка тоже этого не знал. Во всяком случае он не собирался никого выдавать. Будь что будет.

- Тебе не совестно?

Баныкин спрашивал так осторожно и сокрушенно, точно имел дело с тяжелобольным.

Лешка грубо ответил:

- Что я, девочка?

Баныкин дернул его за рукав, чтоб он остановился.

- Я сейчас взвинчен в высшей степени. - Они стояли друг против друга. Я что-нибудь наделаю, потом не поправишь.

Заявить недолго. Протокол составят-и хана, тогда привлекут.

Мне во всем этом надо сперва разобраться.

Повозка медленно отъезжала от них вверх по улице, и расстояние между ними и повозкой росло, а Баныкин все еще тяжело раздумывал.

- Вот что. Завтра же, нет, день еще мне нужен. Значит, послезавтра ровно в девятнадцать ноль-ноль явись на то место, где мы тебя задержали. Понял? Если что, я тебя где хочешь достану.

Он посмотрел на Лешку.

- Догоняй же1 Чего стоишь? Черт тебя возьми совсем. Ты отвези назад эту дрянь, слышишь? - завопил он. - Где взял, туда отвези!

Опять въезжали во двор, и опять он поднимал железный щит, придавивший кучу железного хлама, и разгружал повозку, сбрасывал обрезки и думало том, что произошло.

Он достал тридцать рублей, врученные ему тем же дядькой для уплаты возчику.

Возчик спрятал деньги в карман телогрейки не пересчитывая и при этом сказал:

- Чтоб мои глаза тебя не видели.

Утром Жужелка обегала все соседние улицы в поисках Лешки и вернулась ни с чем. В воротах она испуганно остановилась, услышав громкие голоса.

- Тебя давно наладить отсюда нужно! - кричала Лешкина мать. - Чтобы твоей ноги тут у нас не было!

- Это можно, пожалуйста. - Жужелка вздрогнула, узнав голос Лабоданова. - Только вы мало что выиграете от этого.

Быстро выходивший со двора Лабоданов увидел в воротах Жужелку, смутился.

- Пижонство! - сказал он, подходя к ней, кивнув через плечо назад во двор. - Дура она.

- Я тоже не переношу ее! - порывисто сказала Жужелка.

Глаза ее сияли - она не могла скрыть, как рада ему.

Лабоданов отвел ее от ворот.

- А где же Брэнди? Куда он девался?

- Я даже не знаю, где он может быть. Я ищу его все утро.

Я думала, он уже вернулся домой...

- А что? - спросил Лабоданов, внимательно глядя ей в лицо. - Чего беспокоиться? Пошел, куда ему надо.

- Все-таки...

Ей так тревожно, так тяжело было одной со всем тем, что она видела этой ночью.

Лабоданов сказал:

- А я ведь исключительно из-за тебя пришел.

- Да? Ты хотел меня видеть?

Он улыбнулся.

- Хотел тебя вызвать на улицу.

Сейчас только до нее дошло, что они говорят друг другу "ты",

Точно во сне возникла вдруг откуда-то Полинка.

- Клена!-громко сказала она.-Чего делается, если б ты только знала! Какие подарки мне в цеху готовят! - Она улыбнулась упоенно, во весь рот, но, заметив, что Жужелка не одна, осеклась и нахмурилась. - Зайдешь за мной потом... - И скрылась в воротах.

Лабоданов потянул книгу, которую Жужелка прижимала к себе локтем.