Екатерина Шевелёва - Испытания

Валентин Гребешков не знал, чему научил его трагический случай на Севере. Гребешков не знал даже, действительно ли спрашивали его глаза монтажниц или просто ему почудилось. Но он знал, что, пожалуй, впервые с момента избрания его секретарем комитета комсомола на него свалилась необходимость лично принять важное, неотложное решение. К нему, вожаку заводского комсомола, пришла бригадная молодежь. К нему все они будут обращаться и впредь, если он не уронит сейчас своего авторитета.

Выигрывая время для размышления, Гребешков стал перебирать бумаги на столе, выдвигать и задвигать ящики. Впрочем, действительно надо было найти что-то, но он никак не мог сообразить, что именно.

Бригада, почти сплошь комсомольско-молодежная, просит присвоить ей имя погибшего Николая Крупицына. Погибшего по вине кого-то из бригады. Хотя еще не пришло в область заключение комиссии, фиксирующее характер брака и устанавливающее его дату, но заводскому активу уже было известно, что бракованная панель из партии июньского аврала.

И как раз когда Валентин Гребешков собрался подумать о том, какие положительные эмоции могли бы вновь сплотить бригаду, сами монтажницы пришли ему на помощь.

Секретарь комитета комсомола предвидел, что, если завтра на расширенном заседании парткома он поддержит просьбу монтажниц, возможно, будут возражения: Николай Крупицын не космонавт, не Герой, не участник Великой Отечественной войны. Обыкновенный человек. Вроде рядового солдата. Хорошо работал — и все тут. Даже орденом не награжден.

Серьезные, обоснованные возражения. Кто их выдвинет?

И тут Валентин Гребешков понял, что возражения были… у него самого! Не кто другой — он сам их сформулировал и выдвинул. В нем самом жило противодействие необычному, нешаблонному предложению.

…Перебирал бумаги Валентин Гребешков, перекладывал папки в ящиках стола, а монтажницы молчали. И чувствовал секретарь комитета комсомола, что не может ответить он отказом на это терпеливое молчание. Что-то рушилось в его душе.

Девиз «Твердость, настойчивость, уверенность в себе» ломался, а нового не было еще…

Понял, что ему подсознательно хотелось найти небольшую фотографию Николая Крупицына. И тут же нашел ее наконец! Не помнил точно Валентин, где он заснял начальника лаборатории. Кажется, на областном пленуме комсомола? Да, там. Гребешкова попросили сделать снимки президиума и зала для фотовитрины. Крупицын был в президиуме. Снимок получился удачный. Гребешков напечатал копию для своей папки лучших фотографий. И сейчас на Валентина со снимка глядело лицо, выражающее скорее внимание и собранность, чем твердость, настойчивость и уверенность в себе. Глядело такое лицо, какое бывает у человека, приступающего к большой работе, умеющего хорошо работать.

Гребешков отдал снимок Марии Бобровой:

— Нарисуй с этой фотографии портрет побольше. Ты художница… Будет висеть на участке вашей бригады… Надеюсь, будете работать хорошо… Хорошо работать! — повторил он, не найдя других, более сильных слов.

Валентин Гребешков понял, что, пожалуй, впервые взял на себя ответственность за решение вопроса. Но в ту минуту он еще не сознавал, что простые слова «хорошо работать» уже стали его девизом…

Ольга все время ждала нового телефонного звонка Вагранова. Радостно ждала сначала. Но постепенно уверенность в том, что он позвонит, стала убывать. И неуверенное ожидание не помогало, а мешало ей в работе, сковывало ее.

На партийно-комсомольском активе оно тоже мешало Ольге Владимировне полностью включиться в рабочую атмосферу. Слушала доклад Иванова о работе лучших бригад московского завода и машинально косилась на телефон: вдруг Андрей Вагранов позвонит сюда, в зал заседаний? Однако, несмотря на свою нервозность, она заметила отличное настроение докладчика, возбужденность Веприкова, строгую собранность Лаврушиной и отчужденность Озолова, который сидел за столом президиума, чуть откинув назад большую голову и уставясь дымчатыми очками в потолок. Отметила Ольга для себя еще важную деталь: молодые монтажницы уселись плотно вокруг Александры Матвеевны, и было ясно, что уже не придется ей «кланяться девчонкам», чтобы вернуться на пост бригадира.

Докладчик начал с прошлого своего завода. Впрочем, не на такое уж далекое прошлое оглянулся он — всего на пять лет назад.

— Мы выпускали некомплектную продукцию! Наша продукция тогда нужна, ее можно сбыть только тогда, если она скомплектована, то есть электроаппаратура плюс электродвигатель. Что нетрудоемко и оценивается неплохо? Электроаппаратура. Что более трудоемко и менее рентабельно? Электродвигатели. Ну мы и гнали только аппаратуру, благо отчитывались по валу!

— Вы про баржу тоже, что говорится! — вдруг подсказал Оградовас.

— Не забуду про баржу! — пообещал Иванов. Он обрадовался неожиданному вмешательству беспартийного начальника цеха, сразу придавшему заседанию непосредственность, которая сегодня, по мнению Олега Сергеевича, была необходима, и рассказал эпизод с баржой.

Члены парткома помнили, а многие комсомольцы могли не знать: склады завода были настолько затоварены аппаратурой, что пришлось нанять баржу и грузить на нее никому не нужную продукцию. Огромная баржа с горой сваленных на нее изделий — воплощением рабочего старания, терпения, энергии, авралов — несколько недель стояла у причала рядом с мощными корпусами цехов как наглядный укор всему заводскому коллективу.

— Баржу ни к чему! — негромко сказал Озолов. — Отвлекает, уводит в сторону.

— Да я для образности ее, — признался Иванов. — Не прошлое охарактеризовать, а нынешнее! У нас и в словесном обиходе, даже в общественном сознании есть еще такие «баржи» с ненужным грузом! С понятиями, которые давно не «работают». Например, в отношении норм. Ручаюсь, многие уже пришли к выводу, что нынешние нормы устарели, стали тормозом…

— Я пришла к такому выводу, но была уверена, что это мое личное скромное открытие, — неожиданно вставила Ольга.

Докладчик заговорил о том, что монтажниц, по-видимому, обижала несправедливость в оплате их труда: они действительно работали сверхурочно гораздо чаще, чем токари и слесари-сборщики, а получали меньше. Это происходило опять-таки из-за несовершенного нормирования.

— Планировать индивидуально производительность труда каждого члена бригады и ежедневно определять его результат, так я понимаю? — спросил мастер Борис Иванович Шаргин.

— Вот именно, — одобрительно кивнул Иванов, — не пресловутым «методом тычка»: мол, возьмем более высокие обязательства, посмотрим, что получится. Нет! Повышение производительности труда будет запланировано для каждого и выражено в рублях. Если растет у рабочего заработок, значит, он дает больше продукции… Как это запланировано у москвичей, о том Александра Матвеевна расскажет.