Александр Зуев - Через сердце

— Пошли поля колхоза «Дружба», — сказал Черепанов.

— Как у них дела?

— Что ж… подгородный колхоз!

Очевидно, это надо было понимать так, что тут, под боком у него, Черепанова, дела не могут идти плохо.

Залаяла собачонка. Сквозь мутно-желтую пленку окна Сергей Ильич увидел бегущих по полю людей. Лохматая собачонка с заливистым лаем подкатывалась под самые колеса. Ее обдало фонтаном жидкой грязи, и, обиженно взвизгнув, она сразу отстала. Взвыла сирена, «газик» сделал крутой поворот и выехал на полянку.

Машину окружили колхозники.

— Э, да это Степан Ефимович прикатил! Во гость дорогой!

Дверца щелкнула, и в кузов просунулся молодой парень в намокшей от дождя кепке.

— Здорово, председатель! — гаркнул Черепанов.

— Здравья желаю!

Бойкие серые глаза парня с любопытством оглядели Сергея Ильича.

— Будьте знакомы: товарищ из области.

Крепкая рука коротко тиснула пальцы Сергея Ильича.

— А у нас как раз картошка поспела, — сказал парень, показав ровные чистые зубы. — Точно ждали гостей.

Пахло дымом, — на полянке горел большой костер с двумя котлами на перекладине. В котлах ходила белесая пена, переплескиваясь через край на шипящие уголья.

— Ну-ка, рапортуй начальству! — важно сказал Черепанов, протягивая к огню растопыренные пальцы.

Все выстроились кольцом вокруг костра. Сергей Ильич внимательно вглядывался в эти молодые, ярко-свежие от сырого лугового ветра лица.

— По-военному работали, с покосом кончаем, — коротко сказал председатель. — Завтра даю сигнал: на полати сушиться! Шабаш!

Девушки засмеялись. Они стояли плечом к плечу, в высоко подоткнутых юбках, с розовыми ногами, начисто отмытыми в мокрой траве.

— Пришлось помокнуть, дочки? — спросил Черепанов.

— Не без того!

— Дожди бесперечь…

— В воде бродили всю неделю…

— Ничего, не сахарные! Эх вы, лапушки!

Черепанов неожиданно сгреб в объятия стоявших поблизости девушек, те со смехом выкручивались из его крепких рук.

— Ну-к что ж… угощайте картошечкой. Кто хозяйка?

Рослая девушка нагнулась к костру, выставив широкую ступню с застрявшими меж пальцев пучками полевой кашки. Деревянной ложкой она выбрасывала на траву разопревшие картофелины.

Дым, точно расшалившись, метался на все стороны в тесном человечьем кругу и неожиданно обдавал едким теплом с ног до головы. Еле передохнув и вытирая выступившие слезы, Сергей Ильич вышел из круга.

Подошел председатель с полной шапкой дымящейся картошки. Сладкая рассыпчатая картошка приятно согревала иззябшее нутро.

— Значит, оправдывают себя вешала? — спросил Сергей Ильич. — Ведь дело-то новое, раньше не знавали?

— Секрета тут нет никакого! — сказал председатель. — Поначалу сомневались, конечно. Я, когда прочел в газетке: «Перенять опыт передовиков», сразу назначил пробный участок и вывел звено молодежи. Поработали денек, вижу, дело пойдет. Главное, не бояться сырости. Конечно, кто привык за печкой сидеть, тому трудно. Старики — те ворчали… У кого поясница, у кого ноги заболели…

— Что-то я стариков у тебя не вижу? — подошел Черепанов, подбрасывая на ладони обгорелую картофелину.

— Стариков я поставил на крытые тока да в сараи сушить сено. А кто помоложе — пошли на вешала. Мое дело было только на небо поглядывать: разведет чуток, я сейчас к колоколу. А люди у меня все наготове — кои дома, кои в шалашах пережидают, — сейчас бегом в поле. Хоть часок перепадет, а мы, глядишь, опять участок обкосили. Вешала — дело нехитрое! Идемте покажу.

Издали Сергею Ильичу показалось, что вдоль изгороди устроен длинный зеленый шалаш. Это и были вешала. Из-под навеса выглядывали любопытные девичьи лица.

— Сняли мы с изгороди верхний ряд жердей, — показывал председатель, — выложили их решеткой, с опорой на ту же изгородь, и укладываем на нее траву. Со всех сторон поддувает, вот она и провяливается помаленьку. Дело немудрящее! — закончил председатель.

Черепанов подошел к наметанному стожку, запустил в самую его глубь руку и вытащил горсть сена. Он долго мял ее в ладонях и обнюхивал. Кругом обступили колхозники, ожидая суждения.

— Сойдет! — сказал он. — Только поглядывай, не сопрело бы.

Черепанов обошел стожок, как бы обмеривая его глазами.

— Шапочку острее выкладывай, чтобы вода стекала. Ну, придется вас записать на Доску почета, ничего не поделаешь!

Председатель смущенно усмехнулся и покраснел.

— На том спасибо, Степан Ефимович.

Они пошли к машине. Колхозники гурьбой двинулись проводить гостей.

По дороге Черепанов затолкался в толпу девушек. Кому-то он поддал шлепка, посыпались шутки, началась веселая возня. Задорные девушки, ухватив его за полы балахона, потащили назад. С веселым лаем наскакивала на него собачонка.

— Ну, погоди, курносые! Вот я вас!..

Он вырвался из тесного кольца и неуклюжими скачками бросился к машине. Девушки с криком ринулись вдогонку. Голые крепкие ноги их мелькали в высокой траве.

— Аман, сдаюсь! — кричал Черепанов, залезая в машину.

Проводы были веселые. Девушки дружно махали платками. В кузов отъезжающей машины ударилось несколько картофелин.

— Прощай, «Дружба»! — кричал, прикрываясь дверцей, Черепанов и усиленно нажимал кнопку завывавшей сирены.

Собачонка провожала их до поворота звонким тявканьем.

— Хороший народ! — с удовольствием сказал Сергей Ильич.

— Народ хороший, — подтвердил Черепанов, все еще отдуваясь после возни, — а главное — хорош председатель. Делок!..

Сергей Ильич пожалел, что не успел как следует расспросить председателя, кто он такой. Из армии пришел или — как тот… как его? «Ветродуй»! — из какого-нибудь техникума? Такой простой, обыкновенный парень, в обмякшей блином кепчонке, а глаза умные, твердые, веселые.

«Мое дело было только на небо смотреть»… «Дело нехитрое, немудрящее»… Сразу видать настоящего работника: своих заслуг не выпячивает, трудностей не преувеличивает. Молодец!

«Вот такие люди теперь и решают!» — подумал Сергей Ильич.

Он почувствовал, что в его молчаливом несогласии с самоуверенным «практиком» получил неожиданный перевес и что сам Черепанов, вероятно, понимает это.

Машина юркнула под низкие своды лесной дороги. Нагрузшие дождевой влагой ветви орешника с мягким шорохом оглаживали кузов автомобиля. Зеленый текучий сумрак струился в окно. Черепанов сидел закрыв глаза, и лицо его казалось мертвым в этом зеленоватом зыбком свете. «Газик» гудел, как жук, набирая скорость на окрепшей дороге.

«На Мадере дуют сильные ветры…» — неожиданно вспомнилась Сергею Ильичу недочитанная страница. Значит, что же, как же эти самые жуки-то там?.. Одни упражняют и отращивают крылья, а другие складывают их, как ненужное и даже опасное приспособление. И те и другие остаются существовать рядом. И, может быть, даже посмеиваются друг над другом: жуки-«идеалисты» и жуки-«практики»? Но все же, как рассудила их природа? Кто оказался прав в конечном итоге? Эх, жаль, не удалось дочитать!..