Гурам Панджикидзе - Год активного солнца

— Кто был убитый?

— Главный винодел соседнего района Анзор Джавахадзе, В наш район он наведался к друзьям. Он сильно выпил, сказал, что выйдет на воздух. Вышел, но назад уже не вернулся. Он направлялся по дороге к райцентру, наверное в гостиницу. Когда его подвыпившие дружки спохватились, что гость в ресторан не вернулся, было уже поздно. Они бросились искать его и нашли мертвым на дороге. Машина сначала отбросила его в сторону и лишь потом переехала.

Молчание.

Я закурил.

— И мне дай.

При свете спички мне бросились в глаза багрово-сизые щеки моего однокашника.

— Если Джавахадзе — так, кажется, звали убитого? — и впрямь переехала машина, что же тогда взбудоражило весь район?

— Кто знает! Может, твой брат и прав. Может, Анзора Джавахадзе и впрямь убили, а потом убийцы искусно замели свои следы? Повторяю, вполне возможно. Однако ворошить это дело теперь бессмысленно. Люди давно уже и думать забыли об этой истории. Все успокоилось, уладилось, вошло в свою колею. Новые треволнения и заботы никому не нужны.

— А то, что убийца остался безнаказанным?

— Убийца? А разве мы установили, что Анзора Джавахадзе убили?

— Допустим, что это так.

— Само слово «допустим» едва ли не исключает версию об убийстве!

Пауза.

— Ты когда-нибудь видел, как взрывают скалу динамитом? — неожиданно спросил Эльдар.

— Видел! — с изумлением ответил я. Признаться, вопрос друга показался мне неуместным.

— А ты наблюдал, как после взрыва летят камни?

— Да!

— Так вот, камни катятся довольно долго, их грохот разносится далеко окрест. Одни обломки застревают наверху, другие срываются вниз, третьи погребает лавина, а иные вообще летят в сторону. Но в конце концов каждый из них находит свое место, и каменная лавина затихает. Не правда ли?

— Правда.

— Как только каждый камень обретет свое пристанище, равновесие и порядок восстанавливаются. Камни укрепляют друг друга. Но ни до одного камня нельзя дотрагиваться. Особенно опасно хвататься за крупный камень, который поддерживает сотни других, поменьше. Он — их стержень, основа. Ты только представь, что повлечет за собой подобное действие…

— Представляю! — отзываюсь я в темноте.

— К сожалению, этого-то и не может представить твой брат. Если Анзор Джавахадзе и вправду был убит, тронуть теперь его убийцу — значит изменить порядок множества камней. Многие из них неминуемо скатятся вниз, а другие, даже оставшиеся на своих местах, основательно потрясет и залихорадит.

Молчание.

Надсадный кашель машины.

— Кажется, приехали! — говорит Эльдар и, вытянув шею, безуспешно пытается разглядеть знакомые контуры селения в ветровом стекле.

Легко предположить, что эти диалоги состоялись в такой последовательности.

Но состоялись ли?..

Нет, все же состоялись.

На дворе было прекрасное июньское утро, когда незнакомец позвонил по телефону в кабинет прокурора.

А может, июльское?

Вполне возможно, что был уже вечер, а не утро.

А может, незнакомец пожаловал к прокурору самолично?

Маловероятно!

Нет, все же позвонил и условился о встрече на окраине райцентра, возле моста.

Резо пришел к мосту в назначенное время. Еще издали он увидел щуплого мужчину лет эдак шестидесяти, облокотившегося на поручень моста.

Едва завидев Резо, незнакомец выпрямился.

«Здравствуйте», — нерешительно поздоровался он.

«Здравствуйте», — отозвался Резо и огляделся по сторонам.

Вокруг не было ни души.

«Закурим?» — Резо протянул незнакомцу пачку сигарет.

«Спасибо, я не курю!»

Пауза.

Резо неторопливо затянулся и швырнул спичку в реку.

«Это вы мне вчера звонили?»

«Да, товарищ прокурор».

«Почему вы пожелали встретиться со мной здесь? В моем кабинете нас никто бы не побеспокоил».

«Я вам хочу открыть великую тайну. А в прокуратуру прийти я поостерегся. В ту же минуту весть о моем визите к вам облетела бы весь район. Начались бы пересуды: с чего это, мол, нашему учителю и к тому же математику вздумалось ходить к прокурору?»

«Так вы учитель?»

«Да. Я преподаю в старших классах во Второй школе райцентра».

Резо с удовлетворением отметил, как ловко незнакомец ввернул в беседу все данные о себе.

«Я приехал сюда совсем недавно. Вы еще не успели меня узнать. Что же побудило вас доверить мне вашу тайну? Может, я не вполне надежный человек?»

«Как я уже сказал вам, я — педагог, и по одному виду человека могу определить его натуру. Мне кажется, что вы порядочный и принципиальный молодой человек. К тому же я узнал, что из-за вашей принципиальности и неподкупности вам пришлось дважды менять место работы».

«Благодарю за доверие. Я вас слушаю».

«Я пришел сюда не только из-за доверия к вам. Так вот, без обиняков, товарищ прокурор, то, что я вам сейчас скажу, повторять во второй раз я не намерен. И в свидетели я вам не пригожусь. А вы сами решите, как поступать».

«Тогда можете вообще ничего не говорить».

«Нет. Не сказать вам этого я не могу. Совесть не позволяет».

«Так чего же вы боитесь?»

«Во-первых, свидетель у нас защищен не так, как следовало бы. Потерпевшая сторона неизвестно что может натворить по отношению к нему. Кроме того, вы человек приезжий. В один прекрасный день решите уехать отсюда, и поминай, как вас звали. А что прикажете делать мне? Никто не оценит мою правдивость, а вот заклятых врагов я наживу себе вдоволь…»

«Я вас слушаю».

«Здесь долго стоять не годится. Кто-нибудь заметит».

«Так, может, сядем в машину? Она у меня тут неподалеку».

«Это еще хуже. Стоит кому-нибудь увидеть меня в вашей машине, хлопот потом не оберешься».

«Как же в таком случае нам быть? По мне, так уж лучше поговорить здесь».

«Ладно. Очень прошу вас слушать меня внимательно и не упускать ни одну деталь. Только вот не знаю, откуда начать — с начала или с конца?»

«Как вам удобней».

«Три с половиной года назад в нашем районе убили человека».

«Кто убил?»

«Не знаю».

«Причина убийства?»

«И этого я не знаю».

«Какого он был возраста?»

«Кто? Убитый или убийца?»

«Убитый, конечно. Вы же сказали, что не знаете, кто убийца?»

«Лет на пять-шесть старше вас».

«Имя и фамилия?»

«Анзор Джавахадзе».

«Где он работал?»

«В соседнем районе. Если не ошибаюсь, он был главным виноделом».

«И все же, что могло послужить причиной убийства? Наверное, здесь ходили разные слухи?»

«В том-то и дело, товарищ прокурор, что никаких слухов не было. Убитого сначала унесли с места убийства, потом переехали машиной. В больнице составили соответствующий акт, подкрепив его заключением эксперта о том, что бедный винодел был мертвецки пьян».

«Чем же оправдывались его дружки? Что Они сказали, каким образом гость очутился на шоссе?»