Лев Канторович - Рассказы (1939-1941 годы)

Великан с поднятыми вверх руками бежал так быстро, что пограничник едва поспевал за ним.

Они добежали до ручья, и задержанный спрыгнул на лед.

Пограничник последовал за ним.

Лед не выдержал тяжести огромного тела задержанного.

Лед проломился, и задержанный рухнул в воду.

Ручей был не очень глубокий, но все-таки задержанный погрузился до горла.

Пограничник кинулся помогать. Он протянул задержанному руки, но руки были заняты револьверами. Тогда пограничник сунул револь­веры в карманы своего полушубка и схватил задержанного за плечи.

Вытащить задержанного оказалось нелегко. Пограничник напрягал все силы, ноги его скользили на льду, края льда обламывались.

Наконец, пограничнику удалось наполовину вытащить задержанного. Но, когда казалось, что задержанный уже больше не погрузится в воду, ноги пограничника скользнули, и он шлепнулся на лед. Задержанный сразу сообра­зил всю выгоду создавшегося положения. Не выпуская рук пограничника, он потянул его за собой в прорубь.

Пограничник упал в воду.

Там, где вода доходила задержанному до горла, пограничник не мог достать дна.

Пограничник не подозревал ничего дурного.

Он старался помочь задержанному и сам старался выбраться.

В воде задержанный отпустил пограничника. Задержанный пытался вылезти первым, но над­ломленные, залитые водой края льда не вы­держивали его и обламывались под его руками.

Пограничник барахтался в воде. Ему все-таки удалось вылезть.

Вода текла с него.

Сразу же он обернулся к задержанному, тот схватил его и снова рванул к себе, в воду. Падая в воду второй раз, пограничник понял намерение задержанного. Они боролись в воде. Борьба эта выглядела смешно и была почти похожа на игру. Сталкивая друг друга и мешая друг другу, они барахтались в воде.

Потом оба одновременно выбрались на лед, сразу вскочили и кинулись друг на. друга. По­граничник схватился за рукоятки револьвера, но раньше чем он успел выхватить револьверы из намокших карманов, задержанный сжал кисти его рук.

Теперь борьба совсем не выглядела׳ смешной.

Задержанный навалился на пограничника. Напрягаясь, он бормотал бессвязные, глухие ругательства.

Пограничник боролся молча, и пограничник проигрывал: задержанный был несоизмеримо тяжелее, больше и физкчески_сильнее.

Пограничник слабел.

Последним усилием он освободил голову из страшного объятия задержанного и крикнул:

— Шарик!.. Ко мне...

Крик был негромким, голос пограничника срывался и хрипел.

Задержанный зажал рот пограничнику и , испуганно оглянулся по сторонам.

В лесу было тихо.

Шарик шел по лесу.

Он шел не спеша, гордо подняв голову.

Это шел победитель.

Ничего, что он хромал, ничего, что шерсть его клочьями висела на изодранных боках. Он шел не спеша и несколько раз останавливался, чтобы облизать раны.

Хриплый крик пограничника едва слышно донесся до слуха Шарика.

— Шарик!..

Шарик приостановился, подняв уши и наморщив лоб.

Он весь вытянулся и подобрался.

— Ко мне...

Шарик кинулся вперед, будто его ударили хлыстом.

Он несся, не разбирая дороги. Он забыл об усталости и о боли. Хозяин зовет!.. Хозяин в опасности!..

Из чащи леса Шарик выскочил на берег ручья.

На другом берегу, прислонясь спиной к де­реву. стоял пограничник. Руки его были связаны за спиной.

Задержанный уже вынул нож. Лезвие блес­нуло в лучах солнца.

Шарик пригнулся, готовясь прыгнуть.

Задержанный поднял нож.

Шарик прыгнул. Одним прыжком он пере­летел через ручей и с ходу бросился на спину задержанного.

С диким криком задержанный упал лицом вперед.

Шарик сзади в цепился в его шею.

Задержанный покатился по снегу.

Шарик не в ыпускал его.

Задержанный извернулся и над горлом Шарика сверкнул нож. Еще секунда, и нож вонзится в мохнатую шею Шарика.

Еще секунда...

Пограничник бросился на помощь.

Красноармейские сапоги — тяжелая вещь, и на каблуках красноармейских сапог обычно бывают металлические подковы.

Задержанный вскрикнул и выпустил нож. Но другой рукой ему удалось ударить Шарика по голове. Отчаяние и боль придали задер­жанному силы, и удар отбросил Шарика. За­держанный вскочил на ноги.

Шарик, рыча и лязгая зубами, кинулся к нему. Задержанный выхватил из кармана наган пограничника. Шарик прыгнул и вцепился зубами в руку задержанного. Наган отлетел в сторону, и пограничник бросился за ним. Пограничник упал и своим телом накрыл наган. Падая, он подставил ножку задержанному, и великан рухнул.

Задержанный лежал на спине.

Прямо против его искаженного ужасом лица были зубы Шарика.

Пограничник поднялся на ноги.

— Довольно, Шарик! Тише, тише, собачка! — сказал он.

Шарик щелкнул зубами перед самым носом задержанного, зажмурился и, отвернувшись, ткнулся лицом в снег.

— Сдаюсь...— прошептал задержанный.

Шарик ответил лаем.

— Сдаетесь? — спросил пограничник, — сдае­тесь? Это вы очень умно решили. Шарик, ко мне!

Шарик встал, косясь на задержанного.

Пограничник ногой показал Шарику на карман задержанного. Шарик зубами вытащил из кармана маузер.

— Больше не советую,— сказал пограничник,— не советую больше пытаться завладеть этой штукой. Понятно?

Задержанный пошевелился.

Щарик бросил маузер в снег, прыгнул на задержанного и зарычал.

— Шевелиться тоже не советую, — сказал пограничник.

Задержанный замер неподвижно.

— Шарик, — позвал пограничник. Он повер­нулся к Шарику спиной и подставил ему связанные руки. Шарик зубами развязал ремень.

Пограничник пошевелил пальцами. Потом он поднял свой наган и маузер.

— Вставайте, - скомандовал он.

Задержанный приподнялся и боязливо поко­сился на Шарика.

Шарик зарычал и вопросительно посмотрел на пограничника. Дескать, как быть?

— Шарик, сидеть, — сказал пограничник, и Шарик сел.

Задержанный поднялся на ноги. Все лицо его было исцарапано, под глазом был здоро­венный синяк, обе руки были окровавлены.

— Я не понимаю, чего вы боитесь,— сказал пограничник.

Пограничник направил на задержанного дуло нагана, но задержанный не обратил на это никакого внимания. Он не спускал глаз с Шарика.

— Вперед,— скомандовал пограничник.

Задержанный двинулся вперед. Он шел, подняв вверх руки. За ним шел Шарик, за Шариком—пограничник с наганом и маузером в руках.

Так они дошли до поляны, где лежала мерт­вая черная собака.

Иванов нагнулся над трупом черной собаки.

В нескольких шагах стоял задержанный с поднятыми вверх руками. Шарик, не отры­ваясь, смотрел на задержанного. Шарик суров и бдителен.

Пограничник, мокрый и замерзший, счаст­ливо улыбался.

— Шарик, собачка!— говорил он,— ты моло­дец, ты замечательно работал! Ты умница.