Александр Шевченко - Всюду жизнь

Крик его отразился от леса и эхом раскатился над рекой.

С барж на берег перекинули бревна, и первый бульдозер задымил, взревел мотором и, лязгая гусеницами, двинулся вниз; не слыханный доселе здесь железный машинный грохот взорвал и расколол таежную тишину.

«Это шум жизни, вторгающейся в тайгу. Отныне и навсегда он уничтожил мертвящее таежное безмолвие, теперь здесь до скончания века будут звучать голоса жизни», — взволнованно подумал Устьянцев.

Загребая широкими лентами гусениц высокую, никогда не знавшую косы траву, бульдозер пошел напролом вперед, срезая ножом кустарник и подлесок. Вслед ему двинулись автомобили, автокраны, экскаваторы, тракторы с прицепами, передвижные электростанции, бетономешалки.

Весь день выгружали и укладывали в штабеля щиты сборных домов, пиломатериалы, кирпич, мешки с цементом, шифер, толь, бочки с соляркой, ящики с палатками и множество других грузов.

Уже в сумерках, когда холод начал расстилать по земле холсты белого тумана, закончили работу и собрались вокруг полевой солдатской кухни, в которой был приготовлен ужин. И первое и второе получали в эмалированные миски, брали в ящике новенькие алюминиевые ложки и располагались с едой тут же на траве около огромного костра.

Когда все поели, Правдухин поднялся, вскинул руку и сказал:

— А теперь, товарищи десантники, давайте знакомиться. — Люди задвигались, кое-кто хотел встать, но Правдухин остановил их: — Сидите, сидите, товарищи, отдыхайте: за день все наработались. Я начальник строительства Правдухин. Зовут меня Валериан Николаевич. У кого будет ко мне какое дело — личное или производственное — прошу обращаться, не стесняясь, в любое время.

Я не оговорился и не случайно назвал вас десантниками, товарищи. Мы и есть тот первый десант строителей, который высадился и отвоевал первый плацдарм на берегу Студеной для наступления на могучую реку. В любом деле быть первым — это почетная, трудная и очень ответственная должность. В войну мне пришлось форсировать Днепр в первом эшелоне. Стрелковым батальоном я командовал. Ночью мы тронулись, а от ракет немецких, как днем, светло стало, и вижу, кишьмя кишит река десантниками. И все гребут, гребут изо всех сил к немецкому берегу. А фашисты огонь страшный открыли. Река кипит от разрывов, со всех сторон столбы водяные вздымаются, будто огромные деревья из воды вырастают… И наша артиллерия немцев долбит — на их берегу разрывы вспыхивают. Выскочили мы на сушу и схватились врукопашную с гитлеровцами. Опрокинули врага и отвоевали маленький пятачок. Но это было начало днепровского плацдарма. А когда накопили силы — нанесли по гитлеровцам сокрушительный удар и освободили Киев.

Так вот и вы начинаете штурмовать Студеную в первом эшелоне. Я не могу обещать вам скорых успехов и побед, золотых гор и легкой жизни. Но тяжелой работы, лютых морозов, летней жары и гнуса — обещаю вам в избытке. Все, что вы будете делать, будет первым: первая просека, первая палатка, первый дом, первый бетон. Потом все это станет историей, гордостью тысяч строителей и всей страны, но вам будет трудно. Я хочу, чтобы все вы знали это совершенно ясно и твердо и, как солдаты к бою, готовились самоотверженно, не щадя сил, сражаться с неподатливой, каменистой землей, с гиблыми болотами и тайгой, холодом, вечной мерзлотой, с могучей, своенравной и коварной рекой.

Все ли готовы к этому подвигу?

Костер ярко освещал сидевших вокруг людей, вверх одобрительно взметнулись десятки рук, раздались голоса:

— Все!

— Готовы!

— Слабаков среди нас нет!

— Знаем, на что ехали: не к теще на блины!

Правдухин одобрительно улыбнулся, в глазах его радостно блеснули отсветы огня.

— Рад, очень рад, товарищи десантники, что среди нас не оказалось слабых и робких. А теперь я хотел бы узнать, сколько среди нас членов партии. — Правдухин подсчитал поднятые руки и объявил: — Двадцать коммунистов. Крепкое ядро. А комсомольцев сколько? — Вскинулось так много рук, что Правдухин не смог их сосчитать. — Ого! И смена у нас хорошая. Еще я прошу поднять руку демобилизованных из армии воинов. Тридцать два человека, целый взвод! Спасибо, товарищи… Вижу, народ у нас замечательный, отличный народ… Нам по плечу любое дело: черту рога обломаем! А там и подкрепление начнет подходить… Так что объявляю приказ по управлению «Сибгэсстрой»: седьмого июля сего года приступить к строительству первой электростанции на Студеной!

Люди поднялись, зааплодировали, раздались одобрительные возгласы.

— Теперь, дорогие товарищи, у кого есть вопросы — я готов ответить.

— Есть вопрос, Валериан Николаевич, — выступив вперед, пробасил коренастый, грузный здоровяк с медно-красным лицом. — Иван Бутома, бригадир бетонщиков, — представился он и продолжал: — Когда можно будет семью сюда привезти?

Правдухин шагнул к нему навстречу, обрадованно заулыбался, протянул руку:

— Иван Романович, здравствуй, здравствуй, дорогой братчанин… Рад, что снова будем вместе работать… В первую очередь, Иван Романович, создаем поселок для строителей жилого городка энергетиков. Если в семье есть рабочие — могут приезжать хоть сейчас. А детям придется подождать: первая школа планируется только к будущей осени.

— Не дети, а уже внуки мои, Валериан Николаевич, хотят к деду своему приехать… Ну, пусть подождут… Им спешить некуда…

— Есть еще вопросы? — спросил Правдухин.

— Есть! Разнорабочий Пинегин, — поднял руку высокий, с курчавыми рыжеватыми волосами жилистый человек. — Как тут нам платить будут?

— Вопрос ясен. Отвечаю. С первого дня работы тарифный оклад умножается на районный коэффициент, равный один и семь десятых. Через каждые шесть месяцев работы дается северная надбавка десять процентов. Через три года надбавка составит один и шесть десятых. Четвертый и пятый годы дают еще по десять процентов. Через пять лет надбавка составит один и восемь десятых. Плюс квартальные премии за выполнение плана. Устраивают вас такие условия, товарищ Пинегин?

— Подходяще, жить можно, — Пинегин подмигнул стоящим рядом строителям зеленоватыми, с нагловатой хитрецой глазами.

— Еще вопрос, товарищ Правдухин, — спокойно, по-волжски окая, проговорил крепко сбитый пожилой человек в шоферском комбинезоне. — Какой у нас адрес, чтобы домой сообщить…

— Простите, как ваша фамилия? — спросил его Правдухин и подошел к нему. — Давайте сразу и познакомимся!

— Курбатов я, водитель…

Правдухин вынул блокнот, написал на листке адрес и протянул водителю:

— Наш адрес такой: Красноярский край, Усть-Ковдинский район, «Сибгэсстрой», поселок Створ.

— Спасибо, — Курбатов взял листок и положил в карман комбинезона.