Борис Зайцев - Том 8. Усадьба Ланиных

1. И вот удаляется по узкой тропинке.
Между стеною города и мучениками
Мой Учитель, и я вслед за ним.
4. «О высшая добродетель, сквозь нечестивые круги
Влекущая меня по своей воле, – начал я, –
Заговори со мной, удовлетвори мои желанья.
7. Можно ли увидеть тех, что погребены
В этих могилах? Ведь уже подняты
Все крышки, и никто не стережет их».
10. И он мне: «Все они будут замкнуты,
Когда их обитатели вернутся из Иосафата,
Облекшись в плоть, оставленную наверху.
13. В этой части находится кладбище
Эпикура и всех его последователей,
Полагавших, что душа умирает с телом.
16. Итак, просьба, с которой ты обратился,
Скоро будет здесь удовлетворена,
Как и желание, о котором ты умалчиваешь».
19. И я: «Добрый Вождь, если я таил нечто
В своем сердце, то лишь, чтобы быть кратким;
И ты всегда к этому наставлял меня».
22. «О Тосканец, что чрез город пламени
Живым проходишь, говоря с таким достоинством,
Будь добр, остановись на этом месте.
25. Твое наречие выдает в тебе
Рожденного той благородною страной,
Которой, может быть, я чрезмерно навредил».
28. Внезапно раздались эти слова
Из одной могилы: я приблизился,
В страхе несколько более к своему Вождю.
31. Он мне сказал: «Повернись, что же ты делаешь?
Взгляни на Фаринату, вставшего перед тобой:
Ты увидишь его от пояса до головы».
34. Я устремил уже на него свой взор;
И он поднялся наполовину из могилы,
С видом великого презрения ко всему Аду.
37. И смелые и быстрые руки моего Вождя
Толкнули меня к нему меж усыпальниц,
Со словами: «Да будет твоя речь ясна».
40. Лишь только оказался я у его гробницы,
Он взглянул на меня и почти надменно
Спросил: «Кто были твои предки?»
43. Я же, расположенный к повиновению,
Не стал от него таить, но открыл все.
Тогда он приподнял немного брови,
46. Затем сказал: «Жестоко враждовали они
Со мной, и моим родом, моею партией,
Так что дважды рассеивал я их».
49. «Если их изгоняли, то отовсюду они возвращались,–
Ответил я, – и в первый раз, и во второй раз;
Ваши же не научились надлежаще этому искусству».
52. Тогда поднялась над краем гробницы
Другая тень, рядом с первой, до подбородка;
Думаю, она стояла на коленях.
55. Взглянула вокруг меня, как бы желая
Увидеть, нет ли еще кого-нибудь со мной;
Но когда вся смутная надежда ее рассеялась,
58. В слезах сказала она: «Если через бессветную эту
Темницу ты проходишь высотою гения,
То где мой сын? И почему он не с тобой?»
61. И я: «Не своей силою я иду.
Тот, ожидающий, ведет меня здесь.
Ваш Гвидо, может быть, не почитал его».
64. Эти слова и самый род мучения
Дали уж мне прочесть имя грешника,
Потому был мой ответ так полон.
67. Мгновенно выпрямившись, он вскричал: «Как,
Говоришь, не почитал? разве он умер?
Разве уже не ранит его взора нежный свет?»
70. Заметив, что я несколько промедлил,
Прежде нежели дать ему ответ,
Он опрокинулся назад и более не появлялся.
73. Другой же благородный дух, по чьей просьбе
Я остановился, не изменил вида,
Не двинул шеей, не склонил груди.
76. «И если, – сказал, продолжая прежнюю речь,–
Они дурно изучили то искусство,
Это терзает меня больше, чем такое ложе;
79. Но и пятидесяти раз не воспламенится
Лик той Дамы, что царствует здесь,
Как познаешь ты тяжесть этого искусства.
82. И да будет тебе дано вернуться в милый мир –
Скажи мне, почему народ ваш столь безжалостен
К моему роду в каждом своем постановлении?»
85. Я же ему: «Мука и великое побоище,
Окрасившее Арбию кровавым цветом,
Побуждают к таким речам в нашем храме».
88. Вздохнув и покачавши головою, он сказал:
«Не один я находился там и не без
Причин выступил среди других;
91. Но я был один, когда все
Постановили срыть Флоренцию,
И я защитил ее с лицом открытым».
94. «О, да обрящет некогда мир ваше потомство! –
Обратился я к нему. – Развяжите же тот узел,
Который затянул теперь мой разум.
97. И кажется, если правильно понимаю, вы видите
То, что приводит нам с собою время,
В настоящем же лишены зрения».
100. «Мы видим наподобие дальнозорких,–
Сказал он, – лишь находящееся вдалеке;
Настолько дает еще нам света высший Вождь.
103. Когда же будущее приблизилось или настало,
Весь ум наш тщетен; и если нам не сообщат,
Мы ничего не знаем о вашей земной жизни.
106. Поэтому, можешь понять, все наше познание
Станет безжизненным в ту самую минуту,
Когда захлопнется дверь будущего».
109. Тогда, как бы в сокрушении от своей вины,
Я сказал: «Скажите же тому, упавшему,
Что его сын находится еще среди живых.
112. И если я промолчал на его вопрос,
Объясните ему, что я сделал это, находясь
В заблуждении, которое вы мне разъяснили».
115. И уже Учитель мой вновь звал меня,
Поэтому я попросил духа поскорее
Сказать мне, кто еще погребен здесь с ним.
118. Он сказал: «Более тысячи лежит со мною
Рядом. Здесь второй Фридрих
И Кардинал, а об остальных я умалчиваю».
121. С тем он и скрылся; я же к древнему
Поэту направил шаг, вновь раздумывая
О тех словах, что показались мне зловещими.
124. Он тронулся и, продолжая путь,
Сказал мне: «Почему ты так расстроен?»
И я удовлетворил его желанье.
127. «Пусть ум твой сохранит то, что ты слышал
Враждебного себе, – повелел мне этот мудрый,–
А теперь выслушай меня, – и он поднял палец. –
130. Когда предстанешь перед сладостными взорами
Той, чье прекрасное око все видит,
Ты узнаешь от нее путь своей жизни».
133. Затем направил он шаги налево:
Мы оставили стену и прошли к средине,
По тропинке, что вела в долину,
136. Зловоние которой доносилось уж сюда.

1. Достигнув края высокого берега,
Образованного кольцом крупных разломанных камней,
Мы оказались над еще более терзаемой грудой.
4. И здесь, укрываясь от страшного запаха
Гнили, подымавшегося из глубины бездны,
Мы остановились позади крышки
7. Большой могилы, где я увидел надпись,
Гласившую: «Тут лежит папа Анастасий,
Которого совратил с истинного пути Фотин».
10. «Нам следует спускаться медленно,
Дабы несколько привыкли наши чувства
К скорбным запахам и стали к ним безучастны»,–
13. Так сказал Учитель, и я ответил ему:
«Найди какое-либо возмещение потерянному
Времени», – и он: «Ты видишь, что я думаю об этом.
16. Сын мой, огражденные этими камнями,–
Начал, наконец, он, – лежат три меньших круга,
Суживающиеся, как и те, что ты прошел.
19. Все они наполнены отверженными духами;
Но чтобы тебе довольно было лишь взглянуть на них,
Выслушай, как и почему они заключены туда.
22. Цель всякого зла, вызывающего ненависть неба,
Есть оскорбление, и всякая такая цель
Сокрушает других насилием или обманом.
25. Но как обман есть именно человеческий порок,
То он особенно противен Богу; и потому внизу
Находятся обманщики и их страдания сильней.
28. Насильниками переполнен первый круг,
Но как насильничают трояким образом,
На три кольца разделен он и устроен.
31. Над Богом, над собою и над ближним можно
Быть насильником; над ними, говорю, или над их вещами,
Как ты услышишь в ясном рассуждении.
34. Насильственная смерть и тягостные раны
Причиняются ближнему, а его имущество
Грабится, жжется и разоряется поборами.
37. И вот убийцы, и тяжело ранящие,
Разбойники и грабители, все несут кару
В первом кольце, разными рядами.
40. Может на себя поднять руку человек,
И на свое добро, и тогда во втором
Кольце надлежит безнадежно искупать грехи
43. Тому, кто лишает себя вашего мира,
Проигрывает и расточает свои средства
И плачет там, где надлежит радоваться.
46. Можно совершить насилие над Божеством,
Отрицая сердцем и понося Его,
И презирая природу и ее благостность,
49. И потому меньшее кольцо клеймит
Печатаю своею и Содом и Кагор,
И тех, кто, презирая Бога, говорит от сердца.
52. Обман, который угрызает всякую совесть,
Может человек направлять на того, кто доверяет,
И на того, в ком нет доверия.
55. Этот последний род обмана, видимо, разбивает
Также узы любви, созданные природой.
Так во втором кругу гнездятся
58. Лицемеры, льстецы и колдуны,
Подделыватели, воры и симониаки,
Сводники, взяточники и прочая пакость.
61. Иным способом устраняется любовь,
Установленная природой, и иным появляющаяся позже,
Из которой родится особенная вера.
64. Поэтому в наименьшем круге, где средоточие
Вселенной и над которым восседает Дис,
Преданы вечному истреблению изменники».
67. И я: «Учитель, довольно ясно протекает
Рассуждение твое и достаточно определяет
Эту пропасть, и племя, обитающее в ней.
70. Но скажи мне: те, из жирного болота,
Те, кого мчит ветер, кого хлещет дождь,
И те, что сталкиваются, бранясь столь яростно,
73. Почему не внутри раскаленного города
Наказываются они, если Бог на них гневается?
А если нет, то зачем так с ними поступают?»
76. И он сказал мне: «Почему столь заблуждается
Твой Дух более, нежели обычно?
Или ум твой устремлен на что-нибудь другое?
79. Разве ты не вспоминаешь о словах,
В которых твоя этика трактует
О трех расположениях, противных Небу:
82. Невоздержании, лукавстве и безумном
Скотстве? и как невоздержание
Менее обижает Бога и влечет меньшую кару?
85. Если ты хорошо рассмотришь эту мысль,
И представишь в своем уме, кто те,
Что подвергаются наказанию наверху,
88. Ты увидишь ясно, почему они отделены
От этих злобных, и почему менее тяжел
Для них молот Божественного правосудия».
91. «О Солнце, исцеляющее всякий ложный взгляд,
Так ты меня радуешь, разрешая вопросы,
Что не менее знания приятно мне сомнение.
94. Возвратись же, – сказал я, – еще немного назад,
К словам, что ростовщичество оскорбляет
Божественную благость и развяжи узел».
97. «Философия, – сказал он, – не в одном месте
Указывает занимающемуся ей,
Как природа берет свое начало
100. Из божественного разума и его искусства.
И если ты внимательно будешь читать физику свою,
То убедишься, чрез немного страниц,
103. Что искусство ваше, сколько может,
Следует за природой как ученик за учителем,
Так что приходится как бы внуком Богу.
106. От этих двух, если возобновишь в памяти
Начало книги Бытия, надлежит
Людям получать жизнь и совершенствовать ее.
109. И так, как ростовщик идет иным путем,
То унижает природу и в ней самой, и в ее
Детище, ибо в другом полагает свою надежду,
112. А теперь следуй за мной, ибо хочу идти,
Ибо затрепетали уже на горизонте Рыбы.
И Большая Медведица лежит над Кавром,
115. И крутизна там, дальше, понижается.