Лилли Промет - Девушки с неба

Да, силен соблазн, но и цена высока. За величие надо платить. А не задумывалась ли Саския над тем, что величие Толстого и Достоевского, заставляющее людей всего мира разыскивать на карте Ясную Поляну или Старую Руссу, как-то связано с безропотным терпением десятков поколений, вынесших на своем хребте великую культуру, а на другом конце «уравнения» давших, увы, Февронию? Было бы так, если бы Феврония сидела «в стенах»? Если бы мировые бури не прошли через ее дом и душу? Если бы она, дура эдакая, не звала к себе в гости «весь мир»?

«…Весь мир приезжает сюда, в Помпеи», — ревниво думает Саския. А кто приезжает в маленький Петсари? Как заявить о себе на весь мир? Надо выйти из стен… Надо рискнуть всем. Надо подставить голову под громы и молнии мировой истории. Человек сам выбирает свою судьбу.

Вот он, главный, в н у т р е н н и й источник катастрофы, сотрясающий самую почву дома и самую глубь души. Душа непредсказуема. Ей не прикажешь, вернее, прикажешь, — а она, душа, вопреки приказу, отправится искать чего-то. Желаниям-то нет конца!

«Ж е л а н и я м н е т к о н ц а» — название миниатюрной новеллы Лилли Промет из книги «Шалости земли»; этой новеллой я хочу закончить портрет писательницы, а почему — вы сейчас поймете.

Новелла — из цикла «Крымские настроения». Полдень. Обитательница литфондовского Дома творчества гуляет перед обедом. Собирает фиалки. Вдруг — взрыв. Эхо несется через Ай-Петри. Рушатся скалы: человек строит дорогу. Остановить человека невозможно, рядом с ним скалы — пигмеи, а желаниям его нет конца!

«Трактор поднимает красную целину… На краю долины мальчишка копает лопатой землю. Подхожу поближе…

— Что ты копаешь?

— Надо…

— А все-таки?

— Собаку переехали.

— Копаешь могилу?

— Нет.

— Нет? А что же?

— Хочу дознаться, где собака зарыта…»

Вот он, тончайший яд, извлекаемый из благоухающего цветка. Как характерен этот иронический ход для Лилли Промет: романтический пейзаж с человеком, низвергающим скалы, неожиданно осознан как декор; пафос снят игрой слов: попробуй дознаться, г д е з а р ы т а с о б а к а, — долго придется вести раскопки… Призрак Помпеи неслышно вдвигается в декорацию. С другой стороны вдвигается «макет Дома» — то есть доносится сигнал из Дома творчества: звонок на обед.

Финал:

«…Пусть себе копает… Поднимаюсь и тороплюсь… попасть к обеду…

А среди синего неба стоит облачко, маленькая белая виньетка».

Виньетка дыбом.

Условный пароль эстонских контрреволюционеров.

Он был джентльмен (англ.) .

Приходи завтра снова (нем.) .

Туда и сюда, туда и сюда (нем.) .

Латышское приветствие.

Эстонское приветствие.

Красавица (татарск.) .

Садитесь, пожалуйста (нем.) .

Эстонский легендарный герой-великан.

Перевод как женщина: если красива, то не верна, если верна, то некрасива (франц.) .

До свидания, дитя мое (франц.) .

Различные эстонские названия картофеля.

Начало стихотворения эстонского поэта Юхана Лийва «Родина».

Сепик — хлеб из непросеянной пшеничной муки (эстонск. народное).

Эстонское женское имя Ингель в переводе означает «ангел». (Здесь и далее примеч. перевод.)

Каск — по-эстонски «береза».

«Омакайтсе» («Самооборона») — полувоенная фашистская организация, действовавшая в Эстонии во время оккупации. Выполняла в деревне полицейские функции.

Междометие, выражающее в эстонском языке самые разные оттенки чувств.

Удостоверение личности во время немецко-фашистской оккупации.

Немножко лакомства.

За здоровье!

Лицман — гитлеровский наместник в Эстонии.

В годы оккупации, кроме немецкой военной власти, имелась и эстонская гражданская власть, созданная из числа гитлеровских прислужников.

Телеграфистка, связистка.

Пудреный порошок (нем.) .

Доброе утро (нем.) .

Колль — бука.

Обратно, назад.

Поэтесса, классик эстонской поэзии (1843—1886).

Эстонский поэт (1861—1907).

Матс — по-эстонски «невежа».

Ученики частной мужской гимназии Вестхольма.

Улицы в центре Таллина.

Примерно то же, что юнкера в царской армии.

Приветствую вас!

«Пестрый вечер» — развлекательная программа.

Наступление, атака.

Всего хорошего!

Овощи.

Убирайтесь!

Хватай ее, Альбах!

Моя вера зовется верность.

Огромный валун на озере Юлемисте под Таллином. Как гласит легенда, сидя на нем, овдовевшая Линда, мать Калевипоэга, наплакала это озеро.

Лилли Промет. Шиповник Стихи. Перевела с эстонского Е. Печерская, М., 1987, с. 30. Далее цитируется это же издание.

«Шиповник», с. 106.