Вячеслав Софронов - Кучум (Книга 1)

-- Можно было и в селении остаться.

-- Нет, лучше не рисковать.

Прошли через небольшой лесок, перерезанный глубоким оврагом. Собаки подняли зайца, мелькнувшего белой, еще не до конца полинявшей спинкой, и умчались за ним, громко лая, не понимая, что их погоня закончится, ничем. И вдруг их тонкий радостный лай сменился более низким, отрывистым и злобным.

-- На лося что ли наткнулись? -- полуутвердительно сказал Едигир, прислушиваясь к непрерывающемуся тявканью.-- А может, и на человека случайно наскочили.

-- Что будем делать? -- Зайла напряглась, опасаясь не столько за свою жизнь, как за любимого.

-- Посмотрим, а там уж и решим.-- И он пошел скользящей мягкой поступью охотника к опушке, за которой открывался чистый от деревьев берег.

Зайла поспешила следом и сквозь поредевшие деревья увидела невдалеке от леска лошадь, а рядом с ней человека, отмахивающегося палкой от собак. Присмотревшись внимательней, узнала старика, что помогал ей лечить Едигира и угощал их рыбой. И лошадь, казалось бы, была та же самая, на которой она везла раненого с поля боя.

-- Да это же старый Назис,-- чуть не закричала она радостно от встречи со знакомым человеком,-- но только как он очутился здесь?

-- Вот и меня это же интересует.-- Едигир совсем не собирался выходить из укрытия, а медленно осматривал окрестности, пытаясь определить, нет ли где засады. Ho вроде бы ничто не говорило об опасности, и он крикнул собак, а затем и сам направился к старику, приказав, Зайле остаться в укрытии.

Старик, увидевший его, начал низко кланяться, прижав к груди руки.

-- Вот ведь какие собаки, чуть не порвали,-- проговорил он сиплым голосом, указывая на псов.

-- Доброго тебе здоровья, старик. Рад увидеть тебя вновь. Говорят, что ты меня с того света возвратил. Спасибо тебе за это.

-- Не знаю, что и сказать, -- в замешательстве начал тот, тяжело выталкивая из себя слова, словно что-то мешало ему говорить,-- то любовь женщины тебя спасла, а я что... я лишь помогал ей.

-- Все равно спасибо, и будь на то моя воля, подарил бы сейчас тебе табун кобылиц. Но тебе известно, что степняки заняли наши земли. Теперь я не хан, а так...-- он махнул рукой.

-- Да, мой повелитель, я все знаю, И я ведь едва остался жив. После того как мы расстались, поплыл я к родственникам и там рассказал, что наш хан жив и не время еще оплакивать твою кончину. Но на меня донесли этому выродку, которого зовут Кучумом. Схватили и вот...-- старик поведал о всех пытках и мучениях, что пришлось ему вынести.

Едигир позвал Зайлу, и она тоже выслушала рассказ старика о его злоключениях.

-- Так, значит, они пытались выследить меня,-- задумчиво проговорил Едигир,-- выходит, боятся, коль ищут. Да... спасибо тебе, старый человек, за добрую весть.

-- Да я же, не выдержав пытки солью, показал им место, где расстался с тобой,-- запричитал Назис,-- теперь горло мое будто обожжено кипятком, и я, как рыба, вытащенная на берег, глотаю воздух. А, если бы они нашли тебя, хан? Кем бы я был? В пору с жизнью расстаться...-- хныкающим голосом сипло проговорил старик, то и дело прикладывая ладонь к горлу.

-- Человек слаб, и я не виню тебя. А где же ты нашел мою лошадь? -Едигир подошел к ней и ласково похлопал по холке. Лошадь подняла голову и недоверчиво обнюхала хозяина, потянулась к нему мягкими губами и, узнав, положила голову на плечо. Растроганный этим, он приблизил губы к ее уху и зашептал ласковые слова. Она же в ответ тряхнула большой головой и влажными глазами уставилась на Зайлу, как бы спрашивая: "Вы теперь не бросите меня?"

И Зайла поняла этот вопрос, подбежала к ней и, проведя рукой по шелковистой шерсти, успокоила:

-- Нет, милая, не бросим. Ты уж прости нас, но иначе нельзя было. Прости... так получилось...

-- Если бы она не хромая была, то давно уж кто-нибудь подобрал ее,-подал голос Назис,-- желающих много на чужое добро.

Лошадь приступила на больную ногу и сделала несколько шагов, как бы демонстрируя свою немощь.

-- А как ты ее называешь? -- обратилась Зайла к Едигиру.-- Все узнать хотела.

-- Да никак. Недавно она у меня. Рыжухой зову, и все.

-- Нет, ей надо какое-то особое имя дать. Она заслужила это. Знаешь, что я предлагаю,-- оживилась Зайла,-- назови ее Яралу, значит раненная в ногу?

Едигир засмеялся:

-- Уж больно не складно как-то. У нас так не принято лошадей звать.

-- Можно Чатан назвать, хромая,-- высказал свое мнение Назис.

-- Пусть будет по-вашему,-- ничего не оставалось, как согласиться Едигиру,-- вообще-то и ничего, Читан...-- повторил он. И лошадь отозвалась, подняв к нему голову, пристально глядя влажными немигающими глазами.

-- И куда же ты, старик, теперь собираешься идти,-- обратился к нему Едигир,-- к себе в селение возвращаться станешь?

-- Ослаб я больно. Боюсь и не дойду. Лодки нет, припасов тоже нет. Хотел вот в селение наведаться, да вас встретил.

-- Пусто в том селении, все в лес подались.

-- Тогда не знаю, как и быть.

-- Ладно,-- решил за всех Едигир,-- коль судьба свела нас во второй раз, то не зря, верно, будем вместе держаться. Давайте-ка костер разведем, а то ночь скоро.

А утром решим, что делать.

Запалили костерок, и все расселись вокруг, обмениваясь неторопливо словами. Собаки лежали здесь же, время от времени вскидывая головы и прислушиваясь к шуму реки и шорохам, доносящимся со стороны леса.

Уже стемнело, когда злобно зарычал Черныш, повернувшись от костра в том направлении, где находилось селение. За ним вскочила и Белка, вздыбив шерсть на холке, учуяв кого-то. Люди также вскочили на ноги, закрутили головами, вглядываясь в темноту, но ничего не увидели.

-- Может, зверь какой ходит,-- шепотом проговорила Зайла,-- не медведь ли пришел?

Но Едигир и Назис молчали, продолжая ловить чутко малейшие шорохи, которыми был наполнен ночной воздух.

-- Медведь залег давно,-- так же шепотом ответил Назис,-- да и не пойдет он никогда к огню. Может, волки...

-- Нет, то скорее всего люди,-- сообщил Едигир и скользнул в темноту.

Собаки кинулись за ним, а старик с Зайлой отошли от костра, чтоб не выделяться на фоне огня. Какое-то время ничего не было слышно. Но вскоре собаки залились дружным лаем, и раздался чей-то вопль: "Ай! Больно! Отпусти!" То был голос не Едигира, а иного мужчины.

-- Хан поймал его,-- сообщил Назис,-- пойдем поможем ему.

-- Нет, лучше оставаться здесь,-- не согласилась она. Из темноты доносились голоса, но не злобные и враждебные, а просто один человек негромко разговаривал с другим. Затем раздались шаги, и к костру вышел Едигир, подталкивая древком копья коренастого парня в теплом тулупчике и заячьей шапке на голове. Старик и Зайла подошли к костру и начали разглядывать пленника.

-- О-о-о,-- вдруг воскликнул Назис,-- да я его знаю. Ты, однако, сын Кукдея будешь?