Сергей Чупринин - Оттепель. События. Март 1953–август 1968 года

«Мне кажется, что такое прекрасное современное истолкование Чехова давно уже не появлялось в наших театрах», – 25 февраля 1968 года написал Эфросу Дмитрий Шостакович ( А. Эфрос . Три сестры. Т. 2. С. 149).

Спектакль прошел 33 раза и – после его просмотра Е. А. Фурцевой 14 мая 1968 года – был снят с репертуара.

Ноябрь.В Московском театре имени Станиславского премьера спектакля «Однажды в двадцатом» по пьесе Наума Коржавина. Постановка Бориса Львова-Анохина, в главной роли Евгений Леонов.

И даже уже на исходе оттепели, – говорит Ирина Зорина-Карякина, – когда Коржавина перестали печатать, после того как он выступил в защите Синявского и Даниэля, пьеса шла, и Эммочка, радостный и торжественный, ездил на поклоны. Надо было видеть эти сцены: выходит Мандель, маленький, смешной, лысый, плохо различая, где рампа, где зал, а на другой стороне сцены – Леонов, тоже маленький, круглый, лысый, копия автора, с полным почтением к нему – повторяет его обаятельные нелепые жесты. Зал в восторге. Долго не смолкающие аплодисменты. Эммочка счастлив ( И. Зорина-Карякина . Наш Эмка. С. 172).

Из дневника Алексея Кондратовича:

А в это время Фурцева, отвечая корреспондентам на вопрос: «Будет ли издан в Советском Союзе „Доктор Живаго“?», говорила: «Нет. Эта книга направлена против нашего народа и революции», а на вопрос: «Собираются ли в Советском Союзе показать картины русских художников, живущих за границей?» – последовало тоже: «Нет. У нас 13 тысяч художников. Каждый из них хотел бы устроить себе выставку, но у нас не хватает для этого помещений…»

Я рассказал об этом А. Т<���вардовскому>, заметив, что любой художник, за исключением людей типа Владимира Серова, уступил бы помещение Шагалу, – и А. Т. засмеялся: «Конечно!» ( А. Кондратович . Новомирский дневник. С. 125).

На Нобелевскую премию по предложению члена Шведской академии и впоследствии лауреата этой премии (1974) Эйвинда Юнсона был номинирован Константин Паустовский. Однако Нобелевский комитет отклонил его кандидатуру с формулировкой, которая стала известна только в 2017 году: «Комитет хотел бы подчеркнуть свой интерес к этому предложению по русскому писателю, однако по естественным причинам оно должно быть пока отложено в сторону». Вероятной причиной отказа стал анализ творчества Паустовского, выполненный литературным критиком Эриком Местертоном. Его резюме гласило:

В современной русской литературе Паустовский, бесспорно, занимает выдающееся место. Но он не является большим писателем, насколько я понимаю… Паустовский – писатель с большими заслугами, но также и с большими недостатками. Я не нахожу, что его заслуги могут перевесить недостатки настолько, чтобы можно было мотивировать присуждение ему Нобелевской премии (https://tass.ru/kultura/4855460).

В итоге премию 1967 года получил гватемальский писатель и дипломат Мигель Анхель Астуриас.

В Ленгорсуде процесс над четырьмя руководителями Всероссийского социал-христианского союза освобождения народа.

3 декабря Игорь Огурцов приговорен к 15 годам лишения свободы, Михаил Садо – к 13 годам, Евгений Вагин – к 10 годам, Борис Аверичкин – к 8 годам.

Ноябрь 1967 года – январь 1968 года.В ленинградском кафе «Ровесник» проходит конкурс вокально-музыкальных групп, явившийся первым поп-фестивалем в СССР.

Осень.Владимир Войнович заключает с редакцией «Нового мира» договор на публикацию романа «Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина». И, – цитируем воспоминания Войновича, —

закончив первую часть, я дал прочесть написанное Асе Берзер, а потом Игорю Сацу. Тот хотел было показать рукопись Твардовскому, потом забоялся и собрался нести ее Кондратовичу. Я его остановил, понимая, что худшего адреса нет. Сказал, что сам отнесу Твардовскому. А. Т. встретил меня хмуро, но просьбе не удивился и не счел ее слишком наглой. Наоборот, сказал, что показать рукопись старшему товарищу можно без всякой субординации.

Через несколько дней его секретарша Софья Ханановна позвонила и сказала, что А. Т. готов меня принять. <���…>

– Мой юный друх, – не глядя мне в глаза, начал Твардовский и дальше мог бы не продолжать. <���…>

Он стоял, опершись на крышку стола, глаза отводил, но говорил раздельно и жестко:

– Я прочел ваше это… то, что вы мне дали. Ну, что можно сказать? Это написано плохо, неумно и неостроумно…

И пошел крошить. Что за жизнь изображена в повести? Солдат неумен, баба у него дура, председатель – алкоголик и…

– И, кроме того, что это за фамилия – Чонкин? Сколько уж было таких фамилий в литературе! Бровкин, Травкин, – он улыбнулся, – Теркин. Нет, мы это печатать не будем.

Я уже не робел перед ним и возразил:

– Вы это печатать не будете, но в оценке «Чонкина» ошибаетесь.

Он, похоже, засомневался.

– Ну, не знаю… Может быть ( В. Войнович . С. 473).

В самиздате распространяется книга Анатолия Марченко «Мои показания».

Станислав Куняев читает на литературных вечерах стихотворение «Карл XII», написанное им во время туристической поездки в Швецию:

1 декабря.Запись в дневнике Лидии Чуковской:

Писала письмо к Алигер. <���…> 921

Два дня назад Саша отвез и вручил это письмо Маргарите Иосифовне. Другие экземпляры готовы, но я решила ждать еще дня 3, никому не показывая, чтобы дать ей возможность как-то поступить: позвонить мне, написать или еще что-нибудь через кого-нибудь. Пока – ни звука.

Этого своего письма я боюсь. Оно гораздо страшнее, чем Шолохову, потому что гораздо более по существу. Мне не хочется, чтобы оно широко распространялось, чтоб оно попало за границу. Быть ошельмованной на весь мир – этого Алигер не заслужила. Она, конечно, казенная душа, но не злодейка, не Книпович, не Кедрина. Это – размежевание внутри «либерального лагеря». Оно нужно – но может быть не столь звонко ( Л. Чуковская . Дневник – большое подспорье… С. 208).