Сарвар Азимов - Узбекские повести

Вглядевшись в лицо матери, Малика заметила, что под следами недавних слез пробивается улыбка, видимо, ей не терпелось сообщить Малике что-то приятное. Это волнение непроизвольно передалось и девушке. Интересно, кто же решился свататься к председательше?

— Кому нужна такая древняя старуха, — улыбнулась Малика, сделав вид, что принимает слова матери за шутку.

— Зачем ты так говоришь, доченька, — тетя Махира не на шутку рассердилась и замахала руками. — Ты еще девушка, как говорится, нераскрытый бутон.

Малика улыбнулась и, облокотившись на хантахту, отпила глоток чая из пиалы. Слова матери звучали немного смешно и чуть-чуть грустно.

— Ах, мама, вы просто не заметили, как бутон превратился в председательшу.

— Не смейся, дочка, хватит того, что ты столько лет просмеялась.

— Не тяните, мама. Я уже всех перебрала в уме, никак не соображу.

Малика под веселым тоном пыталась скрыть свой откровенный интерес. Да и есть ли в кишлаке человек, который был бы ей под пару. А вдруг это подчиненный, как тогда быть? Интересно, выходят ли замуж за подчиненных?

— Ты не слышала, в школу пришел новый учитель?

— Слышала.

— Говорят, очень хороший человек.

— Вот кто! А я про него и забыла.

— В Ташкенте в министерстве работал.

Вот оно что. Забавно. Месяца два назад звонил директор школы, просил выделить номер для нового учителя в колхозной гостинице. Малика отказала, потому что пустить учителя легко, а вот дождаться потом, чтобы он освободил номер, будет трудно. С квартирой для учителя дело обстояло довольно безнадежно. А на следующий день учитель и сам явился в контору. Малика поливала цветы. Вошедший скромно кашлянул, Малика обернулась к нему. В дверях улыбался стройный парень в сером костюме, белой рубашке и ярком галстуке.

— Я, кажется, не вовремя?

— Отчего же не вовремя.

Малика не торопясь отнесла и поставила графин на сейф, достала из шкафчика полотенце и вытерла руки, а потом прошла к столу, предложив учителю стул.

— Никогда бы не угадал, с чего начинается рабочий день у председателя крупного колхоза. С поливания цветов.

— Да, по утрам я сначала поливаю цветы. Мама говорит, что у растений тоже есть душа и они любят, когда о них помнят и заботятся.

— У вас мудрая мама, — Кудрат вздохнул, лицо его осветила мягкая улыбка. — Правильно считают, что любовь к цветам — признак доброй души. Глядя на вас, я не могу с этим не согласиться.

Нехитрый этот комплимент пришелся Малике по душе, она тоже улыбнулась и внимательно вгляделась в парня. Симпатичный, с хорошим, открытым лицом, щеголеватый горожанин.

— Ну, что привело вас ко мне?

— Вы, наверное, догадались. Я насчет жилья. Директор посоветовал обратиться лично к вам.

— Да, помню, мы с вашим директором об этом переговорили. Знаете, что я вам посоветую? Все равно вам в гостинице будет скучно, да и не очень удобно. Вам жить не день, не два, правильно? Ну вот. Лучше не придумаешь, чем тетушка Нуржан. Правда, далековато от школы, но зато у нее вы будете как в родной семье. Тетушка Нуржан выдала последнюю дочь замуж и теперь не знает, что делать одной в своем большом доме. Вам у нее понравится. Если сошлетесь на меня, она не откажет.

Тогда они еще о чем-то поболтали, и учитель ушел, но вскоре напомнил о себе. Через некоторое время после этого знакомства в контору к Малике под вечер прибежала Карима, бывшая одноклассница, смешливая веселая девушка, про которую часто говорили, что у нее ветер в голове. Карима долго крутила вокруг да около и когда уже вконец заинтриговала подругу, перешла к щекотливому делу.

— Малика, — она закатила глаза и причмокнула, будто сосала леденец, — ты даже не представляешь, какое счастье тебя ждет. Только смотри, не прозевай.

— Не иначе как жениха нашла, — усмехнулась Малика, зная ветреную натуру своей болтливой подружки. — Давай побыстрее, у меня еще дела. Видишь, сколько бумаг надо просмотреть. Выкладывай.

Но Карима и не думала так просто напрямую выкладывать.

— Под счастливой звездой, подруженька, ты родилась! — запела Карима, опять закатила глаза и всплеснула руками.

— Ну, ладно. Все! — строго сказала Малика, но не смогла не улыбнуться, глядя на огорченную Кариму.

— Ладно, так ладно. Значит, так. Помнишь, я тебе рассказывала, что к нам в школу приехал новый учитель. Симпатичный такой. Ну, ты его знаешь. Так вот, подруженька, ходил он все вокруг да около, все выспрашивал да выпытывал, и все про тебя! Почему не замужем, да как живет, да где бывает и то, и се. Он у тебя был в конторе, и так ты ему понравилась! Не веришь? Сразу влюбился. Уверен, говорит, что она прекрасный, душевный человек. Знаешь почему? Потому что любит цветы… Понимаешь? Хочет с тобой встретиться, да никак не решится подойти. Ну и теперь раздумывает, как удобнее подступиться. Наверное, сватов пошлет. Что ты скажешь на это?

Малика немного смутилась и сделала вид, что занята бумагами и совсем не слушает болтливую подругу.

— Ну, что молчишь? — Карима подтолкнула Малику.

— Так и разбежалась, — усмехнулась Малика и снова уткнулась в бумаги. Не могла она ничего сказать даже своей старой подружке. Так ничем и окончился тот разговор, посмеялись, поболтали и ни на чем разошлись.

Стало быть, Кудрат выбрал вариант со сватами, учел, что кишлак — это не Ташкент. Настойчивый джигит. Можно было бы позвонить директору, расспросить, как устроился учитель, решили ли вопрос с жильем. Малика почувствовала волнение и улыбнулась. А что дальше? Ну позвонить, встретиться. Потом будет свидание, может быть, она сама придет к нему узнать, как складывается жизнь молодого учителя в ее колхозе. Ну а потом? Они куда-нибудь пойдут вместе… А на них будут глядеть. Скажут, вон учитель повел нашу апу… Начнутся разговоры в кишлаке…

Тетя Махира наклонилась к дочери и тронула ее за руку.

— Аллах обидел несчастного, не дал ему утешеньица… — Тетя Махира не хотела говорить о главном, но не могла не шепнуть дочери, не могла от нее скрыть. Очень уж важное дело, пусть сразу все узнает. — Был женат, разошелся. Что же жить, если детей не получается.

Малика вздрогнула и оторвалась от своих мечтаний, при трезвом взгляде все оказалось значительно прозаичнее. А она уже чуть ли не побежала звонить директору школы, уже на свидание собралась. Смешно. Желание увидеть Кудрата пропало. Что уж, так ей тяжело без мужа? Что в нем, в этом учителе? Улыбка приятная запомнилась? А он с этой улыбкой уже бросил одну женщину, не ужился, так же с улыбкой и другую бросит. Нет уж, лучше пусть поживет один.

— Что скажешь, дочка? — тетя Махира робко взглянула на дочь. — Через день-другой придут за ответом.

Малика ничего не ответила матери, оперлась на хантахту и встала. Чувствуя себя разбитой и утомленной, медленно вышла из дому. Ей хотелось остаться одной, чтобы не видеть огорченную мать, чтобы не отвечать на ее вопросы, на которые она не могла найти ответа, хотелось уйти в дальний любимый угол двора, чтобы там выплакаться, почувствовать живительную жалость к себе. Но и слез почему-то не было. Она уже давно забыла свои девичьи слезы, давно ей не случалось поплакать всласть, как плачут в счастливом, счастливом детстве.