Борис Зайцев - Том 8. Усадьба Ланиных

1. Место, куда мы приблизились, чтобы спуститься
С берега, было гористо, и благодаря находившемуся здесь
Таково, что отвращало от себя всякий взор.
4. Как тот обвал, обрушившийся
За Трентом сбоку, на Адидже,
Силою ли землетрясения или по недостатку опоры,
7. Когда сорвался с вершины горы
К ее подножию, то столь изуродовал всю скалу,
Что едва возможно стало сойти сверху.
10. Таков был спуск этого оврага,
И на краю разрушенной ямы
Лежал, растянувшися, позор Крита,
13. Который был зачат в лжекорове.
И увидав нас, он укусил себя,
Как тот, кто уязвляется изнутри гневом.
16. Мудрец мой крикнул ему: «Может быть,
Ты думаешь, что здесь царь Афинский,
Предавший тебя на земле смерти?
19. Прочь, зверь, ибо этот являющийся
Не твоею сестрой научен,
Но проходит, чтобы видеть ваши кары».
22. Как бык, кидающийся в минуту,
Когда получил смертельный удар,
Бежать уже не может, а мечется туда и сюда,
25. Подобное, видел я, делал и Минотавр.
И осмотрительный Учитель крикнул мне: «Беги к броду;
Пока он в бешенстве, тебе следует спускаться».
28. Так мы двинулись в путь по разбросанным
Каменьям, которые часто откатывались
Под моею ногой силою новой тяжести.
31. Я шел, задумавшись; он же сказал: «Ты думаешь,
Может быть, об этом обвале, охраняемом
Той звериною злобой, которую я подавил.
34. Теперь хочу, чтобы ты знал, что когда в тот раз
Я снисходил сюда, в глубокий ад,
Эта скала не обрушивалась еще.
37. Но немного ранее, если не ошибаюсь,
Чем появился Тот, кто великую добычу
Захватил у Диса в верхнем круге,
40. Вся глубокая и смрадная долина
Так сотряслась, что я подумал, что Вселенную
Охватила та любовь, которая, по вере некоторых,
Не однажды обращала мир в хаос.
И в ту минуту эта древняя скала
Рухнула и здесь, и в другом месте.
46. Но устреми взор на долину, ибо близится
Кровавая река, где кипят те,
Кто причинял вред ближнему насилием».
49. О слепая жадность, о безумный гнев,
Так нас жалящие в краткой жизни,
А в вечной столь ужасно закаляющие в жертву!
52. Я увидел большой ров, изогнутый дугою,
Как тот, что огибает всю равнину,
Согласно слову моего вожатого:
55. И меж подножием скалы и рвом вереницею
Пронеслись кентавры, вооруженные стрелами,
Как обычно, отправляясь в мире на охоту.
58. Увидев, что мы спускаемся, они остановились,
И от их ряда отделилось трое,
Державших наготове луки и стрелы.
61. Один из них крикнул: «На какую муку
Направляетесь вы, сходящие со склона?
Скажите с места; иначе я выстрелю».
64. Учитель мой сказал: «Ответ
Хирону мы дадим отсюда, тотчас;
Дурны были для тебя твои столь быстрые желанья!»
67. Затем коснулся меня и сказал: «Это Несс,
Погибший из-за прекрасной Дейяниры
И сам отомстивший за себя.
70. И тот в средине, что смотрит на свою грудь,
Великий Хирон, выкормивший Ахилла;
Третий же Фол, всегда полный великой злобы.
73. Тысячами носятся они вокруг рва
И мечут стрелы во всякую душу, поднявшуюся
Из крови более, чем то назначила ей вина».
76. Мы приблизились к этим проворным тварям.
Хирон взялся за стрелу и раздвоенным хвостом ее
Откинул назад бороду от челюстей.
79. Когда раскрылся огромный рот его,
Он сказал сотоварищам: «Заметили ли вы,
Что идущий позади сдвигает все, что тронул?
82. Так не ступают никогда ноги умерших».
И добрый Вождь мой, находившийся уже у груди зверя,
Где соединяются обе его природы,
85. Ответил: «Он вполне живой, и одному мне
Надлежит показать ему мрачную долину.
Необходимость направляет его, а не забава.
88. Давшая мне это новое поручение
Оторвалась от пения аллилуийя;
И он не вор, и я не душа преступника.
91. Но во имя силы, что влечет
Шаги мои по столь дикому пути,
Дай нам одного из твоих.
94. Пусть он указывает место брода,
И на его круп сядет мой спутник,
Ибо он не дух, шествующий по воздуху».
97. Хирон повернулся в правую сторону
И сказал Нессу: «Иди, сопровождай их,
И если встретится другой отряд, отстрани его».
100. Мы двинулись под надежною охраной
Вдоль прибрежия кровавого кипенья,
Где варимые издавали пронзительные крики.
103. Я видел погруженных по самые ресницы,
И великий Кентавр сказал: «Это тираны,
Жившие кровию и жаждою грабежа.
106. Здесь оплакиваются безжалостные преступленья,
Здесь находятся Александр и свирепый Дионисий,
Принесший Сицилии годы скорби.
109. А этот лоб под столь черными волосами
Принадлежит Эццелино, а другой, светловолосый,
Обиццо д'Эсте, который, правда,
112. Был убит пасынком там, на земле».
Тогда я обернулся к Поэту, и он сказал:
«Отныне будет для тебя Несс первым, а я вторым»
115. Немного далее Кентавр остановился
Над людьми, по самое горло
Как бы выдававшимися из этого Буликамэ.
118. Он показал нам в стороне одинокую тень,
И сказал: «Этот пред лицом Господа рассек
Сердце, и ныне почитаемое на Темзе».
121. Затем увидел я людей, высунувших из потока
Наружу головы и верх туловища,
И из них многих я распознал.
124. Так все более и более мелела
Эта кровь, покрывая, наконец, лишь ноги,
И здесь мы перешли вброд через ров.
127. «Так как в этой части замечаешь ты,
Что Буликамэ делается все меньше,–
Сказал Кентавр, – хочу, чтобы ты верил,
130. Что со стороны другой он все сильнее давит
На свое дно, доколе не достигнет места,
Где положено стенать тиранам.
133. Божественная справедливость там язвит
Того Атиллу, что был бичом на земле,
И Пирра, и Секста; и вечно выдаивает
136. Слезы, расходящиеся в кипенье,
У Риньер да Корнето, и у Риньер Пацци,
Столько воевавших по дорогам».
139. Затем он повернулся, и вновь пересек лужу.

1. Несс не успел еще перейти на тот берег,
Как мы вступили уже в рощу,
Не отмеченную ни одной тропой.
4. Не зеленые листья, но темного цвета,
Не гладкие ветви, но в узлах, изогнутые,
Не плоды были там, а ядовитые шипы.
7. Нет столь колючих и густых чащ
У диких зверей, которым ненавистны
Обитаемые места между Чечиной и Корнето.
10. Здесь вьют свои гнезда злобные Гарпии,
Изгнавшие троянцев со Строфад
С горьким предсказанием будущих бед.
13. У них широкие крылья, шеи и лица человечьи,
Лапы с когтями, большие животы в перьях;
Они стонут, сидя на странных деревьях.
16. И мой добрый Учитель обратился так:
«Прежде чем входить далее, знай, что ты
Во втором кольце, и будешь находиться в нем,
19. Пока не дойдешь до страшного Песка.
Итак, внимательно присматривайся: и увидишь
То, чему ты не поверил бы в моем рассказе».
22. Я слышал отовсюду несущиеся стоны
И не видел тех, кто издавал их,
Потому в полном смущении остановился.
25. Я думаю, что он думал, будто я думаю,
Что эти звуки исходили из груди
Людей, которые прятались от нас.
28. «Если, – сказал Учитель, – ты сломаешь
Какой-либо сучок с одного из этих деревьев,
То твои мысли о них изменятся».
31. Тогда я протянул руку немного вперед,
И сорвал веточку большого терновника,
А ее ствол вскричал: «Зачем ломаешь меня?»
34. И при этом весь он потемнел от крови.
Затем снова воскликнул: «Зачем меня дерешь?
Разве нет у тебя никакой жалости?
37. Людьми были мы, а теперь стали сучьями.
Твоя рука должна бы быть почтительнее с нами,
Если б даже мы оказались душами змей».
40. Как сырое полено, что горит
С одного конца, а с другого стонет
И трещит от выходящего воздуха,
43. Так из этого обломка выходили вместе
Слова и кровь; я же представил верхушке
Пасть, а сам стоял, как человек боящийся.
46. «О чувствительная душа, – ответил мой Мудрец,–
Если бы он раньше мог поверить,
Тому, что видел, лишь по моей поэме,
49. Он не поднял бы на тебя руку.
Но невероятность этого заставила меня
Советовать ему то, что и мне самому тягостно.
52. Но скажи ему, кто был ты, чтобы как
Некое возмещение оживилась твоя слава
На земле, куда ему дозволено вернуться».
55. И ствол: «Так ты прельщаешь меня ласковою речью,
Что не могу молчать; и пусть не удручает вас,
Если я вдамся несколько в рассуждения.
58. Я тот, кто обладал обоими ключами
От сердца Фридриха, и поворачивал их,
Закрывая и открывая, так мягко,
61. Что стал его единственным доверенным,
И столь предан был я славной должности,
Что за это заплатил жизнью.
64. Блудница, никогда не сводившая
Бесстыдных глаз с приюта Цезаря,
Общая погибель и язва всех дворов,
67. Воспламенила против меня все души,
И воспламененные так воспламенили Повелителя,
Что светлые почести обратили в скорбный траур.
70. Дух мой, в пронзительном порыве,
Полагая, что смертию избежит презрения,
Неправедно поступил со мной, праведным.
73. Юными корнями этого дерева
Клянусь вам, что никогда не изменял
Своему господину, столь достойному почитания.
76. И если кто-либо из вас вернется в мир,
Да укрепит он память обо мне,
Еще поверженную ударом зависти».
79. Поэт немного подождал и так как тот умолк,
Сказал мне: «Не теряй же времени,
Но говори, а если больше нравится, то спрашивай».
82. И я: «Предложи сам вопрос,
О том, что, полагаешь, удовлетворило бы меня.
Я же не могу; так подавляет меня жалость».
85. Он снова начал: «Этот человек сделает
Добровольно то, о чем ты просишь,
Плененный дух, но благоволи и ты
88. Сказать нам, как завязывается душа
В эти узлы, и сообщи, если возможно,
Освободилась ли хоть одна от подобных членов».
91. Тогда глубоко вздохнул ствол и
Обратилось его дуновение в такие слова:
«Короток будет мой ответ вам.
94. Когда удаляется свирепая душа
Из тела, откуда сама себя вырвала,
Минос посылает ее в седьмое устье.
97. Она падает в лес и там не назначено ей места;
Но куда закинет ее судьба,
Там прозябает она, как зерно проса.
100. Подымается побегом и одичалым растением:
Затем Гарпии, питаясь ее листьями,
Доставляют ей боль и дают боли выход.
103. Как все, мы возвратимся к нашим телам,
Но никто из нас не облечется в них,
Ибо нельзя обладать тем, что сам у себя отнял.
106. Мы повлечем их сюда, и в горестном
Лесу будут повешены наши тела,
Каждое на терновнике томящейся его души».
109. Мы продолжали еще слушать ствол,
Полагая, что он что-нибудь добавит;
Но вдруг нас поразил шум,
112. Какой слышит охотник при приближении
Вепря и собак к месту, где он стоит,
Когда ему доносится бег зверей и треск веток.
115. И вот с левой стороны появились двое
Нагих и исцарапанных, мчавшихся столь быстро,
Что ломали свежие побеги по пути.
118. Опередивший взывал: «Приди же, Смерть, приди!»
А другой, кому казалось, что он чересчур отстал,
Кричал: «Лано, не были так проворны
121. Твои ноги в бою при Пиеве дель Топпо!»
И, возможно потому, что у него захватило дух,
Он прислонился к кустику, сливаясь с ним.
124. Позади же них весь лес был полон
Черных псиц, жадных и несшихся
Как стая борзых, спущенных с привязи.
127. В того, что спрятался, вонзили они зубы
И разорвали его на клоки,
А затем растащили страждущие члены.
130. Тогда взял меня мой Вожатый за руку,
И подвел к кустику, плакавшему
Тщетно своими кровоточащими ранами.
133. «О Якопо, – сказал он, – да Сайт Андреа,
Помогло ли тебе, что ты меня выбрал защитой?
Разве виноват я в твоей порочной жизни?»
136. Когда Учитель остановился над ним,
То произнес: «Кем был ты, через столько ран
С кровью испускающий скорбную речь?»
139. И он нам: «О вы, души, что явились
Увидать бесславное мучение,
Так оторвавшее от меня листья,
142. Соберите их вокруг печального деревца.
Я был из города, что заменил Крестителем
Своего первого покровителя; и посему первый
145. Всегда будет печалить его своим искусством;
И если бы на мосту чрез Арно
Не оставался еще некий его образ;
148. То граждане, что восстановили город
Из пепла, оставшегося после Атиллы,
Совершили бы свой труд напрасно.
151. Я же собственный дом обратил для себя в виселицу».