Антон Алешко - Дороги без следов

Дошли до фотоотделения. Постояли у калитки. Наконец, Неонила шепнула ему:

- Заходите завтра,- и побежала во двор.

Степанов зашагал домой. Ощупью в темноте отыскал свою койку. Вытянулся, закрыл глаза.

- Товарищ командир, подъем! - тормошил его Криво­хиж.- Все уже пошли... Подъем!

Степанов вскочил.

"А кажется, только-только прилег",- подумал он, торо­пливо одеваясь.

Степанову дали готовность номер один. Он сел в кабину своего самолета, думал про лейтенанта Петрова.

Чтобы отвлечься от навязчивых мыслей, взялся стара­тельно протирать плексиглас фонаря и уловил запах эмалита. Понюхал рукав гимнастерки, перчатки. Улыбнувшись, припомнил вчерашний вечер.

Посмотрел за борт. Летчики, техники, механики уже за­мерли в строю. Дежурный по полку, вместе с ассистентами, вынес знамя из штаба полка. Прошел перед строем с право­го фланга на левый. Отбивая шаг, подошел к Пищикову. Он стоял с Михолапом и Ражниковым, который временно исполнял обязанности замполита. Остановился. Повернулся лицом к строю.

Начальник штаба майор Михолап сделал шаг вперед и развернул папку.

Степанов приоткрыл фонарь, сдвинул шлемофон на за­тылок. До него долетели обрывки фраз, отдельные слова.

- Настал час... расплаты... фашистскими варварами... на белорусской земле... За слезы... горе матерей... сестер... за кровь и смерть... братьев... отцов... часов... минут... артилле­рийскую подготовку... армиям прорвать оборону... Воздуш­ной армии... бомбоштурмовой... удар... разведку...

Брызнули первые солнечные лучи. Ярко осветили полот­нище полкового знамени, а набежавший ветер развернул его во всю ширину. Степанов увидел, как возле древка, в самом верху, засветился орден Красного Знамени, которым полк награжден за участие в освобождении Орла.

- ...Смерть немецким оккупантам!

Начальник штаба закончил читать приказ. Могучие голо­са разбудили аэродром.

- Ура-а! Ура-а!

Степанов поправил шлемофон, застегнул ларинги. Усел­ся поудобнее, защелкнул замок привязных ремней.

Потрогал ручку управления, глянул на приборную доску и тогда уже закрыл фонарь кабины.

- Орлы,- сказал летчикам своей эскадрильи,- скоро наше время.

И, как бы услыхав его, Пищиков обернулся, посмотрел на его самолет. Степанов поднял руку, давая знать, что он ждет приказа. Пищиков махнул вдоль взлетной полосы.

Моторы взвыли, задымили, и, взмахнув лопастями вин­тов, третья эскадрилья порулила на старт. Слаженно, как один самолет, взлетела и взяла курс на запад.

***

Марсель Жази нетерпеливо топтался под березкой, по­глядывая на одинокое белое облачко, что неторопливо плыло по голубому небу на восток. Уже хорошо пригревало солнце. Настроение у Марселя было очень хорошее. Вчера под вечер он получил новую машину, и теперь никому не надо кла­няться, ни у кого не надо просить, чтобы одолжил самолет хоть на один вылет. Он опять на коне!

Русский механик его самолета, Мирончик, такой чудес­ный парень, по всем правилам придирчиво осмотрел его но­вую машину. Поднял большой палец и сказал Марселю, что попалась славная машина и что другой такой в полку нет.

Вчера вечером в штабе слушали радио Лондона. Со­юзники, которые шестого июня, наконец, высадились на севере Франции, почему-то медленно наступали, хотя боши не очень-то сопротивляются. Главные силы немцев здесь, на русском фронте. Русские подготовились, и уж они-то пока­жут, как надо наступать.

Марсель, прохаживаясь, ждал командира эскадрильи ка­питана Марте, который почему-то надолго задержался на КП у командира полка. Ему хотелось первому узнать, какая будет задача их эскадрилье в такой ясный, солнечный день. Сам он, конечно, рвался за линию фронта. Ему казалось, что пора гнать бошей из Белоруссии, Польши, протаранить фатерлянд до самых границ Франции. Явиться в Париж с востока. С победоносного русского фронта!

Как удержаться и быть спокойным при таких мыслях? Марсель весело засвистел.

Он так увлекся, что не заметил, как к нему подошел старшина эскадрильи.

- Товарищ лейтенант, вам письмо,- подал треугольник, на рожке которого синими чернилами был нарисован цветок.

- Письмо? Мне?

Марсель повертел треугольник в руках, посмотрел сквозь него на солнце и пустился в пляс перед старшиной. Этому он научился от русских. Сел на скамейку, развернул треугольник.

"Марсель, mon ami!

Я очень рада, что Вы сдержали слово и написали мне письмо. Вы очень хорошо описываете деревню, в которой живете, цветущие сады. То, что Вам нравится наша белорус­ская природа, мне приятно. Тут я родилась, тут я выросла...

Поверьте, если бы Вы в мирное время попали в мой родной город Гомель, что стоит на реке Сож, да пошли ве­черком по берегу, увидали б, как в синих туманах засыпают луга, когда светит полная луна, услыхали б, как поют со­ловьи...

И тогда сказали бы, что это Ницца!

Наш край - чудесный край.

Вы спрашиваете про службу, работу. Моя служба хлопот­ная, а работа мужская, не женская. Что поделаешь? Меня за­ставили этим заниматься фашисты, как и Вас они заставили покинуть Францию и приехать воевать на наш фронт.

Я не жалуюсь. Во время войны всем трудно, особенно вам, летчикам. В вас же стреляют из пушек, строчат из пу­леметов. На бумаге всего не скажешь, о чем хотелось бы, да к тому же я не умею хорошо писать. Интересно все-таки было бы с вами увидеться, поговорить. Перестаньте над нами летать головою вниз. Я очень прошу. Обещайте мне, потому что я страшно волнуюсь. Лучше всего, возвращаясь с боевого задания, заверните к нам когда-нибудь. Пока ме­ханики заправят Ваш самолет, мы поговорим. Так? Пишите мне чаще. А лучше всего - прилетайте.

Ваша знакомая Леля".

Марсель дочитал письмо. Вскочил с лавки. Мелко пере­бирая ногами, стал на радостях кружиться. Вот это письмо!

Летчики второй эскадрильи, что стояли у КП, сразу об­ратили внимание на Марселя. Ле Гуар расхохотался, увидев причуцы товарища, а потом замахал руками:

- Иди сюда!

Марсель видел, что около КП стояли только французы, и повернул на стоянки. Как раз механик вез на тележке акку­муляторы.

- Один момент! - крикнул Марсель.

Механик остановился. Марсель снял с плеча планшет, вынул карту и протянул ему.

- Где речка Сож? Покажите...

Механик вытер руки, глянул на карту.

- Сож... Сож... - водя пальцем по карте, повторял он.- Сож на юге Белоруссии. Показал за обрез карты.- Здесь Сож. На этой речке стоит Гомель. Слыхали?

Слыхал... Слыхал...

Марсель поблагодарил механика и, разочарованный тем, что не сумел даже на карте увидеть чудесный город Гомель, пошел назад. Глянув на ту сторону взлетной полосы, Марсель увидел напротив КП строй гвардейского полка. Оттуда послыша­лось могучее "ура-а!".

"Гвардейцы, кажется, собираются в воздух",- подумал Марсель, походил еще возле КП и двинулся в эскадрилью.