Александр Зуев - Через сердце

— Ну и глупо! В наказание вам — идите и соберите мои шпильки. Что ж вы стоите?..

Она стала приводить в порядок запутанные волосы, а Илья покорно пошел выполнять приказ. Идя по разбросанным следам, он приседал и внимательно оглядывался, ползал на карачках, подбирая проволочные едва заметные шпильки. Увидел на песке несчастную ящерицу — она была мертвой. Илья вырыл ямку и засыпал ящерицу песком.

Молча подал Светке собранные шпильки. Она заплела косы и уложила венчиком вокруг головы, закрепила шпильками. Поглядывала на Илью.

— Назло вам возьму и обрежу волосы.

— Зачем? Почему назло?

— Чтобы не вздумали украсить… мышью, например, или жабой.

— Извините еще раз. Что ж, будете ходить степкой-растрепкой?

— И буду, теперь это модно. Вот и Юра мне советует…

— Ну-у, — протянул Илья, — не все же делать по моде!

— Вы так считаете? Тогда я подумаю. А теперь пошли домой. Нас ждут обедать.

Светка по-дружески сунула руку под локоть Ильи, и они стали взбираться в гору.

— Не стыдно ли? — шутливо укоряла она. — Меня еще никто не обнимал и не целовал. Воспользовались невменяемым состоянием! Вот пожалуюсь тете Ларе, она вам задаст.

— Ой, чур, только не ябедничать! Пускай никто не знает о моем преступлении — ведь засмеют. И уж конечно тетя Лара на порог не пустит. Мне во веки веков не оправдаться.

— Хотите, чтобы между нами была тайна? — оглянулась на него Светка. — Хорошо, я согласна. Но вы будете помнить историю о зеленой ящерице? И что с женщинами надо быть осторожнее?..

— Да, запомню… Обязательно!..

Илья посмотрел на Светку и слегка прижал локтем ее руку.

Светка просыпалась рано, услышав сквозь сон знакомые звуки джаза. Кровать ее стояла у самого окна. Отодвинув краешек занавески, Светка наблюдала.

Грядки стрельчатого лука и широколистой капусты еще лежали в густой тени. За ними около освещенной солнцем бревенчатой стены делал утреннюю зарядку Юра. С заспанным лицом, он лениво прохаживался под рябинами, начиная разминку, и светлые прорезные тени пробегали по его голым плечам.

Чемоданчик проигрывателя стоял на подоконнике, тягучая мелодия танго разливалась над грядками, и казалось, что плывущие в воздухе тополевые пушинки начинают приседать и раскачиваться, повинуясь этой медленной музыке.

Точно почувствовав, что за ним наблюдают, Юра широко раскидывал сильные руки, и на лице его расцветала счастливая улыбка. Казалось, он готов обнять весь этот солнечный утренний мир. Он опускал руки на бедра и начинал делать плавные повороты. Вздрагивали и переливались под загорелой кожей мускулы. Юра то приседал, то, сделав разбег, высоко подпрыгивал. По-балетному стриг на лету ногами. Ветерок трепал на его бедрах синие шелковые трусики.

На щеках Юры играл румянец, грудь вздымалась. Отдыхая, он медленно прохаживался под рябинами.

Потом, заложив руки на затылок, он пригибал голову книзу и колесом изгибал спину. И, как бы вырвавшись из объятий невидимого противника, встряхивал головой и прыгал, посылая на все стороны тяжелые быстрые удары.

Светка не раз подмечала его взгляд, как бы нечаянно задерживавшийся на ее окне.

Потом музыка обрывалась. Юра останавливал проигрыватель, опоясывался розовым полотенцем и шел к колодцу умываться.

А через некоторое время за домом начинал трещать мотоцикл. Звук этот быстро удалялся и глох в тиши утренних полей. Юра уезжал к себе на туристскую базу.

Прощаясь вчера, он сказал Светке быстрой скороговоркой: «Наш радист поймал на шестиметровке четыре рока на русском языке, записал на ленту — хотите, свезу послушать?..» Светка наклонила голову. Конечно, она с удовольствием послушает новые рок-н-роллы. Кроме того, ей так нравилось сидеть за спиной Юры и чувствовать, как упругий ветер бьет в лицо и надувает пузырем его рубашку и кусты по обочинам шоссе убегают назад, сливаясь в одну серую линию… Сердце жутко замирало от быстрой езды. И было так приятно чувствовать примешивающийся к запахам полевого ветра запах одеколона от волос Юры…

Теперь до вечера она не увидит Юру. Светка прикрывала занавеску и, отвернувшись к стенке, засыпала снова, пока тетя Лара не разбудит к завтраку.

Тетя Лара вставала рано. Облачившись в затрапезный халат, она выходила на кухню отдать распоряжения старушке, готовившей обеды для дачников. На крылечке уже ожидали деревенские женщины с корзинами. Сквозь сон Светка слышала, как торгуется с ними тетя Лара.

В Сибири тетю Лару считали крепкой общественницей и посылали на самые отсталые участки — в промартели к кустарям или к домашним хозяйкам в домкомы — наводить порядки. Приехав в Заручевье, она быстро нашла к чему приложить деятельные руки.

Дачники, эти закоснелые горожане, жили врозь, каждый в своем закутке. Интеллигенты несчастные! Мучаются с поездками на базар, на всем переплачивают, коптятся около своих керосинок — нет чтобы объединиться!

Сидела тетя Лара в расписном, с резными наличниками, окошке и все поглядывала на перегруженных сумками да авоськами дачных жителей. Потом стала подзывать их к своему окну для переговоров.

Дачники смущенно выслушивали ее отчитывания и соглашались. Конечно, было бы неплохо объединиться, но кто возьмет на себя это хлопотливое дело? И все обрадовались, узнав, что организационные заботы тетя Лара великодушно берет на себя. И даже готова отвести большую комнату на своей даче под общественную столовую.

Общительная, грубоватая, по-мужски дымившая в окне папиросой толстуха внушала к себе доверие. Тем более чуть ли не министра сестра, воспитательница прелестной его дочки.

Все потянулись к дому тети Лары, все перезнакомились. Составилось небольшое, но вполне приличное, по мнению тети Лары, общество: супружеская чета артистов, молодые люди — Юра и Илья, а на днях примкнул и художник Федор Иванович с женой. Художника привел Юра, представив его «леваком», чуть ли не абстракционистом. Это был простодушный веселый толстяк в морской фуражке и синем комбинезоне, с черной обгорелой трубкой в зубах. Целые дни он скрывался в хозяйском сарае — шаркал там фуганком и стучал молотком. При посредничестве Юры он купил на водной станции выбывшую из строя лодку и сам ее ремонтировал. Обещал в ближайшие дни спустить на воду. Тетя Лара окрестила его Капитаном — художник работал оформителем в водницком клубе и сам увлекался парусным спортом, — кличка за ним закрепилась.

Все-таки, по общему мнению, самой интересной фигурой в столовой тети Лары был Юра. Маленькая зальца ее дачи по вечерам превращалась в клуб. Юра каждый день привозил множество новостей. На туристской базе все время менялся народ, приезжали люди со всех концов — было от кого набраться свежих известий. В столовой тети Лары обычно ждали появления Юры. Так перекидывались сюда отголоски столичных споров, слухов и сплетен. Дачники часто говорили: «Слышали последнюю новость Юры?» или «Хотите свежий Юрин анекдот?» Шумные голоса и веселый смех слышались по вечерам из окон столовой.