Анатолий Чмыхало - Половодье. Книга вторая

Очень ярко выписаны в романе и массовые сцены: приход в село Покровское красногвардейского отряда Ухова и похороны его помощника Михаила Русова (прототипы этих героев Петр Сухов и Михаил Трусов), бойкот крестьянами колчаковского приказа о мобилизации и другие.

О трагедии красногвардейского отряда, погибшего в Алтайских горах, автор пишет с большой лирической грустью. «Не пробился красногвардейский отряд Петра Ухова к Туркестану. Заклевали орлят черные вороны. В неравном бою полегли простые, славные ребята, для которых счастье народа было дороже жизни. Далеко в горах спят они вечным сном, и ветры гуляют над ними, и быстрые, горные реки шумят у безвестных могил…»

По-своему Анатолий Чмыхало рассказывает и о тех, кто пытался сдержать народное половодье и направить его в русло буржуазно ограниченных свобод, в русло, выгодное для более зажиточной, кулацкой верхушки.

В роли такого мужицкого «благодетеля» в романе выведен эсер Рязанов. Он приехал в Покровское из Омска, чтобы привлечь крестьян на сторону социал-демократов, которые, после того как начались репрессии против большевиков, решили стать «решающей силой во Всероссийском Учредительном собрании». Рисуя этого «народного защитника», автор прежде всего передает его внешний облик, манеры. «Чисто выбритый подбородок», «белоснежная рубашка с накрахмаленным воротником», «дорогие, с золотом на мундштуке, чуринские папиросы» — все это говорит само за себя. А затем, когда этот человек начинает произносить длинные, путаные речи, загромождая их непонятными крестьянам терминами и театрально размахивая руками, сущность этого характера раскрывается особенно полно. Крестьяне инстинктивно чувствуют в нем чужака.

Убедительным примером, показывающим подлинное лицо Рязанова в качестве народного заступника, является его «помощь» обиженному переселенцу Елисею Гаврину. Рязанов может быть человечным. Его сердечно тронула судьба многодетного бедняка, босого в холодную осень, страшно придавленного бесправием. Но это — только добрый жест. Рязанов не идет дальше его. И поэтому показательно, что бедняку Гаврину непонятно сочувствие Рязанова — он пришел к нему не за галошами…

«— Бла-годар-ствую! Носи их на здоровье, господин хороший. Поди, и так-та не замерзну… Я к тебе не за этими штуками шел. За правдой шел, господин хороший, — в отчаянии проговорил Елисей. — За правдой…»

Не смог Рязанов остаться равнодушным и при истязании крестьян колчаковскими карателями. Но и здесь его сочувствие вызывает лишь чувство ненависти: не он ли призывал крестьян поддерживать Временное Омское правительство, учил их покорности?

Находит колоритные краски Анатолий Чмыхало и в характеристике ярых защитников старых устоев. Среди них образ мельника Захара Боброва выписан наиболее емко и ярко. В прошлом самый захудалый мужичонка, на которого никто в селе не обращал внимания, заставил уважать себя.

Чтобы выбиться в люди, супруги Бобровы — ради корысти — зачастую жили впроголодь, в постоянном физическом перенапряжении, а также заискивали и пресмыкались перед односельчанами. И вот цель достигнута — «У Захара Боброва хозяйство крепкое. Дом пятистенный посреди села, кони что ястребы степные, счету нет разной живности. А паровая, вальцевая мельница… Отмахали подрезанными крыльями ветряки на выгоне… Не всяк рад простому помолу».

Но богатство не дало счастья Бобровым. Даже ребенком обделила судьба. Лучшие годы загублены в тяжелой работе. Чувствует теперь Захар Бобров, как с трудом, словно «осыпанное удушливой мучной пылью», ворочается сердце, слепнут глаза…

Писателю замечательно удалось показать, как частное предпринимательство, собственность калечат жизнь человеку, как жажда наживы вытравляет в нем все доброе, человечное и делает его способным на всякую подлость. «Разбогател Захар, а душа ожесточилась: лютой стала. Нет в ней больше жалости».

Это характерно не только для Захара Боброва. Он сжег сено у переселенца Елисея Гаврина и напрасно оговорил беззащитного киргиза-пастуха Жюнуску. Лавочник Поминов без особого зазрения совести постоянно набавляет цены на необходимые для крестьянского хозяйства товары. Зажиточный мужик Бондарь отправляет «в одних портках» своего сына Антона в колчаковскую армию — с целью получить всякие привилегии от Верховного правителя Сибири и после победы над большевиками, — а, наняв поденщиков на молотьбу, старается накормить их во время обеда кое-как, но в работе взять все, что возможно.

По-разному проявляется и ненависть к Советской власти у людей, приспособившихся жить за счет других. Слабовольный, но хитрый и коварный, Захар Бобров становится на путь предательства, тайного соглядатая колчаковской милиции, Степан Поминов сам устраивает охоту на «кустарей»… Как первый, так и второй действуют сообразно своему характеру; автор психологически убедительно мотивировал их поступки.

Удачно дан в романе подтекст.

Так, прежде чем рассказать о том, что Захар Бобров сжег сено у бедняка Елисея Гаврина, автор описывает тревожную темную ночь, волчью стаю, подбирающуюся к лошадям… В этой сцене Анатолий Чмыхало не только подчеркнул волчью мораль Захара Боброва, но и противопоставил ей настоящую, человечью, указал на ее силу.

«Роман обложил головешку соломой и прикрыл сверху сушняком. Новый порыв ветра — и зеленые точки погасли в отступившей от костра темноте.

„Теперь уйдут серые, — пронеслось в голове. — И лют зверь, да боится человека. Огня боится“».

Впоследствии мы видим, что Захар Бобров вынужден был так же, как волки, отступать от неопровержимых улик братьев Завгородних, горячо вставших на сторону бедняка…

Богатые собственники-мужики до поры до времени сохраняют свою лояльность по отношению к революции и берутся за оружие лишь тогда, когда им приходится уступать трудящимся свои привилегии, а также терять то, что было нажито «чужим горбом». Но другие слои паразитирующих классов с первых дней Советской власти питали звериную ненависть к пробуждающемуся к сознательной деятельности трудовому человеку. Организовав контрреволюционный кровавый мятеж на Сибирской железной магистрали, они повели жестокую борьбу против Советов. В романе выведены различные фигуры кровавого полицейского террора. Вот плешивый, постоянно заикающийся начальник волостной милиции Марышкин. В его замедленной речи, жестах подмечено характерное для человека-бездельника, ограниченного, недалекого, но старающегося поставить себя выше окружающих.

По-другому нарисован помощник Марышкина унтер Груздь. Если Марышкин умеет свою ограниченность замаскировать словами — он дворянин и у него еще кое-что осталось от воспитания, — то мысли и поступки Груздя совершенно обнажены. Последний «из кожи лез, чтобы выслужиться». «Он усвоил себе, что без облав и тюрем, без расстрелов и виселиц нет и не может быть Российской державы». И когда он ловил очередную жертву, это доставляло ему большую радость.