Юрий Мамакин - Адрес личного счастья
- Название:Адрес личного счастья
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Советский писатель
- Год:1985
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Юрий Мамакин - Адрес личного счастья краткое содержание
Действие повести «Тяговое плечо» происходит на крупной железнодорожной станции. Автор раскрывает нравственные истоки производственной деятельности людей, работающих на ней. В других повестях описываются взаимоотношения в кругу сотрудников НИИ.
Адрес личного счастья - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Н-да… эта последняя фразочка… Выскочила, и не заметил — как! Это ж надо: «Раз работаем — значит…» А оно ведь ничего еще не значит. Тут невольно вспомнилось, как у нас в свое время распространилась трогательная мода восторгаться при виде работающего человека. Прямо так, не стесняясь, и заявляли: «Он (то есть лирический герой) был красив с топором в руках, рубя дерево!» Или там:«…со скальпелем над телом, с отбойным молотком у древней стены, с телескопом на пригорке…» Как будто работа — это некий феномен, наблюдаемый в природе раз в тысячелетие и о котором мы только-только прослышали, но не очень-то в него верим.
Один мой эстетствующий приятель (интеллектуал, конечно, или, как ласкательно сокращают это слово в обиходе, — «интель») как-то зашел ко мне на работу (хотел занять рубль) и тут же, брезгливо осмотрев, как мы горбатимся над столами, довольно любопытно высказался: «Вы здесь все… как пчелы… — Он слегка нагнулся и, подняв руки, согнул кисти наподобие лапок пчелы. — Вот такие огромные пчелы. — Он пожал плечами в недоумении. — И как это можно… изо дня в день!..»
Через пару недель я встретил его в городе и сразу обратил внимание, что в нем значительно поубавилось эстетства и прибавилось благополучия, что ли… и от вопроса: «Как дела?» — не шарахнулся, как прежде, а снисходительно успокоил меня:
— Нормально, старик! Нормально!
Он стоял в кругу каких-то похожих друг на друга мужчин. Всем им было где-то под тридцать, они одинаково начали толстеть и лысеть и с одинаковым выражением лиц вели респектабельную светскую беседу очень неторопливо, с сознанием собственного достоинства.
— А вы слышали, Фред купил «Жигули»-пикап? 29-15, — заявляет один из них. При этом новый плащ его распахивается, и виден круглый, уже массивный живот, обтянутый новым же пиджаком или там свитером.
— Так у него же был «Москвич-412», 99-12, — удивляется другой в ответ, и распахивается еще один плащ, выдвигается еще один живот.
Для меня, конечно, так бы и осталось тайной, чем же стал теперь заниматься мой «интель», если бы не пошел я как-то сдавать бутылки (из-под воды!), где и обнаружил его в должности помощника приемщика стеклотары.
Он надменно и нехотя проходил мимо очереди сдающих бутылки и банки, с видом владыки брал пустой ящик и неторопливо возвращался с этим ящиком, после чего скрывался в святая святых, алтаре приемщика — маленькой кладовке, с тем чтобы опять где-то через полчаса продефилировать за следующим ящиком. И все же меня он отличил в этой очереди. Я расплылся в подхалимской улыбке, а он небрежно, кивком, велел следовать за ним, то есть он вот так прекрасно даровал мне неслыханную возможность не стоять в очереди, а проникнуть в святая святых подобно немногим избранным. И вот в этом-то алтаре я встретил снова ту же самую респектабельную компанию толстеющих мужчин, которых уже видел на центральном проспекте. Они были так же благополучны, как и в прошлый раз, и все так же неторопливо вели светскую беседу.
— А вы слышали, Сэм купил «двадцатьчетверку» (то есть автомобиль «Волга» ГАЗ-24), теперь у него-34-18, — заявил кто-то из них, выставляя живот.
— Так у него же была «белая ночь» (название цвета) «двадцать первая» — 13-86, кажется, — выдвинулся второй живот.
Я поздоровался с ними, они повернулись было ко мне, но тут же и отвернулись, не найдя для себя решительно ничего интересного, ибо даже на участкового уполномоченного милиции я не был похож.
Мой «интель» между тем брезгливо кивнул, показывая, куда выгрузить бутылки, а я, бестолковый, все никак не мог понять, куда же именно, как, впрочем, и то не понял, что допущен я в святилище только случайно и нечего мне здесь здороваться да вступать в контакты с публикой, которой я не могу быть представлен как не представляющий интереса: то есть не завмаг, не завбазой и даже не старший экспедитор я. Объяснять же им, какой я совершенно замечательный руководитель группы из проектного института, было бесперспективно. «А что ты МОЖЕШЬ?» — спросили бы они.
Но вот мой приятель уже сунул мне кучу медяков, с облегчением вытуривая из святилища, дабы никогда в будущем со мной не связываться.
И действительно, когда мы как-то столкнулись с ним еще через полгода и я даже окликнул было его… он уже и головы не повернул в мою сторону… И причина тому была вполне конкретная. От знакомых я совершенно случайно узнал, как блистательно одарила его фортуна: он стал мясником. Естественно, напомнить ему о рубле я бы теперь уже просто не решился. Да и вообще этот контакт исчерпался как-то сам собой. И недаром, наверное, многие социологи отмечают такую примету нашего времени: «…личные контакты усложняются, дружеские связи становятся короче, но многообразнее в связи с интенсивной динамикой развития личности». Ну, а говоря попросту, так то, как человек выглядит, наверное, тоже имеет значение и о чем-то говорит. Словом, я за то, чтоб выглядеть нормально, а если это не удается, так, значит, человек просто не на своем месте.
Вот об этом всем я и думал, сидя за кульманом, и лист мой был уже почти закончен, как тут позвонила Томка и заявила, что она сейчас придет.
Кто такая Томка?.. Ну, она довольно модная девица… привлекательна… но ей, например, бесполезно объяснять, что мне еще нужно поработать. Ей вообще бесполезно объяснять что-либо. Она всегда все знает сама. Во всяком случае, без моих унылых объяснений. И если кто-то кому-то объясняет, так это она — мне. Она объясняет — ладно бы… но она при этом еще ужасно злится, что я такой тупой. До меня, по ее мнению, очень медленно все доходит. Другие соображают быстрее. Томка вообще не слишком высокого мнения о моих умственных способностях, и поэтому она оставила за мной единственное право — соглашаться с ней. И я соглашаюсь. Если, конечно, она дает мне на это время. А поскольку она всегда спешит, то выразить свое полное согласие с ее намерениями мне удается не часто. Так что, когда я сказал в телефон: «Ну ладно, приходи», — там раздавались короткие гудки.
Вообще у нас с Томкой самые странные отношения. Сколько я ее знаю, а это к тому времени составляло недели четыре, столько она от меня уходит. «Прощай навсегда!», «Больше ты меня не увидишь!», «Никогда в жизни не позвоню!», «Это было последнее, что ты от меня слышал!» — и так далее бывает по два раза на день. Тем не менее «разлуки навсегда» больше нескольких часов не длятся. Как правило, Томка на следующий день звонит и в категорической форме сообщает, где я должен ее ждать и сколько времени. Согласиться или отказаться я, по обыкновению, не успеваю, поэтому мне остается приходить, куда сказано, и ждать, сколько сказано. Ну и что греха таить… иногда мы бывали с ней счастливы, когда удавалось оставаться наедине…
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: