Георгий Данелия - Не горюй!

— Поворачивай, Джон, — велел мужчина». — Черт возьми, боюсь, как бы не нанесло заразы ветром.

Ялик повернул назад.

— У твоего папаши черная оспа, вот что, мальчик! — продолжал он. — И ты это прекрасно знаешь… Что же ты сразу не сказал?

Гек всхлипнул:

— Я раньше всем так и говорил, а они тогда сразу уезжали и бросали нас.

— Бедняга! — пожалел его третий из мужчин.

И ялик исчез в тумане.

Гек поплыл обратно, в направлении к плоту. Туман стоял такой густой, что плота не было видно.

— Джим! — крикнул Гек.

— Я здесь, Гек, — донесся слабый крик откуда-то справа.

Гек стал грести на крик, но наткнулся на островок, и кустарник коснулся его лица.

— Гек!.. — снова раздался слабый крик, теперь уже сзади.

Гек стал грести обратно, и в это время… послышался шум двигающегося парохода и удары в колокола.

Гек стал грести в сторону.

И в это время из тумана, сверкая раскаленными топками, как чудовище, возник пароход и прошел вплотную возле лодки Гека, и он почти рядом со своим лицом увидел его огромное колесо.

Что-то кричал капитан, вразнобой ругались матросы.

Лодку накренило и чуть не перевернуло. Пароход прошел и скрылся в тумане.

— Джим! — закричал Гек.

Было тихо.

— Джим! — крикнул он громче и со слезами в голосе.

Тишина.

— Джим!!! — заорал Гек во всю мочь.

Послушал. Потом сел, бросил весло и заплакал.

Когда Гек проснулся, звезды ярко сияли, туман рассеялся. Гек сел в лодке, огляделся по сторонам.

Впереди виднелось черное пятно на воде. Гек погнался за ним и, когда подплыл близко, увидел, что это плот.

Джим сидел и спал, свесив голову на колени, а правую руку положив на весло. Весло было сломано, и весь плот занесло илом, листьями и сучьями.

— Эй, Дзсим, — весело крикнул Гек, — разве я уснул? Чего ж ты меня не разбудил?

Джим открыл глаза и испуганно забормотал:

— Господи помилуй, никак это ты, Гек? Дай-ка я потрогаю тебя, сынок… Нет, в самом деле, ты не утонул…

— Что с тобой, Джим? Выпил ты, что ли…

— Выпил? Где же я выпил? Когда это я мог выпить?

— А чего ж ты несешь такую чепуху?

— Какую чепуху? Разве ты не потерялся в тумане?

— В каком тумане? Никакого тумана я не видел.

— Гек! Гек Финн! Погляди-ка мне в глаза! Погляди мне в глаза! Разве ты никуда не уходил?

— Я уходил? Да что ты? Мы с тобой сидели всю ночь и разговаривали! А потом ты уснул. Тебе, наверное, приснилось!

— Приснилось?

— Ну да…

Джим помолчал, должно быть обдумывая, потом сказал:

— …Я никогда так не уставал во сне! Убей меня бог, это был вещий сон! Течение — это человек, который хочет нам добра. А туман — это человек, который хочет нам зло отвести. Острова — это неприятности, которые грозят нам, если мы свяжемся с нехорошими людьми и вообще со всякой дрянью.

Гек указал на сор и листья на плоту, на сломанное весло:

— А вот это как растолкуешь?

Джим посмотрел на сор, на Гека, снова на сор.

— Как я растолкую? Я тебе скажу! Когда я устал грести и звать тебя и заснул, у меня просто сердце разрывалось: было жалко, что ты пропал, а что будет со мной, я даже и не думал. А когда я проснулся и увидел, что ты опять тут, живой и здоровый, я так обрадовался, что чуть не заплакал, готов был и ноги тебе целовать. Это все мусор, дрянь, — Джим показал на плот, — и дрянь те люди, которые своим друзьям сыплют грязь на голову и поднимают их на смех.

Джим встал, поплелся в шалаш и залез туда.

Гек посмотрел ему вслед и подумал: «Ну вот еще, буду я унижаться перед негром, извинения просить». Он подошел к шалашу, подержал Джима за ногу:

— Джим, ты меня извини, пожалуйста!

Джим высунул голову из шалаша, поднял палец и хотел сказать что-то назидательное, но, услышав коровье мычание, спрятался.

По реке плыла лодка, в ней стояла корова. На веслах сидел фермер.

— Мистер! — обратился к нему Гек. — Скажите, мистер, далеко до Кейро?

— Кейро? Да ты что, сдурел, мальчик? Кейро миль пятьдесят выше по реке. Ты его давным-давно проплыл…

В синем небе заливались жаворонки, внизу стрекотали кузнечики, жизнь была прекрасна.

По пыльной дороге вдоль хлопкового поля шел джентльмен.

Джентльмен шел медленно, чинно, насвистывая марш «Парад-алле». Вдруг донеслись голоса:

— Держи!

Джентльмен замер. Оглянулся.

По хлопковому полю прямо на него бежали — впереди в зеленой шляпе человек с палкой, два толстых, одноглазый, трое в одинаковых ковбойках и семья фермера из семи человек. За ними пестрая толпа.

Джентльмен повернулся и с неожиданной для него прытью пустился по дороге.

Оглянулся.

За ним, метрах в двадцати, намного опередив остальных, мчался тощий малый в соломенном канотье с ковровым саквояжем в руках.

Джентльмен прибавил ходу. Но силы были неравные. Он съежился, ожидая, что его сейчас схватят за шиворот.

Но к великой неожиданности малый промчался мимо джентльмена и, не сбавляя темпа, бежал уже впереди него…

Гек и Джим сидели в шалаше. Плот стоял в заводи у песчаного обрыва.

Вдруг они услышали отдаленный шум и крики.

На берег выбежали человек в зеленой шляпе, семья фермеров из семи человек, трое в одинаковых ковбойках, два толстых, одноглазый, человеке палкой, за ними толпа: тридцать-сорок человек.

Гек взбежал на высокий берег, потом тотчас скатился вниз, крикнул:

— Прячься, Джим!

Джим ящерицей метнулся в шалаш, а Гек отвязал плот и, схватив весло, стал отталкиваться от берега.

В этот момент на середину плота упал ковровый саквояж и тут же, следом за ним, ловко прыгнул тощий малый в канотье.

Он молча, не говоря ни единого слова, выхватил весло из рук Гека и судорожно начал грести.

— Подождите, подождите! — завопил джентльмен, выбежавший следом на берег. Он бросился в воду, вплавь догнал плот и уцепился за бревна.

— Убирайся отсюда! — обозлился малый в канотье и крикнул Геку:

— Мальчик! Дай ему по рукам!

— Я тебе дам! — огрызнулся из воды джентльмен. — Вот я сейчас влезу и так тебя отделаю, что прошлогодний труп в сравнении с тобой покажется огурчиком!

Он влез на плот и отряхнулся, как собака.

На берег высыпала толпа. Впереди: два толстых, семья из семи человек, трое в одинаковых ковбойках, человек с палкой, человек в зеленой шляпе. Они что-то кричали, кидая в беглецов камнями, пустыми бутылками.

Плот уже был почти на середине реки.

Малый в канотье бросил весла, стоял посреди плота, скрестив на груди руки.

— Презренная толпа, — с брезгливым высокомерием произнес он.

— Так, значит, они за вами гнались? — спросил джентльмен. Малый усмехнулся:

— За мной… А вы-то чего побежали?

— Привычка, друг мой! — философски заметил джентльмен.

Он строго поглядел на Гека.

— Ваш мальчишка?

— Первый раз вижу.