Леонид Степанов - Бранденбургские ворота

Женщины — хотя и с опозданием из-за того, что не пришли на работу бригадир и кладовщик, — раздобыли инструмент и материал, взялись за свое обычное дело.

Тем временем шумная колонна под красными транспарантами двинулась от Сталиналлее к Александерплатц. Парни из колонны через рупоры и мегафоны кричали берлинцам, стоявшим на тротуарах, что они честные рабочие и направляются в Центральное правление профсоюзов, где хотят предъявить законные требования об отмене невыносимых норм. С тротуаров слышались сочувственные реплики. Сотни новых людей присоединялись к шествию, колонна росла, заполняя улицы.

В Центральном правлении ОСП [104] Объединение свободных профсоюзов. разговаривать с демонстрантами не стали: кто-то из функционеров вышел и объявил, что пришедшие самозванцы, никто их, организаторов провокационной демонстрации, на переговоры с ОСП не уполномочивал. А потому — расходитесь!

Такой поворот дела оказался на руку зачинщикам манифестации. Они стали обрадованно кричать в свои рупоры:

— Вы видите? Начальство не желает разговаривать с простыми рабочими!

— Капиталисты на Западе и то принимают рабочих делегатов!

— Обюрократились! Оторвались от народа!

— Долой профсоюзных бонз! Доло-о-ой!

Расходясь, грозили, что завтра — 17 июня — начнется всеобщая забастовка по всей стране.

Обеспокоенная тем, что происходит в центре города, Фрида несколько раз звонила дочери на завод, в район Трептов.

— На EAW полный порядок, — каждый раз отвечала Линда. — Работа идет, как обычно. Утром, правда, кое-кто хотел затеять бузу, но у нас народ стойкий. Быстро разобрались что к чему и дали отпор крикунам и провокаторам.

— У нас на стройке тоже разберутся, — сказала Фрида. — Оттуда, из «Дрюбена», все затеяли.

— Ничего у них не выйдет, мама! — кричала Линда с другого конца провода. — Мы им покажем, что такое настоящие рабочие!

— Ты там не очень! — забеспокоилась Фрида. — Не кипятись, Линда. Не забывай, что ты — девица.

— Ладно, мама. Ты не беспокойся. Я тут не одна. У нас много крепких ребят.

— Все равно будь осторожна! Бог тебя храни, дочка!..

Андрей позвонил Линде еще с утра. Линда обрадовалась его голосу:

— Все нормально, Андрей! Ты не беспокойся! У нашего EAW революционные традиции крепкие. Заводские дружинники мобилизованы, разделены на две группы и посменно несут охранную службу. Старые наши цеха — ты знаешь — огорожены кирпичной стеной, словно крепость. Полный порядок!

— Не все берлинские заводы так надежно огорожены, — заметил Андрей.

— Дело не в стене, а в людях, — ответила Линда. — Мы не допустим провокации.

«Она не допустит! — растроганно улыбнулся Бугров. — А голосок — словно майский колокольчик. Вряд ли она подозревает, какая туча двинулась на их молодую республику…»

Час назад Бугров побывал у советника Паленых. Никогда еще Андрей не видел старшего друга столь озабоченным.

— Ну, вот он и подкатил, «день икс». Готовились они к нему долго и время для реализации плана выбрали расчетливо. Международная обстановка в Европе накалена, в ГДР все, что можно было подорвать, они подорвали, ослабили. А кроме того, здесь некоторые товарищи в последние недели допустили вредный перегиб. И не только с нормами на стройках и заводах, но и в сельском хозяйстве. Кто-то додумался до конфискации у крестьян земли в случае задолженности по налогам. Чрезмерно зажали ремесленников и мелких предпринимателей — решили отобрать у них карточки. Это, естественно, вызвало резкое недовольство среди мелкобуржуазных слоев и части рабочих.

— А как ты считаешь, перегибы допущены по недомыслию или…

— С этим немецкие товарищи уже разбираются. Но успеют ли они? В Западный Берлин сейчас съезжаются те, кто будет руководить операцией. Приведены в состояние готовности спецотряды и неофашистские ферайны. Если они двинутся на Берлин не маршевыми колоннами, а мелкими группами и поодиночке — через десятки дыр в зональной границе, — задержать их будет невозможно.

— Я думаю, — сказал Андрей, — что часть этого воинства уже здесь. Их заслали загодя. Один польский журналист узнал, что в «Дрюбене» выпустили из тюрем матерых уголовников — для поддержки спецотрядов.

— Для них все средства хороши. Но все же этой разношерстной сволочи отводится только роль запала. Взрывчаткой должна послужить недовольная часть населения ГДР. В том, что «запал» сработает, я почти не сомневаюсь. Но как себя поведет «взрывчатка» — большой вопрос…

— А как ты думаешь?

— Я думаю, что если взрыв и будет, то не такой силы, на какую рассчитывают устроители. Большинство населения их замысел не поддержит. По двум причинам. Во-первых, исторический опыт не прошел для немцев даром. Во-вторых, немецкие товарищи успели за восемь лет сделать немало хорошего для народа, и люди поверили им. И все-таки положение крайне острое. Из Бонна прибыл в «Дрюбен» главнокомандующий вооруженных сил НАТО, «герой» грязной войны в Корее генерал Риджуэй. А до него там побывал инкогнито Аллен Даллес. Ожидают западногерманского министра по общегерманским вопросам Якоба Кайзера — по-видимому, практического руководителя этой авантюры. Кроме Кайзера, приезжает целая когорта боннских министров, статс-секретарей и депутатов бундестага…

— Это еще зачем?

— По их планам, путч должен быть коротким и эффективным — новый вариант «блицкрига». За два-три часа он должен смести все государственные устои ГДР — руководство СЕПГ, Народное правительство, все политические и общественные организации. После этого из Западного Берлина в «бывшую столицу ГДР» прибывают боннские министры и статс-секретари. Они быстренько формируют «законное правительство всей Германии». Составлен уже должностной список чиновников по всем министерствам и ведомствам.

— Похлеще плана «Барбаросса!» — усмехнулся Бугров.

— Похлеще. Используют свой и американский, опыт — в тех странах, где ЦРУ устраивало перевороты. Но это только первый этап. На втором — новое «законное правительство» обращается за помощью к Америке. Если два первых этапа пройдут гладко, то на третьем будет обставлено о «воссоединении» двух немецких государств.

— Лихо!

— А тогда уж останутся сущие пустяки: проведение «демократических реформ». Прежде всего, разумеется, восстановление священного права частной собственности. Банки вернут банкирам, заводы — заводчикам, поместья — юнкерам. Короче, довоенный статус-кво.

— Но ведь мы можем использовать положения Потсдамского договора, — напомнил Бугров. — Советский Союз имеет право выступить гарантом мирного и демократического развития Германии.

— Право мы имеем. Но остроты положения это не снимает. Потому что другой гарант — Соединенные Штаты — открыто игнорирует Потсдамское соглашение.