Юля Беломлинская - Бедная девушка или Яблоко, курица, Пушкин

"Не построишь - не поживешь".

Бедная девушка с недостаточным знанием водопроводного дела - живет плохо.

Даша в результате отличного знания водопроводного дела - теперь уже живет хорошо. Даже уже с любимым мужем. И даже в хорошем городе Лондоне.

Катя - тем временем, поняв, что в текстиле не заработать, освоила энкаустику - это отделочные работы по потолку и стенам. И тоже стала прорабом!

Таким образом, отправившись по двум разным дорожкам (русская литература обозначила бы их как "в проститутки" и "в прачки" - извечный выбор!), обе девушки непонятным образом оказались в должности прорабов на стройке. Вот я и говорю - странный город Нью-Йорк.

Иногда ему хочется все простить за то, что он полностью "Хармса сделал былью". Например, обнаружив вдруг, что твоего православного батюшку зовут Миша Меерсон, а твоего бруклинского адвоката - Вася Киселев. Это настоящий случай из моей жизни.

Катя - уже тоже живет неплохо - она теперь сидит в мастерской и рисует эскизы для этой самой энкаустики.

микеллянджеловское висение в люльке для нее закончилось.

ГЛАВНОЕ, КОНЕШНО, ЧТО ЗУБЫ В ПОРЯДКЕ И ЖОПА ЦЕЛА...

* ЧАСТЬ ВТОРАЯ. *

АЛЕША И ДЖУЛЬЕТТА.

ЛИЧНЫЕ ЦЕННОСТИ.

... Однажды я прибежала к маме на кухню с кассетой своей любимой Вероники Долиной и говорю:

Вот смотри, ее песенки - всем нужны. А мои никому... Почему так выходит?

Потому что она пишет о себе, о своих переживаниях. А ты все о каких-то проститутках да морячках старинных. Попытайся сочинить песню о своей несчастной любви, а не о какой-то очередной бедной девушке - Насте, Кате, Марии...

Я пошла домой и честно стала сочинять о своей любви. До последнего куплета держалась, а потом - сорвалась. Вот что вышло:

Как тяжела Девичья Доля

Уж сколько лет, а счастья нет

И плачет горнишная Поля

Ей изменил ее корнет

Жестокия судьбы капризы

И глубоко на дне речном

Нашла покой бедняжка Лиза

Дворянским брошена сынком

В приюте вечного несчастья

Среди ночи чуть слышен стон

Должно быть вновь приснился Насте

В сапожках лаковых Гастон.

И все Гастоны и корнеты

И в старину и в наши дни

Уже давным-давно воспеты

И только мой злодей в тени.

Не обессудь, обманщик милый

Прости-прощай, неверный друг

О том, как я тебя любила

Мне петь и плакать - недосуг!

... Очень легко писать о любви, как об абстрактной идее. А о собственных любовных переживаниях легче написать стихи, чем прозу. "Проза" слово-то какое! То-то и оно что - ПРОЗА. Набоков написал о любви в "Лолите". Куприн в "Гранатовом браслете" написал о влюбленности - это все же другое. У Пастернака - любовь в "Докторе Живаго". Где еще любовь? Больше мне и не вспомнить. Вся русская литература - ЛЮБОВЬ. Огромная страстная ЛЮБОВЬ - к жизни, к России, к литературе, к красоте божьего мира, к ЛЮБВИ. А любовь? Ну просто, к Бедной Девушке? Или к Коварному Гастону?

Ну та, которая у горьковской Насти в книжке "Роковая Любовь" ?

- Где она?

- Она у Насти в книжке "Роковая Любовь"...

"Сестры - Жалость и Нежность - тяжелую розу сосут..."

Это я попыталась вспомнить Мандельштама, перепутала и вышла нечаянно вот такая формула любви.

Это не пост модернизм - скорее Оговорка по Фрейду. На самом деле там:

"Сестры - тяжесть и нежность

Одинаковы ваши приметы.

Медуницы и осы тяжелую розу сосут..."

Вот так, пошла и посмотрела в книжке.

Но перепутала я хорошо - так в народных песнях "улучшают" слова - от поколения к поколению.

А у нас - ТАК пели...

СЕСТРЫ - ЖАЛОСТЬ И НЕЖНОСТЬ ТЯЖЕЛУЮ РОЗУ СОСУТ...

........................................................................................................................................................

ТЫ ТОЛЬКО ДЛЯ ТОГО И СВЯЗАЛАСЬ СО МНОЙ, ЧТОБ, КОГДА Я ПОМРУ - МЕМУАРЫ

НАПИСАТЬ!

Отстань от меня, какие мемуары?

Вот такие, как все эти старые пезды пишут. Вдовы великих людей! Все по книжке написали! Невозможно читать чудовищную хуйню, которую все они пишут! И ты тоже - только и ждешь, чтобы я помер - скорей за мемуары - зарабатывать на моих костях!

( Он в очередной раз произнес эту тираду - уже по телефону из Парижа.)

Знаешь, что - ты меня достал с этими мемуарами. По-моему, ты страшно переживаешь, что о тебе при жизни мало мемуаров пишут. И что основную массу, которая выйдет уже после смерти, тебе прочитать не удастся. Вообщем, считай - ты меня уговорил! Я сажусь за мемуары. Тебе же первому их и пришлю.

Представляю, что ты напишешь! Напишешь, что я твой сладкий мальчик Алешенька, а ты моя еврейская мамочка, да?

Тут у меня как обычно от обиды потемнело в глазах, но стаканами бесполезно было бросаться - до Парижа все равно не добросишь. Он ударил в самое больное место. Можно сказать, замахнулся на Святое.

Да, ты был мой мальчик Алешенька. А я - твоя еврейская мамочка. На дворе год эдак, 43-й. Ты маленький и слабый - но очень стараешься помочь один ты у меня мужчина остался...

А еще больше мы были похожи на вдового папу алкоголика и его 10-летнюю, не по годам хозяйственную, дочь-сироту. Папаня иногда дерется спьяну, но она его жалеет и понимает. И вообще она в доме - за бабу. Ей надо и в школе успевать и за ним присматривать. А он - добрый...

А еще мы смахивали на двух детей, прибитых к друг другу Гражданской войной - девочка постарше - ей уж 14, а ему - 11. Худо вокруг - 18-й год, красные, зеленые, золотопогонные... А эти - прижались и выживают...

Нет, про мальчика не буду. Я напишу, какая ты сука! Напишу, что ты с КОНЯМИ ебешься! С бабами, мужиками и конями!

Тут он удивился и даже не нашелся, что ответить. А я просто так, в сердцах про коней-то...

Обида, как всегда, мгновенно прошла. Но Мелкий бес - верный спутник уже радостно попутывал:

Садись ка и пиши, голуба.

Я села и сочинила маленькую повесть "Мечта о лошади". Я пыталась сделать пародию на клюквенно-клубничные биографии великих, написанные вдовами или учеными биографами. Лучше всего, на самом деле, пишут соратники. По крайней мере, нам известны трое, которые неплохо написали - Матвей, Лука и Иоанн. И все равно заметно, что кто-то из них в большей степени, публицист, а кто-то - поэт.

Я задалась целью написать биографию Алеши - для того, чтобы его развеселить. Или уж на худой конец, разозлить. Все, что угодно я могла предположить, но только не то, что через некоторое время, этот ученый труд, поклонники (не мои, а алешины) запихают в интернет в виде его серьезной биографии. Нажимаешь в "Поиске" на "Хвост. Биография" и выскакивает - вот эта моя история о том, как человек ебался с лошадью, а когда он уехал, лошадь покончила с собой. Ну и вокруг этой истории много всяких других интересных фактов алешиной биографии. При этом молодые алешины поклонники ребята не достаточно изысканные, чтобы понять мою тонкую "еврейско-английскую" иронию, но зато достаточно отвязанные, чтобы никаким лошадям не удивиться, не говоря уж обо всем остальном, так что все это и по сей день болтается в виртуальной выгребной яме, в качестве его биографии.