Павел Лукницкий - Делегат грядущего

— Все, рафик Хурам. Теперь назад пойдем.

— Как назад? А за этой рощей поля?

— Нет полей там. Конец кишлаку. Там «Красный Ткач» начинается.

По расчетам Хурама, до полей соседнего колхоза «Красный Ткач» оставалось еще добрых три километра.

— Путаешь ты, что ли, раис? Там ваши поля…

— Нет, рафик Хурам, зачем напрасно ходить? Нет полей.

— Что же там есть?

— Ничего… Сказал: конец кишлаку. Так, земля.

В нагловатых глазах раиса Хурам прочел нетерпение.

— А ну, пойдем посмотрим. — И Хурам, перепрыгнув через арык, вступил в рощу густых тополей, затянутую высокими кустами колючей джиды. Раис беспомощно оглянулся на бригадиров, и все молча двинулись следом.

Сразу за рощей открылся широкий пустырь. Сухая необработанная земля была покрыта желтой щетинкой бурьяна. Глубокая канава, которой в этом году явно не коснулась вода, пересекала пустырь по всей его ширине. Хурам, возмущенный, остановился:

— Это ваша земля?

Раис потупился:

— Не наша.

— Как так не ваша? Ваш колхоз вплотную примыкает к «Красному Ткачу», а поля «Красного Ткача» я отлично знаю.

— Ну, наша, — вынужденно согласился раис.

— Что же ты врешь! Нехорошо, раис. Почему не полили? Почему не вспахали?

— Так… Не полили… Нельзя поливать.

— Почему нельзя? Земля же отличная. Тут хлопок в мой рост взойдет.

Все замолчали. Хурам едва сдерживал негодование.

— Чего же молчите?

Один из бригадиров раскрыл было рот, но снова закрыл его, видимо додумывая ответ.

— Ну?

— Нельзя поливать, рафик Хурам, — раис поднял на Хурама прищуренные злые глаза. — Святая земля.

— Это еще что за святость? — растерялся Хурам. — Мазар тут, что ли?

— Нет мазара. Так, святая земля.

Бригадиры мялись, стараясь не встречаться с испытующим взором Хурама. Только раис, поджав губы, глядел на него враждебно и прямо.

— А ну, пошли назад, в кишлак, — с трудом выговорил Хурам. — Вижу я, все вы врете.

Хурам возвращался молча. Раис и бригадиры постепенно отстали, затем остановились и втихомолку заспорили между собой. Оглянувшись и заметив это, Хурам не стал дожидаться их, возмущенный, торопливым шагом направился к кишлаку.

В толпе у автомобиля Хурам увидел тощего, насквозь прожженного темным загаром старика с лохматой бородой, в которой терялись его щеки, подбородок и рот. Заметив Хурама, старик вышел из толпы навстречу ему.

— Почетный день, товарищ Хурам, — протянул старик обе руки.

— Здравствуй, Бобо-Шо. Где секретарь сельсовета?

— Зачем тебе сельсовет? Постой, товарищ Хурам, — беззубым ртом улыбнулся старик. — Я знаю, куда ты ходил. Пустую землю видал? Что говорит раис?

Тон старика был многозначителен и серьезен. Хурам знал старика Бобо-Шо. Приезжая в кишлак Зарзамин, всегда видел его среди собиравшихся дехкан. Старик обычно подбирался к Хураму поближе и, ничего не говоря сам, внимательно прислушивался ко всем разговорам. Хурам до сих пор предполагал, что старик просто одержим любопытством.

— Что ты хочешь сказать, Бобо-Шо?

— Подожди, рафик Хурам. Что раис тебе говорил?

— Скажи, бабай, верно, что тут у вас в кишлаке есть святая земля?

Старик воззрился на Хурама, соображая, и ответил решительно:

— Нет. Сколько живу здесь — не знаю. Вот, — старик протянул руку к горам, — видишь, красная гора? Там есть святая земля, большой мазар, старого ишана могила. Здесь нет. Раис тебе сказал?

— Да.

— Змеиный язык у раиса… Рафик Хурам, я вчера хотел сказать тебе, что раис скрывает пустую землю.

— Это ты ходил в Румдару, Бобо-Шо?

— Я, рафик Хурам… Тише, оставь сейчас разговор, вон подходит раис… Молчи, что я тебе говорил.

Раис подошел вместе с бригадирами, и дехкане расступились, провожая взглядами их насупленные, мрачные лица. Бобо-Шо замешался в толпе.

— Ну, раис! Зови всех на собрание. Где разговаривать будем?

— Твое дело, где скажешь, — буркнул раис.

Собрались во дворе правления колхоза, под широко раскинувшимся платаном. Хурам встал:

— Пусть объяснят, почему не полита земля, которую мы смотрели.

Колхозники переглянулись. Хурам услышал сдержанный шепот.

— Кто скажет?

Шепот прекратился. Хурам, чувствуя, что все будут молчать, досадливо посматривал на собравшихся. Раис сидел на скамье, глядя на небо и ковыряя спичкой в зубах.

— Слушай, раис. Ты мне сказал, что это место святое. Ты можешь подтвердить это сейчас?

Раис выплюнул обломок спички:

— Святое.

— А вот ты, бабай, — Хурам обратился к сидящему в толпе Бобо-Шо, — когда я спросил тебя, ты ответил, что нет святого места у вас в кишлаке. Зачем же ты мне солгал?

Бобо-Шо, уязвленный, встал, гневно рванул халат на своей груди:

— Я сказал ложь? Рафик Хурам, зачем говоришь такое? Я большую жизнь прожил, никогда лжи не знал. Это не святое место. Нет святого места здесь. Золото там, трогать нельзя.

— С-с-с… — змеей прошипел кто-то в толпе, и старик испуганно осекся.

— Золото, — Хурам на мгновенье замешкался, соображая: — Золото… Зарзамин — «золотая земля»… Ах вот оно дело в чем…

— А ну, рафикон, о каком золоте он говорит?

Раис наставил на толпу злые предостерегающие глаза.

— Молчите? И бригадиры мне лгут, и ты, раис, лжешь, и вы, колхозники, их покрываете? Нечего сказать, все хороши. Знаю сам. Ваш кишлак — Золотая Земля. Золото в вашей земле. Но почему же на золотой земле нельзя сеять хлопок?

— Унесет вода золото, — решился вымолвить один из дехкан.

— Вот глупости… Куда его унесет? Да и много ли золота в вашей земле?

— Мало, совсем мало, правда, — живо промолвил раис. — В ханское время мыли, теперь ничего не осталось.

«Уж больно ты что-то торопишься», — зло подумал Хурам и сказал вслух насмешливо:

— Выходит, и уносить воде нечего. О чем же тогда разговор? Значит, поливать можно?

— Значит, можно, — сквозь зубы согласился раис.

— Так вот, товарищи! Кто приказал вам не поливать эту землю?

Молчание.

— Раис приказал? Ты приказал, раис?

Раис опустил голову. Кто-то дерзко и злорадно выкрикнул:

— Он приказал!

— Хорошо. Ты, раис, за это отвечать будешь. И все, кто с тобой заодно. Сейчас весь кишлак возьмется за полив этой земли. И слушай, раис, если земля не будет подготовлена вовремя, ты очень сильно ответишь перед судом. Если же колхоз успеет к последнему сроку приготовить землю, ты перед судом вполовину меньше отвечать будешь. Понятно тебе? Товарищи, идите по домам, собирайтесь, через час кишлак выходит на поле. Правильно?

— Конечно, правильно… поливать надо, — послышались робкие голоса из толпы.

— Рафик Хурам, — хмуро произнес раис. — Теперь правду скажу. Врать не буду. Не получится.

— Что не получится?

— Поздно теперь поливать. Когда высохнет? Воды очень мало. Неделю поливать — все равно не успеем. Голова арыка далеко. Воды всегда не хватает.