Сергей Чупринин - Оттепель. События. Март 1953–август 1968 года

Очень общо и непонятно. Вот что, Белютин, я вам говорю как Председатель Совета Министров: все это не нужно советскому народу. Понимаете, это я вам говорю! <���…> Запретить! Все запретить! Прекратить это безобразие! Я приказываю! Я говорю! И проследить за всем! И на радио, и на телевидении, и в печати всех поклонников этого выкорчевать!

И еще один репортаж с места события – слово Борису Жутовскому:

Круг художников, в котором находился и я, попал тогда под разгром из‐за игры случая.

Мы понятия не имели о сложившейся к этому моменту в Союзе художников ситуации: одна команда живописцев, находящаяся у власти, решила, что пора сводить счеты с другой командой, которая подошла к этой власти слишком близко, и, чтобы убивать наверняка, придумала, как воспользоваться обстоятельствами и сделать это руками первого человека в государстве.

Нас же на выставку в Манеж, открытую к 30-летию МОСХа, пригласили буквально за день до его визита. <���…> Нам выделили в Манеже на втором этаже три зала. <���…>

На следующий день <���…> я остался у входа и, когда подъехал Хрущев, пристроился к его свите и ходил за ним по первому этажу, слушал, как неведомый нам замысел приводится в исполнение.

Как он орал о том, что ему бронзы на ракеты не хватает, что картошка Фалька – это песня нищеты, а обнаженное тело его дивы – это не та женщина, которой надо поклоняться. Те же, кто рядом с ним, подливали масла в огонь. <���…>

Все дальнейшее было глумлением. Витийством. Доставалось каждому.

<���…> Когда Хрущев подошел к моей последней работе, к автопортрету, он уже куражился:

– Посмотри лучше, какой автопортрет Лактионов нарисовал. Если взять картон, вырезать в нем дырку и приложить к портрету Лактионова, что видно? Видно лицо. А эту же дырку приложить к твоему портрету, что будет? Женщины должны меня простить – жопа.

И вся его свита мило заулыбалась. <���…>

Когда Хрущев пошел в соседний зал, где висели работы Соболева, Соостера, Янкилевского, я вышел в маленький коридорчик перекурить. Стою рядом с дверью, закрыв ладонью сигарету, и вижу, как в коридор выходят президент Академии художеств Серов и секретарь правления Союза художников Преображенский. Они посмотрели на меня, как на лифтершу, и Серов говорит Преображенскому: «Как ловко мы с тобой все сделали! Как точно все разыграли!» Вот таким текстом. И глаза на меня скосили. У меня аж рот открылся. Я оторопел. От цинизма. <���…>

А Эрнст Неизвестный все это время зверюгой ходит. <���…> Крайне максималистичен. Вожак. Поняв, что, быть может, это действительно финал, он встал перед Хрущевым и говорит: «Никита Сергеевич, вы глава государства, и я хочу, чтобы вы посмотрели мою работу». <���…>

Как только Хрущев увидел работы Эрнста, он опять сорвался и начал повторять свою идею о том, что ему бронзы на ракеты не хватает. И тогда на Эрнста с криком выскочил Шелепин: «Ты где бронзу взял? Ты у меня отсюда не уедешь!» На что Эрнст, человек неуправляемый, вытаращил черные глаза и, в упор глядя на Шелепина, сказал ему: «А ты на меня не ори! Это дело моей жизни. Давай пистолет, я сейчас здесь, на твоих глазах, застрелюсь».

Выходили мы с выставки с таким чувством, будто у входа нас ждут «черные вороны» (Огонек. 1989. № 15. С. 18–19).

«В девять часов вечера я приехал домой. До двух часов ночи ждал ареста», – подтверждает другой участник выставки, Леонид Рабичев ( Л. Рабичев . С. 84).

2 декабря.В «Правде» редакционная статья «Высокое призвание советского искусства – служить народу, делу коммунизма», где в негативном ключе упоминаются Р. Фальк, А. Древин, А. Васнецов, П. Никонов, А. Пологова, но не сказано ни слова об Э. Неизвестном и художниках студии Э. Белютина.

4 декабря.В «Правде» стихотворный фельетон А. Роховича «„Галатея“ абстракциониста» и карикатура, где изображен сам «абстракционист», человек с баками, в клетчатом пиджаке и узких брюках.

5 декабря.В «Литературной газете» передовая «Служить народу!» – о посещении Н. С. Хрущевым выставки в Манеже и статья Б. Иогансона «Сила искусства» – об этом посещении. В этом же номере письмо председателю Комитета партийно‐государственного контроля ЦК КПСС и Совета министров СССР А. Н. Шелепину от группы писателей (В. Аксенов, Н. Анциферов, Н. Асеев, Б. Ахмадулина, А. Безыменский, С. Баруздин, А. Вознесенский, Г. Владимов, В. Войнович, А. Гладилин и др.), приветствующих восстановление в соответствии с решением Пленума ЦК КПСС «подлинно всенародного контроля, уничтоженного в период культа личности Сталина».

В годы деятельности ЦКК—РКИ, – говорится в письме, – рядом с миллионами добровольных контролеров активно работали советские писатели. <���…> Мы считаем себя наследниками этой драгоценной традиции и готовы принять участие в работе Комитета.

8 декабря.В «Литературной газете» интервью с А. Твардовским, который сообщил, что

в одном из ближайших номеров будут напечатаны два рассказа А. Солженицына: «Матренин двор» из сельской жизни и «На станции Кречетовка», действие которого происходит в эти дни 563.

В этом же номере отрывок из повести В. Аксенова «Апельсины из Марокко». Здесь же отчет о сессии Академии художеств СССР. Указывается, что единогласно избранный президентом В. Серов 564

в своей заключительной речи оценил встречу в Манеже, состоявшийся там разговор как выдающееся событие в жизни советского искусства. Он говорил о том воодушевлении, о горячем желании работать, создавать произведения, достойные эпохи, которым охвачены сегодня все советские художники.

9 декабря.В «Правде» статья Владимира Серова, только что избранного президентом Академии художеств, «Художника вдохновляют дела и жизнь народа», где, в частности, сказано, что надо

серьезно подумать о выставках советского искусства за рубежом. Нечего таить греха, бывают случаи, когда они формируются с оглядкой на вкусы зарубежных снобов.

11 декабря.В «Литературной газете» стихи Александра Прокофьева, полемически направленные против «Треугольной груши» Андрея Вознесенского, и статья Павла Антокольского «Отцы и дети», поддерживающая художественные поиски В. Аксенова, Б. Ахмадулиной, А. Вознесенского, Б. Окуджавы.

12 декабря.Выступая на сессии Верховного Совета СССР, Н. С. Хрущев заявил, что

партия подвергла решительной и острой критике ошибки и злоупотребления Сталина, хотя она и не отрицает его заслуги перед партией и коммунистическим движением.

16 декабря.Слухи о том, что Постановление ЦК ВКП(б) о журналах «Звезда» и «Ленинград» будет вот-вот отменено, в очередной раз не подтвердились. Как записывает в этот день Г. Глёкин,