Роман Волков - Сказ и сказка
- Название:Сказ и сказка
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Роман Волков - Сказ и сказка краткое содержание
Сказ и сказка - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Волков Роман & Чугунов Сергей
Сказ и сказка
Роман Волков, Сергей Чугунов
Сказ и сказка
Предисловие Андрея Дмитриева
Волков Роман Валериевич родился в 1979 году в Пензе. Закончил Сельскохозяйственную академию по специальности "бухучет и аудит". Работает в Контрольно-ревизионном управлении Министерства финансов в Пензенской области.
Чугунов Сергей Валериевич родился в 1979 году в Пензе. Закончил Педагогический университет по специальности "учитель географии и экологии". Работает в Исправительной колонии младшим инспектором отдела безопасности.
Пишут в соавторстве с 2000 года. Настоящая публикация - дебют Р. Волкова и С. Чугунова.
Роман Волков и Сергей Чугунов - участники Форума молодых писателей России, что прошел в октябре минувшего года в подмосковных Липках. Свою прозу они представили на семинаре, который я помогал вести Анатолию Курчаткину. Мы оба рекомендовали ее для публикации в "Знамени". Когда там же, в Липках, я рассказал Владимиру Маканину о том, что появились два совсем молодых человека, пишущих скоморошьим сказом, причем в соавторстве, причем выходит это у них очень смешно, Маканин удивил меня своей проницательностью, уверенно предположив: "Они из Пензы". Затем пояснил: "У них там, в Пензе, сказ - обычный способ общения". Я в Пензе, к сожалению, не бывал, но поверил Маканину на слово, тем более что сказ "Сермяжной сказки" и впрямь на редкость органичен.
Когда утих хохот всех, кому я давал "Сермяжную сказку" прочесть, пришло время задуматься о все более настойчивом обращении современных писателей к возможностям сказа и сказки, к лесковской и ремизовской традициям в литературе. Возможно, русский литературный язык последнего, и, на мой взгляд, очень плодотворного, десятилетия при всей своей изощренности и относительном разнообразии стал понемногу окостеневать. Сказ в какой-то степени может его размять и встряхнуть. Традиция литературной сказки, между тем, успела настолько выйти из моды (популярные стихотворные сказки Леонида Филатова, его знаменитые раешники, восходящие к традиции народного театра, стоят здесь несколько особняком), что Михаилу Успенскому, как никто сильно ее явившему в своих насыщенных литературной игрой романах о Жихаре, пришлось настаивать на своей причастности коммерческому масскульту. Но уже вышедший недавно роман Татьяны Толстой "Кысь" - подчеркнуто серьезен. Авторы "Сермяжной сказки" не ставили перед собой иных задач, кроме как честных граждан позабавить. Их задача, может быть и невольная - возвращение литературы, неважно какой - массовой или серьезной - в фольклор, то есть ее раскрепощение. Именно поэтому литературная традиция, мастерски ими усвоенная (тут не только Ремизов с Лесковым вспоминаются, но и Хлебников, чьи стихи Волков и Чугунов неспроста любят использовать в качестве эпиграфов к иным своим произведениям), не выпячивается, но всеми силами прячется в пензенской разговорной стихии. "Сермяжная сказка" откровенно рассчитана на устное прочтение. К слову сказать, в Пензенской области "Сермяжная сказка" ходит в списках по рукам, пользуется немалым успехом именно как произведение фольклора, авторы которого, правда, известны по именам.
"Былина о богатыре Спиридон Илиевиче", напротив, литературна и по задачам - в ней Волков и Чугунов производят своеобразный эксперимент, сталкивая на малом пространстве текста сказ традиционный, попытку современного сказа, элементы авангардного "потока сознания" и - репортажа. Суть эксперимента, как мне кажется, в том, чтобы принципиально разностилевой и эклектичный текст воспринимался в итоге как органичное, лаконичное и простое, словно бы из обыденного устного разговора взятое повествование. В какой степени эта проба удалась - судить читателю.
И последнее. Как делается сказ в соавторстве - для меня загадка. Не искушенный литературной профессией читатель может предположить, что авторы просто набалтывают свои сказки друг другу, подхватывая болтовню один у другого - потом редактируют: вот вам и сказочка готова. На самом деле сказ это ювелирная литературная работа. А я никогда не видел, чтобы два ювелира вместе и одномоментно делали один перстень. Волков и Чугунов подтвердили мне, что каждое слово они ищут вдвоем и подолгу, соревнуясь в вариантах, прежде чем согласиться. Но сказ - это не только поиски точного слова: это еще и непростая, тонкая игра ритма и интонаций.
Впрочем, вместе записывали сказки и братья Гримм.
Андрей Дмитриев
Былина о богатыре Спиридон Илиевиче
Сказ бабушки Патрикеевны
...То ли Солнышко кровью нахмурилось,
Задрожали сосёнушки светлыя,
Иглы стрелами вдаль разлеталися.
Заслышал злой ворог ту невзгодушку:
Вострой сабелькой стал поигрывати.
Видит: Солнце в тучи схоронилося,
Почернело всё небушко ясное,
Только из лесу свет пышет ярче пламени,
Всё сильней горит, до небес летит.
Враг-собака тут затревожился:
"Я тя, русский свет, конем потопчу,
Конем потопчу, русской кровью залью!".
Только из лесу свет всё сильней горит,
Всё сильней горит, до небес летит.
Заревел тут чёрный ворог по-звериному,
Задрожал, собака, чуя смертный час.
Над землёй летит богатырь да святорусский,
А над ним горит свет да ярче пламени.
Пламя то врага жжёт да поджариват.
А богатырь тот - сын Руси-матушки...
Стояли теплые деньки. Воздух, казалось, звенел от жары. Пахло свежескошенной травой и лесом. Дома в деревне вросли в землю, многие из них покосились. Внимательное око заметило бы, что в них давно уже никто не живет. И только у избы, схоронившейся на отшибе, был ухоженный, жилой вид. Мы подходим к дому. На дворе гордо вышагивает стайка гусят, предводительствуемая королевской гусищей.
Низко пригибаясь, заходим в избенку. Сморщенная, словно кора на грушевом дереве, бабушка Патрикеевна прядет. Веретено бултыхается, как аккуратный беличий хвосток, в корневищных натруженных пальцах.
Старушка речитативно начинает петь, так же неспешно, как и работает. Ее нитяной голос постепенно разрастается, превращаясь в разноцветное полотно.
Испокон веку держалась вся сила святорусская на богатырях сильномогутных. Поначалу много их было: и Алешка - попа Левонтия сын, и Добрынюшка Никитович, и Дюк Степанович, и Никита, что кожи под стольным Киевом мял, и многие, многие... Да пролетели годы, как птицы яснонебесные, ушли и богатыри в край, откуда возврата нет. Бросили они семя, да вместо пшеницы лебеда повыросла, лебеда повыросла да полынь горькая. И только Илюши Муромца, богатыря достославного, род остался. Сыны, а после уж внуки да правнуки его, землю русскую от ворогов берегли...
И сказ сей о праправнуке его, Спиридоне Илиевиче, храбром из храбрейших, сильном из сильнейших. А все почему - не было больше богатырей и сравнивать не с кем, остались мужики - лапотники голоштанные, бояре жаднопузые, попищи мордохарие, челядь княжья завидущая, подлыгальная, да и прочие остальные, не людины, а человечишки, как камыш болотный.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: