Арвид Григулис - Когда дождь и ветер стучат в окно

После того как Фрицис Лейнасар вступил в айзсарги, дела его поправились. Скупщик обычно приходил к нему раньше, чем к другим. Брал в первую очередь его салаку, его угрей. Когда улов у всех был хороший, многие в поселке, охая, оставались при своей добыче, — скупщик уезжал, даже не удостоив их взглядом. Лейнасару никогда не приходилось зарывать рыбу в землю. Со временем некоторые смекнули, в чем дело, и отдавали свой улов Фрицису. И тогда они могли быть уверены, что рыбу увезут в Ригу и им что-нибудь перепадет. Фрицис тоже не плошал и набивал кошелек. После особенно удачных сделок Фрицис расхаживал по поселку и хвастал: «Не я ли говорил, что надо уметь трубить!» Выпив лишнее, он, бывало, кинет кому-нибудь из ребят двухлатовую монету: «На, сделаешь себе блесны, будешь зимой из лунок бельдюгу выманивать». Потом сам злился на себя за это и говорил Ансису: «Ты, сын, никогда так не делай. Похвастать можно, только денег на хвастовство не трать».

К морю у Фрициса Лейнасара было свое отношение. Он ругал его без устали. В тихое время говорил: «Лежит, как яловая корова, никакого от него проку». А когда море мрачнело перед штормом, Фрицис ворчал: «Дуется, как индюк, а толк — один». Было у старика и свое любимое изречение: «Балтийское море — лужа, рыбак перейдет его, закатав штаны. Другое дело — там!» И он показывал рукой на горизонт. Ансису тоже казалось, что «там» все совсем по-другому.

Потом к Ансису пришло увлечение, повлиявшее на всю его жизнь. Оно было связано с радиолихорадкой, охватившей в ту пору Латвию. Радиолихорадка, в свою очередь, совпала с тарзановской лихорадкой. Все и всюду говорили только о радио и о герое джунглей — Тарзане. Популярность радио была так велика, что даже какой-то баптистский журнальчик, который охотно почитывали в рыбацком поселке, поместил схему примитивного радиоприемника. Схема попала в руки Ансиса. И он заболел радио: только и думал о постройке детекторного приемника. Как он волновался, когда его сестренка Лайма потеряла журнал! Но схема так запомнилась ему, что он в любое время мог восстановить ее. Вскоре мечты о приемнике сбылись. В ближайшем местечке удалось найти все необходимое для постройки примитивного аппарата. Затем — небывалая радость: Ансис услышал в наушниках передачу рижской радиостанции, построенной лишь несколько лет назад. Особенно нравилось слушать музыку. В ней он словно купался.

Вскоре Ансис смастерил приемники нескольким рыбакам и даже был одним из участников школьного радиокружка.

Когда Ансис в 1933 году, пятнадцати лет, окончил приежусилсскую шестилетнюю школу, он уже был знаменитым на всю округу мастером. Карманы его всегда были полны чертежей. Он даже одолел немецкий язык, чтобы читать радиожурнал, который выписывал какой-то пенсионер-ветеринар. Ничем другим Ансис не интересовался. Средняя школа казалась ему скучной: там учили чему угодно, но только не самому интересному. Поэтому мысль о средней школе отпала сама по себе.

Два года он прожил дома. Уже в первую весну на деньги, заработанные на приемниках, купил лодку, отделился от отца и начал ловить угрей. Летом рыбачил, а зимой строил радиоприемники. Все старания отца вернуть сына оказались тщетными. Сын стал самостоятельным.

Через два года Ансис Лейнасар перебрался в Ригу.

Рига не удивляла Ансиса ни в прежние дни, когда он приезжал покупать детали для радио, ни теперь, когда совсем перебрался сюда. Он слишком много думал о Риге, она была в Латвии городом наибольших возможностей. Ансис твердо верил, что смысл жизни в том, чтобы получше пользоваться ее благами. Только, думал он, надо научиться этому. И он научился.

Ансис поселился в районе Саркандаугавы, на улице Аптиекас, у дальней родственницы матери. Родственница занимала однокомнатную квартиру в мезонине пятиэтажного дома и зарабатывала тем, что по заказу магазинов вязала кофты. Она перенесла вязальную машину в кухню, а комнату уступила Ансису.

Многие в ту трудную пору надеялись заработать кое-что на радиолихорадке. В Риге было множество небольших радиомастерских. В некоторых работал только один человек — сам владелец, в других — двое, а были и такие, где работало по трое-четверо. Предприятия эти вырастали, как грибы после дождя, и так же быстро исчезали. Иное прогорало через несколько дней, иное существовало месяц, но очень редко какому удавалось протянуть год и дольше. То были спекулятивные предприятия-однодневки.

Первая мастерская, куда Ансис поступил в ученики, находилась на улице Марияс и принадлежала трем совладельцам, но Ансис вскоре расстался с ними. К приемникам его и близко не подпускали. Он должен был трижды за день подметать помещение, кое-что подать, кое-что подпилить, а главное — бегать для всех троих мастеров за водкой и закуской. Затем он работал за Даугавой, в радиомастерской Принциса, где тоже был учеником. Через неделю Принцис обанкротился. За два месяца Ансис Лейнасар перебывал учеником в семи мастерских, но ни на шаг не приблизился к заветной цели.

Ансис был уже близок к отчаянию, когда ему улыбнулось счастье. В Старом городе была основана радиофабрика «Апситис-Жуковский». На ней работало около пятнадцати человек. Сам инженер Апситис был отличным специалистом, к тому же у него были связи в правительственных кругах. После фашистского переворота 1934 года «настало время, когда надо было поддерживать свои, латышские, предприятия», и фабрика непрерывно расширялась. Ансис был принят на фабрику учеником.

Вскоре сам Апситис и его мастера оценили «золотые руки» Ансиса, и он пошел в гору. Фирма «Апситис-Жуковский» построила за Даугавой, на улице Дарза, фабричное здание. Ансис Лейнасар стал полноправным радиотехником в новой лаборатории.

Первая, намеченная в рыбацком поселке цель была достигнута. Материальное положение улучшилось. Ансис оставил чердачную комнатушку на Саркандаугаве И снял квартирку на улице Дартас. Дома он оборудовал себе рабочее место, перенес туда свои инструменты. Теперь он в свободное время немного подрабатывал.

Политикой Ансис не интересовался, но симпатизировал господствующему режиму, при котором все способствовало его процветанию. О том, что творится в более широких кругах общества, он знал лишь по газетам, которые читал редко. С другими рабочими он не водился. Стремился быть поближе к мастерам и начальству. Этому благоприятствовала работа в лаборатории.

«Рижскими радостями» он тоже не увлекался. Только изредка с товарищами по работе заходил в «Нейбаде» или к «Рудзиту» выпить пива или немного водки, которую там подавали в рюмках разной величины.

Не очень удачной оказалась и первая попытка сблизиться с рижскими девушками. Случилось это, когда Ансис еще жил на Саркандаугаве. Большой, настоящей дружбы Лейнасар не знал. Не было у него и таких чувств, которыми хотелось бы с кем-нибудь поделиться. Более, чем с другими, подружился Ансис с одним фабричным учеником. По вечерам они выходили вместе погулять. Говорили главным образом о радиотехнике.