Федор Достоевский - Преступление и наказание, Часть 4

Тут можно читать онлайн Федор Достоевский - Преступление и наказание, Часть 4 - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Русская классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Преступление и наказание, Часть 4
Автор:

Федор Достоевский
Жанр:

Русская классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

4/5. Голосов: 91
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
80

1

2

3

4

5

Федор Достоевский - Преступление и наказание, Часть 4 краткое содержание

Преступление и наказание, Часть 4 - описание и краткое содержание, автор Федор Достоевский, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

«Преступление и наказание» – гениальный роман, главные темы которого: преступление и наказание, жертвенность и любовь, свобода и гордость человека – обрамлены почти детективным сюжетом.

Многократно экранизированный и не раз поставленный на сцене, он и по сей день читается на одном дыхании.

Преступление и наказание, Часть 4 - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Преступление и наказание, Часть 4 - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Федор Достоевский

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

The temperament reflects everything like a mirror!	Зеркало натура, зеркало-с, самое прозрачное-с!
Gaze into it and admire what you see!	Смотри в него и любуйся, вот что-с!
But why are you so pale, Rodion Romanovitch? Is the room stuffy? Shall I open the window?"	Да что это вы так побледнели, Родион Романович, не душно ли вам, не растворить ли окошечко?
"Oh, don't trouble, please," cried Raskolnikov and he suddenly broke into a laugh. "Please don't trouble."	- О, не беспокойтесь, пожалуйста, - вскричал Раскольников и вдруг захохотал, - пожалуйста, не беспокойтесь!
Porfiry stood facing him, paused a moment and suddenly he too laughed.	Порфирий остановился против него, подождал и вдруг сам захохотал, вслед за ним.
Raskolnikov got up from the sofa, abruptly checking his hysterical laughter.	Раскольников встал с дивана, вдруг резко прекратив свой, совершенно припадочный, смех.
"Porfiry Petrovitch," he began, speaking loudly and distinctly, though his legs trembled and he could scarcely stand. "I see clearly at last that you actually suspect me of murdering that old woman and her sister Lizaveta.	- Порфирий Петрович! - проговорил он громко и отчетливо, хотя едва стоял на дрожавших ногах,- я, наконец, вижу ясно, что вы положительно подозреваете меня в убийстве этой старухи и ее сестры Лизаветы.
Let me tell you for my part that I am sick of this.	С своей стороны объявляю вам, что все это мне давно уже надоело.
If you find that you have a right to prosecute me legally, to arrest me, then prosecute me, arrest me.	Если находите, что имеете право меня законно преследовать, то преследуйте; арестовать, то арестуйте.
But I will not let myself be jeered at to my face and worried..."	Но смеяться себе в глаза и мучить себя я не позволю.
His lips trembled, his eyes glowed with fury and he could not restrain his voice.	Вдруг губы его задрожали, глаза загорелись бешенством, и сдержанный до сих пор голос зазвучал.
"I won't allow it!" he shouted, bringing his fist down on the table. "Do you hear that, Porfiry Petrovitch?	- Не позволю-с! - крикнул он вдруг, изо всей силы стукнув кулаком по столу, - слышите вы это, Порфирий Петрович?
I won't allow it."	Не позволю!
"Good heavens! What does it mean?" cried Porfiry Petrovitch, apparently quite frightened.	- Ах, господи, да что это опять! - вскрикнул, по-видимому в совершенном испуге, Порфирий Петрович, - батюшка!
"Rodion Romanovitch, my dear fellow, what is the matter with you?"	Родион Романович! Родименький! Отец! Да что с вами?
"I won't allow it," Raskolnikov shouted again.	- Не позволю! - крикнул было другой раз Раскольников.
"Hush, my dear man!	- Батюшка, потише!
They'll hear and come in.	Ведь услышат, придут!
Just think, what could we say to them?" Porfiry Petrovitch whispered in horror, bringing his face close to Raskolnikov's.	Ну что тогда мы им скажем, подумайте! -прошептал в ужасе Порфирий Петрович, приближая свое лицо к самому лицу Раскольникова.

"I won't allow it, I won't allow it," Raskolnikov repeated mechanically, but he too spoke in a sudden whisper.	- Не позволю, не позволю! - машинально повторил Раскольников, но тоже вдруг совершенным шепотом.
Porfiry turned quickly and ran to open the window.	Порфирий быстро отвернулся и побежал отворить окно.
"Some fresh air!	- Воздуху пропустить свежего!
And you must have some water, my dear fellow.	Да водицы бы вам, голубчик, испить, ведь это припадок-с!
You're ill!" and he was running to the door to call for some when he found a decanter of water in the corner.	- И он бросился было к дверям приказать воды, но тут же в углу, кстати, нашелся графин с водой.
"Come, drink a little," he whispered, rushing up to him with the decanter.	- Батюшка, испейте, - шептал он, бросаясь к нему с графином, - авось поможет...
"It will be sure to do you good." Porfiry Petrovitch's alarm and sympathy were so natural that Raskolnikov was silent and began looking at him with wild curiosity.	- Испуг и самое участие Порфирия Петровича были до того натуральны, что Раскольников умолк и с диким любопытством стал его рассматривать.
He did not take the water, however.	Воды, впрочем, он не принял.
"Rodion Romanovitch, my dear fellow, you'll drive yourself out of your mind, I assure you, ach, ach!	- Родион Романович! миленький! да вы этак себя с ума сведете, уверяю вас, э-эх! А-ах!
Have some water, do drink a little."	Выпейте-ка! Да выпейте хоть немножечко!
He forced him to take the glass.	Он-таки заставил его взять стакан с водой в руки.
Raskolnikov raised it mechanically to his lips, but set it on the table again with disgust.	Тот машинально поднес было его к губам, но, опомнившись, с отвращением поставил на стол.
"Yes, you've had a little attack!	- Да-с, припадочек у нас был-с!
You'll bring back your illness again, my dear fellow," Porfiry Petrovitch cackled with friendly sympathy, though he still looked rather disconcerted.	Этак вы опять, голубчик, прежнюю болезнь себе возвратите, - закудахтал с дружественным участием Порфирий Петрович, впрочем, все еще с каким-то растерявшимся видом.
"Good heavens, you must take more care of yourself!	- Господи! Да как же этак себя не беречь?
Dmitri Prokofitch was here, came to see me yesterday--I know, I know, I've a nasty, ironical temper, but what they made of it!...	Вот и Дмитрий Прокофьич ко мне вчера приходил, - согласен, согласен-с, у меня характер язвительный, скверный, а они вот что из этого вывели!..
Good heavens, he came yesterday after you'd been. We dined and he talked and talked away, and I could only throw up my hands in despair!	Господи! Пришел вчера, после вас, мы обедали, говорил-говорил, я только руки расставил; ну, думаю... ах ты, господи!
Did he come from you?	От вас, что ли, он приходил?
But do sit down, for mercy's sake, sit down!"	Да садитесь же, батюшка, присядьте ради Христа!
"No, not from me, but I knew he went to you and why he went," Raskolnikov answered sharply.	- Нет, не от меня! Но я знал, что он к вам пошел и зачем пошел, - резко ответил Раскольников.
"You knew?"	- Знали?
"I knew.	- Знал.

What of it?"	Ну что же из этого?
"Why this, Rodion Romanovitch, that I know more than that about you; I know about everything.	- Да то же, батюшка, Родион Романович, что я не такие еще ваши подвиги знаю; обо всем известен-с!
I know how you went _to take a flat_ at night when it was dark and how you rang the bell and asked about the blood, so that the workmen and the porter did not know what to make of it.	Ведь я знаю, как вы квартиру-то нанимать ходили, под самую ночь, когда смерклось, да в колокольчик стали звонить, да про кровь спрашивали, да работников и дворников с толку сбили.
Yes, I understand your state of mind at that time... but you'll drive yourself mad like that, upon my word! You'll lose your head!	Ведь я понимаю настроение-то ваше душевное, тогдашнее-то... да ведь все-таки этак вы себя просто с ума сведете, ей-богу-с! Закружитесь!
You're full of generous indignation at the wrongs you've received, first from destiny, and then from the police officers, and so you rush from one thing to another to force them to speak out and make an end of it all, because you are sick of all this suspicion and foolishness.	Негодование-то в вас уж очень сильно кипит-с, благородное-с, от полученных обид, сперва от судьбы, а потом от квартальных, вот вы и мечетесь туда и сюда, чтобы, так сказать, поскорее заговорить всех заставить и тем все разом покончить, потому что надоели вам эти глупости, и все подозрения эти.
That's so, isn't it?	Ведь так?
I have guessed how you feel, haven't I?	Угадал-с настроението?..
Only in that way you'll lose your head and Razumihin's, too; he's too _good_ a man for such a position, you must know that.	Только вы этак не только себя, да и Разумихина у меня закружите; ведь слишком уж он добрый человек для этого, сами знаете.
You are ill and he is good and your illness is infectious for him...	У вас-то болезнь, а у него добродетель, болезнь-то и выходит к нему прилипчивая...
I'll tell you about it when you are more yourself.... But do sit down, for goodness' sake.	Я вам, батюшка, вот когда успокоитесь, расскажу... да садитесь же, батюшка, ради Христа!
Please rest, you look shocking, do sit down."	Пожалуйста, отдохните, лица на вас нет; да присядьте же.
Raskolnikov sat down; he no longer shivered, he was hot all over.	Раскольников сел; дрожь его проходила, и жар выступал во всем теле.
In amazement he listened with strained attention to Porfiry Petrovitch who still seemed frightened as he looked after him with friendly solicitude.	В глубоком изумлении, напряженно слушал он испуганного и дружески ухаживавшего за ним Порфирия Петровича.
But he did not believe a word he said, though he felt a strange inclination to believe.	Но он не верил ни единому его слову, хотя ощущал какую-то странную наклонность поверить.
Porfiry's unexpected words about the flat had utterly overwhelmed him.	Неожиданные слова Порфирия о квартире совершенно его поразили.
"How can it be, he knows about the flat then," he thought suddenly, "and he tells it me himself!"	"Как же это, он, стало быть, знает про квартиру-то? - подумалось ему вдруг, - и сам же мне и рассказывает!"