Георгий Данелия - Не горюй!

Гробовщик на цыпочках пробрался к стоящей у стены фисгармонии. Там уже сидел сеньор Альварес.

— Разрешите… Простите… — бормотал гробовщик, пододвинул стул и сел рядом с помощником.

Король, наконец, поднялся с колен и произнес вслух:

— Аминь!

— Давай, — шепнул гробовщик Альваресу.

Сеньор Альварес задвигал ногами, нажимая на педали. И гробовщик с помощником заиграли в четыре руки.

Кто-то запел псалом, и все шесть друзей подхватили.

Король пел громче всех. И даже «глухонемой Уильям», захваченный общим ажиотажем, тоже начал подпевать.

Гек наступил Герцогу на ногу. Герцог опомнился, замолчал. Никто этого не заметил.

Гек пересек двор усадьбы Уилксов, открыл было калитку, но тут его окликнула Джоанна:

— Адольфус, ты куда?

— Купаться.

— Потом пойдешь, иди обедать! «У, залегай тебя лягушка!» — подумал Гек. В глубине двора три негритенка развешивали белье.

Негритята играли, бегали по двору.

На кухне кипела работа. Готовили ужин для гостей. Повар-негр смотрел в кастрюлю, его жена молола кофе, а пожилая негритянка сбивала сливки.

Гек ел курицу. Против него, глядя не отрываясь, сидела Джоанна, подпершись острым кулачком.

— Ты когда-нибудь видел короля? — спросила она Гека.

— Какого короля? — вздрогнул Гек.

— Вильгельма Четвертого.

— Ну а как же… Он ходит в нашу церковь.

— А я думала, он в Лондоне живет.

— А где ж ему еще жить?

— Да ведь ты-то живешь в Шеффильде.

Гек поперхнулся.

Он приезжает к нам летом, чтобы брать морские ванны.

— Что ты мелешь, ведь Шеффильд не на море.

— А кто тебе сказал, что он на море?

— Ты.

— И не думал говорить.

— А что же ты говорил?

— Что он приезжает брать морские ванны. Вот что я говорил.

— Так ведь где он берет морские ванны, если там нет моря?

— А ему привозят морскую воду в бочках. В Шеффильде во дворце есть котлы, и там ему эту воду греют. А в море такую уйму воды не очень-то нагреешь.

Джоанна подумала немного, потом недоверчиво проговорила:

— Поклянись, что ты не наврал мне с три короба.

— Залягай меня лягушка! — заверил ее Гек.

К столу подошла Мэри-Джейн.

— Чему это ты не хочешь верить, Джо? Нехорошо и невежливо так разговаривать с Адольфусом.

— Ничего я ему не сделала, — оправдывалась Джоанна. — Он мне соврал, по-моему, а я сказала, что не обязана всему верить. Я думаю, что такие-то пустяки он может стерпеть.

— Все равно, пустяки это или не пустяки, он гостит у нас в доме, и ты должна быть с ним ласкова. Он здесь чужой и от родных далеко. Я бы на твоем месте попросила у него прощения, — строго сказала Мэри-Джейн.

Джоанна встала, глядя в землю, пролепетала:

— Адольфус, прости меня, пожалуйста.

— Вот молодец, — похвалила ее Мэри-Джейн. — А теперь поцелуй Адольфуса.

Джоанна подошла к Геку и неловко чмокнула его в макушку.

— А теперь, Джо, — продолжала Мэри-Джейн, — я тебе могу сообщить приятное… Дядя Гарви сказал, что здесь он все продаст, а нас возьмет с собой в Англию.

— Ура! — Джоанна повисла на Мэри-Джейн.

Ночь. В низком южном небе повисла большая круглая луна и залила все вокруг влажным зеленым светом. Все тихо, только слышно, как ветерок пошевеливает сухие листья старого кипариса да где-то далеко квакают лягушки.

В своей каморке в доме Уилксов Гек не спал. Он одетый лежал на соломенном тюфячке и думал.

Гек снял ботинки и… вышел из своей каморки на черную лестницу. Он тихонько спустился по лестнице на нижний этаж, подкрался к дверям, прислушался. Оба храпели.

Тогда Гек осторожно, стараясь не скрипнуть, открыл дверь и проскользнул в комнату.

Проклятая луна светила сильно, и было довольно-таки светло.

Король и Герцог дрыхли в кроватях на белоснежных простынях, под кружевными одеялами.

На стенах висели женские платья, картинки и всякие финтифлюшки, которыми девушки так любят украшать свои комнаты. В углу стояла гитара в футляре, а около нее на стуле лежал ковровый саквояж.

Гек медленно, замирая при каждом шаге, добрался до саквояжа, запустил в него руку и вынул мешок с деньгами. Мешок оказался очень тяжелым, Гек не рассчитал, зацепил локтем гитару, и она со звоном грохнулась на пол.

Гек оцепенел! Храп прекратился. Гек слышал, как громко бьется его сердце.

Потом Король и Герцог застонали, зачмокали… И принялись храпеть пуще прежнего.

Гек благополучно спустился на первый этаж и заглянул через дверную щелочку в столовую.

При гробе, оставшись на стульях, крепко спали: экономка, мясник, человек в шляпе, человек в сюртуке, доктор, гробовщик и сеньор Альварес.

Дверь в гостиную, где лежал покойник, была открыта, и в обеих комнатах горело по свечке.

Гек прошел мимо гостиной, посмотрел — там никого, кроме Питера, не было.

Гек двинулся дальше, добрался до парадной двери, потянул ее, дверь не поддалась. Тогда он принялся шарить рукой, искать задвижку и в это время услышал шаги: кто-то спускался по лестнице за его спиной.

Гек сунул мешок под крышку гроба чуть пониже скрещенных рук покойника, отскочил и спрятался за занавеской. Это пришла Мэри-Джейн. Она тихо подошла к гробу, опустилась на колени и стала глядеть на покойника, потом поднесла к глазам платок, и Гек понял, что она плачет, хотя рыданий не было слышно.

От парохода двигался ялик. В ялике сидели старичок и молодой джентльмен.

Команда с палубы, свесившись, смотрела им вслед.

Пастор осенил гроб последним крестным знамением. Гробовщик с помощником завинтили крышку гроба и стали опускать его на веревках в могилу.

Король с Герцогом обнялись и затряслись в рыданиях. Гек стал пятиться, выбираясь из толпы. Он совсем уже было выбрался с кладбища, когда натолкнулся на пятерых, высокий человек в широкополой шляпе, человек в коричневом сюртуке и толстяк в фартуке, по виду мясник, доктор вели очень симпатичного на вид старичка и джентльмена помоложе с рукой на перевязи, тоже симпатичного. Тут же стояли: экономка, три приятельницы девочек. Гек хотел прошмыгнуть мимо них с равнодушным видом, но человек в сюртуке внимательно посмотрел на него и позвал:

— Поди-ка сюда, мальчик.

Гек подошел. Человек в сюртуке взял его за руку и потащил за собой:

— Не торопись, мальчик.

Когда они приблизились к группе скорбящих над могилой, мясник заорал:

— Вон он! Зарывают уже!

На него обернулись. Возмущенно зашикали. Веселый мясник выкрикнул снова:

— Еще одна парочка наследников Питера Уилкса! Так что платите деньги, выбирайте, какая больше нравится!

Все посмотрели на старичка и молодого джентльмена, потом на Короля с Герцогом, потом снова на старичка. Наконец Король спросил:

— С кем имеем честь?

— Простите, я не готов к такой неожиданности, — мягко сказал новый старичок. — Но мы те, за кого себя выдаем. Я, Гарви Уилкс, а это мой брат Уильям.