Иван Лажечников - Беленькие, черненькие и серенькие

Прекрасный пол в Холодне имел тоже свои умилительные забавы. Купчихи езжали друг к другу в гости. Посещения эти начинались киванием головы, как у глиняных кошечек, когда их раскачивают, и прикладыванием уст к устам. Затем усаживались чинно, словно немые гости на наших театральных подмостках [143] ... усаживались чинно, словно немые гости на наших театральных подмостках ... — Лажечников говорит о сложившейся в XIX веке традиции: театральные статисты часто оправдывали своё название и, изображая бессловесных гостей, играли ходульно, напыщенно. ; следовали угощения на двадцати очередных тарелках с вареньями, пастилою и орехами разных пород. При этом неминуемо соблюдалась китайская церемония бесчисленных отказов и неотступного потчевания с поклонами и просьбою понудиться . Кукольная беседа нарушалась только пощёлкиванием орешков и оканчивалась такими же китайскими церемониями, с прошением впредь жаловать и не бессудить на угощении [144] ... просьбою понудиться ... прошением впредь жаловать и не бессудить на угощении. — В. И. Даль приводит ряд синонимов: понудьтесь, покушайте, поневольтесь. «Не бессудьте, чем Бог послал», — говорят угощая. Бессудить — осуждать. Таким образом, Лажечников здесь воспроизводит традиционные формулы речевого этикета хозяев дома. . И возвращались гостьи домой, довольные, что видели новые лица, подышали на улице свежим воздухом и свободой!

Надо оговорить, к чести граждан, что чистота нравов, несмотря на грубую оболочку, крепко соблюдалась между ними. Хлебосольством искони славился город. Когда стояли в нём полки, мундиры у солдат, через несколько месяцев, делались узки, и считалось обидой для зажиточного хозяина, если постоялец его офицер держал свой чай и свой стол [145] Когда стояли в нём полки ... если постоялец его офицер держал свой чай и свой стол. — Возможно, так оно и было, хотя сохранились документы, рисующие иную картину. В наказе коломенских граждан (среди подписавших его был и дед Лажечникова) для Уложенной комиссии 1767 — 1768 гг. внесено было предложение построить специальный штабной двор поблизости от города и тем освободить горожан от военных постоев (см.: Бочкарёв В. Н. Коломна в середине XVIII века: по материалам Уложенной комиссии 1767 — 1768 годов // Вопросы социально-экономической и политической истории города Коломны. М., 1981. С. 8). К 1 июня 1779 г. относится Донесение от купечества и мещанства г. Коломны в городской магистрат (хранится в Российском государственном военно-историческом архиве) с просьбой об освобождении от постойной повинности по содержанию войск, что объясняется «отягощением» домовладельцев. .

В городе ни одного трактира. Они появились только незадолго до двенадцатого года [146] В городе ни одного трактира. Они появились только незадолго до двенадцатого года. — Трактирами назывались «гостиницы, харчевни, где пьют и едят из платы» (В. И. Даль). На плане Коломны 1800 г. зафиксировано два трактира — один на выезде напротив Маринкиной башни, а другой — на торговой площади. Возможно, что перечисленные заведения Лажечников не счёл трактирами, т.к. трактир прежде всего должен был обладать приличной кухней и находиться при гостинице, потому в начале XIX века в этом смысле можно было говорить о наличии трактиров лишь в столичных и некоторых губернских городах. В седьмой главе «Евгения Онегина», написанной в 1828 г. Пушкин мечтает: «И заведёт крещёный мир / На каждой станции трактир». . Да и то купеческие детки, даже сначала мещанские, ходили в них тайком, перелезая через заборы и пробираясь задними лестницами, под страхом телесного наказания или проклятия отцовского. С того времени ни одна отрасль промышленности не сделала у нас такого шибкого успеха, и вы теперь не только в Холодне, но и по дороге к ней от Москвы, почти в каждой деревне, найдёте дом под вывескою ёлки, трактир и харчевню [147] ... дом под вывескою ёлки ... — Питейный дом, а в просторечии кабак. На вывеске изображалась ёлка и двуглавый орёл. Отсюда народное название заведения — «Иван Ёлкин». Харчевня — закусочная, где подают дешёвую, простую еду. По разряду ниже трактира. .

Случались, однако ж, в городе важные происшествия, возмущавшие спокойствие целого населения. То появлялся оборотень, который по ночам бегал в виде огромной свиньи, ранил и обдирал клыками прохожих; то судья, в нетрезвом виде, въезжал верхом на лошади и без приключений съезжал по лесам строившегося двухэтажного дома; то зарезывался казначей, обворовавший казначейство. Полицейские личности в городе были то смирные, то сердитые; большей частью их отличали не по уму и честности, а по степени огня в крови; но во всяком случае они приходились по городу, как домовой, по народному поверию, всегда люб во всяком жилье, хотя б и проказничал над своими жильцами. Администрация и суд творились в духе патриархальном, без большого поощрения бумажной фабрикации. Дела, по обыкновению, делались через секретарей. Подьячие довольствовались малым и брали больше за исполнение, нежели за обещания, жили умеренно, экипажей и лошадей не знавали, жён и любимиц своих не одевали, как богатых барынь, и не прикасались устами к струям шипучей ипокрены [148] ... не прикасались устами к струям шипучей ипокрены... — В греческой мифологии Ипокрена — источник на горе Геликон, образовавшийся от удара копыта крылатого коня Пегаса; воды источника пробуждали поэтическое вдохновение. Лажечников иронически обыгрывает образ Ипокрены, подразумевая под ней, скорее всего, шампанское. , хотя и можно было дёшево черпать из неё на Арбате под вывескою: здесь делают самое лучшее шампанское [149] ... можно было дёшево черпать из неё на Арбате под вывескою: здесь делают самое лучшее шампанское. — Речь идёт, по-видимому, о коломенском «шампанском», производившемся на Арбатской улице (это могло быть так называемое «полушампанское», похожее на яблочный сидр). Типично русская черта, подмеченная ещё Гоголем: «магазин с картузами, фуражками и надписью: “Иностранец Василий Фёдоров”» («Мёртвые души», глава первая). . В Холодне не сказали бы того, что я слышал лет десять тому назад в одном уездном городе от продавца вин, у которого спрашивал шампанского: «А что, батюшка, будем мы делать, когда вдова Клико помрёт?» Пили, правда, много, очень много, но с патриотизмом — всё своё доморощенное: целебные настойки под именами великих россиян, обессмертивших себя сочинением этих питий наравне с изобретателями железных дорог и электрических телеграфов [150] ... целебные настойки под именами великих россиян ... наравне с изобретателями железных дорог и электрических телеграфов... — Среди подобных настоек наиболее прославлен был «ерофеич», названный так, согласно одной версии, по отчеству виноторговца Василия Ерофеича, а по другой, в честь цирюльника Ерофеича, жившего во второй половине XVIII в. и успешно лечившего спиртовыми настойками на травах. Так, ему будто бы удалось вылечить графа А. Г. Орлова от тяжёлого заболевания желудка. К изобретателям железных дорог можно отнести англичанина Д. Стефенсона, построившего в 1825 г. первый паровоз. В России первый, как его называли, «сухопутный пароход» построил Ефим Черепанов с сыном в 1833 г. на нижнетагильских горных заводах. Среди первых телеграфных аппаратов, носящих имена их изобретателей (например, американца С. Морзе), есть и аппарат русского инженера Б. С. Якоби. , и наливки разных цветов по теням ягод, начиная от янтарного до тёмно-фиолетового.