Аркадий Вайнер - Я, следователь..

– Понимаю…– спокойно кивнул Круминь.

Честно говоря, в этот момент достижения соцстраха у меня не вызвали восторга.

– Я бы предпочел, чтобы Юрмала была поменьше…– сказал я мечтательно.-…или хотя бы чтобы Ванда пела в другом месте.

– Правила игры не выбирают,– флегматично отозвался Круминь.– Ты же не хочешь спрашивать в тресте ресторанов?

– Хочу,– сказал я уныло.– Но нельзя, Янис. Представляешь, если кто-нибудь шепнет Ванде, что ее ищет милиция?! Нет… Не стоит. Рискованно…

Зазвонил телефон. Я схватил трубку. Элга.

– Сегодня мы начнем наше турне, Элга? Вы готовы?

– Да. Но вот как на работе?

– Я уже договорился с директором ресторана. Право, мне совестно, что вы теряете в заработке, но нам очень важно найти эту девушку.

Элга сказала неуверенно:

– Хорошо… Я буду вас ждать в шесть часов около университета…

Я сказал торопливо:

– Кроме того, мы очень интересно проведем это время – будем ходить из кафе в кафе, танцевать, пить вино, есть миног и говорить всякие умные вещи. Прямо сладкая жизнь, как в той картине…

Я почувствовал, что она улыбнулась.

– Хорошо…– и гудки отбоя забормотали, застучали в трубке апрельской капелью.

Я положил трубку и с облегчением сказал:

– Еще никогда не ждал звонка от девушки с таким нетерпением…

– Что, такая красивая?– невозмутимо пошутил Круминь.

Я задумался:

– Красивая? Пожалуй…

– Ну вот, а все жалуешься на невезение…– Круминь достал из внутреннего кармана кителя аккуратно разграфленный и исписанный в несколько столбцов лист.– С красивой девушкой вот это тебе покажется не таким страшным…– И Круминь протянул мне бумагу.

– Это что?

– Это список всех кафе на взморье. Я схватился за голову…

В дверях нас остановил телефонный звонок:

– Дежурный горотдела милиции капитан Пельдт. На ваше имя из Ленинградского уголовного розыска поступила записка по «ВЧ».

– Прочтите, пожалуйста…

Ленинградским уголовным розыском установлен покупатель «Волги» кофейно-белого цвета из Тбилиси.

Это – КОСОВ Виктор Михайлович, житель гор. Луги Ленинградской области. Номер «Волги» ГХ 89-35. На машину Косое предъявил техталон No ГХ 765354 на имя Сабурова Алексея Степановича. Документ направлен на криминалистическую экспертизу. Заключение экспертизы и протокол допроса Косова вышлем-авиапочтой.

Инспектор Ленугрозыска Леонидов

Никогда еще я не был таким прожигателем жизни. Мы ездили с Элгой Смилдзиней от кафе к кафе, танцевали один-другой танец – чтобы она лучше присмотрелась к певице,– пили кофе, вино, ели угрей, миног и все время весело болтали. И я чувствовал себя настоящим прожигателем, потому что все это – как настоящему прожигателю – было мне утомительно, скучно, и я хотел только, чтобы оно скорее закончилось. И боялся, что это надоест и Элге, и поэтому рассказывал ей бесчисленное множество смешных и грустных историй и оттого уставал еще больше. А во всем остальном это было невероятно «красиво», тем более что мы разъезжали на серой оперативной «Волге». Прямо высший свет – шампанское, анчоусы, семечки!

В Булдури было только одно вечернее кафе – маленькое, уютное. В ожидании выхода певицы мы танцевали под негромкие звуки модного в том сезоне шлягера. Наклонившись к Элге, я сказал:

– Если Ванда поет здесь, то ее спутник может оказаться рядом…

Элга подняла на меня глаза:

– Но он же вас не знает?

– Зато он знает вас. Поэтому упаси бог показать, что вы его заметили.

– А как же?

– Из автомата в гардеробе позвоните Круминю: он все время на месте. Пусть выезжает.

– Понятно,– кивнула Элга. Я протянул ей ключ:

– Ко мне в этом случае не возвращайтесь, ждите в машине…

– Но…

– Без «но», Элга. Мы на работе.

Элга пожала плечами и сразу же, будто забыв обо всем на свете, упоенно отдалась танцу. А на эстраде появилась певица – высокая, гибкая, красивая, немолодая. Ее низкий, чуть хрипловатый голос сразу же вплелся в причудливую ткань мелодии.

Я нетерпеливо сжал ладонь Элги, указал глазами на певицу.

– А-а, эта…– Элга улыбнулась, покачала головой. – Ванда моложе…– и продолжала, полузакрыв глаза, танцевать с видимым удовольствием. Я посмотрел на часы.

– Имейте совесть, – засмеялась Элга.– Уходить во время танца неконспиративно!

Я принужденно улыбнулся и стал рассказывать Элге заранее приготовленную забавную историю о том, как один вор сделал подкоп под магазин, влез туда, и узкий земляной лаз вдруг обвалился и он, испугавшись до чертиков, стал звать на помощь сторожа: «Спасите, засыпался!» И думал все время об этом Косове, купившем ворованную «Волгу» и что-то у меня в мозгу не контачило, цепь не замыкалась, что-то не срабатывало.

Элга спросила:

– Вы женаты?

– Да, – сказал я хмуро и почему-то добавил: – но жена хочет меня бросить.

– Шутите,– засмеялась Элга.– Вы очень забавный человек…

– В том-то и дело,– покачал я головой.– Клоун дома и злодей на службе.

– А вы давно женаты?

– Давно. Восемь лет.

– Ну, тогда все ваши ссоры – пустяки!– уверенно сказала Элга.

– Разве?– удивился я.

– Люди расходятся после первого года жизни и после семи лет. А кто уже перевалил – те живут. Это точно.

Я пожал плечами:

– Может быть, не знаю. А вы-то откуда это взяли?

– Знаю, и все. Так оно и есть…

Я посмотрела на нее и снова подумал, что она красивая девушка. А она вдруг сказала:

– Вы хорошо танцуете.

– Да? Это единственная штука, которой я прилежно учился в школе милиции.

– А там и этому учат?

– Да-а… Там учат многому.

Мы вышли на улицу. Снег уже весь растаял, только грязь хлюпала под ногами и моросил мелкий дождь. Сегодня надо было побывать еще в шести кафе. Рядом с нашей «Волгой» на стоянке стояла точно такого же цвета машина. Я еще присматривался к номеру, отыскивая нашу. И тут в мозгу ослепительно, как магний, полыхнуло: ведь номер «Волги», украденной у Рабаева,– ГХ 34-52. А Косов купил машину ГФ 89-35?..

ТЕЛЕГРАММА

Госавтоинспекции гор. Тбилиси

Прошу проверить судьбу автомашины госзнак ГФ 89-35 тчк Результаты сообщите Рижскую гормилицию тчк

Следователь

И на следующий вечер мы ездили по всем кафе Юрмалы и искали Ванду. У меня был с собой длинный список этих кафе, составленный Круминем, и я по очереди вычеркивал из него те, где мы побывали.

Когда мы ехали в Дзинтари, Элга сказала:

– А вы не хотите написать своей жене письмо? Знаете, такое, чтобы за душу брало…

Я усмехнулся и покачал головой:

– Я так не умею. Чтобы за душу брало. Да и вообще словами ничего тут не скажешь.

– А вы считаете, что она не права?

– Нет. Права.