Георгий Данелия - Не горюй!

— Ку-ку, — вдруг произнес Васин.

Пауза.

— Интересно, — сказал седой. — В каком смысле «ку-ку»?

— Товарищ, — сказала Галкина, — вы же видите, Павел Иванович занят. Подождите, пожалуйста, там.

— Но мне некогда, — запротестовал седой.

— Это недолго, — сказал Васин. — Я вас вызову.

Седой вышел.

— Пал Иваныч, напрасно вы с ним так, — сказала Галкина. — Напишет еще…

Васин вздохнул.

На лесах кошка подкрадывалась к голубю. Голубь улетел.

— Дома неприятности? — мягко спросила Галкина.

Васин посмотрел на нее долгим взглядом, сказал:

— Матерьяльчик на меня собираешь?.. Ну, ну, копай. Может и докопаешься.

— Какой матерьяльчик? — удивилась Галкина.

— Аморалку мне шьешь. Бытовую, — сказал Васин и чихнул.

Зазвонил телефон. Васин снял трубку.

— Васин слушает.

Снова чихнул.

— Будьте здоровы, — сказал в трубку мужской голос.

— Не ваше дело! — рявкнул Васин. — Что вам?

— Товарищ Васин, с вами будет говорить командующий округом генерал Фомин.

— Павел Иванович, здравствуйте. У меня к вам необычная просьба: прошу, в порядке исключения, не сносить гараж Антониды Гаевой.

— Товарищ генерал, а вы не задумывались, что порядок и исключение — это два взаимоуничтожающих понятия. Прошу вникнуть в смысл сказанного. Всего доброго.

Васин швырнул трубку.

— Кто такая Гаева?! Пятый человек за ее гараж волнуется!

— И напрасно. У Гаевой постоянный. Сносу не подлежит. Я проверила, — сказала Галкина. — Мне тоже звонили. Из облторга и еще Валерий Феликсович какой-то… Пал Иваныч, давайте отложим с гаражами. Бондаренко и на понедельник даст…

— Можно? — в кабинет заглянула невестка Люся.

— Нельзя! — крикнула Галкина. — Насчет гаражей обращайтесь к Сорокину! Третий этаж, вторая комната.

— Она не насчет гаражей, Зина, — сказал Васин. — Моя дорогая доченька явилась проситься обратно.

— Заблуждаетесь, дорогой папенька, я явилась, чтобы вернуть вещи, которые вы нам подарили.

Люся подошла к столу. В одной руке у нее был магнитофон, в другой — большая спортивная сумка.

— Вот, — поставила магнитофон. Расстегнув молнию, перевернула сумку. На стол посыпались куклы, паровозики, космонавты, зайчики, медведи…

— …И вот, — достала из кармана белого халата серьгу. — Вторую потеряла. Но я верну стоимость при первой возможности. Сумка наша. Сумку я на свои покупала.

— Что такое? Зачем сюда? — нервно спросил Васин.

— Да! Я на два года старше Геры! Да! Я дура детдомовская! Да! Я всего лишь медсестра! Да! Я не чета вашему сыну! Но я люблю его и никому его не отдам! И мы как-нибудь проживем без ваших подачек и попреков!

Не дав ему ответить, она повернулась и ушла.

Васин взял чистый лист бумаги, завернул в него серьгу, спрятал в карман.

— Это мамины серьги, — вздохнул он. — Самое дорогое, что у меня было. Я эту стерву как родную любил. А она… ведь она специально одну выкинула, чтобы мне в самую болевую точку ткнуть…

— Не переживайте, Пал Иванович, — сказала Галкина. — Все обойдется…

— Простите, — в комнату заглянул седой. — Вы еще не освободились?

— Закройте дверь, пожалуйста, — вежливо попросил Васин.

Седой вошел, закрыл дверь.

— Нет, с той стороны, пожалуйста.

Седой внимательно посмотрел на Васина, вышел.

— Ну так как с гаражами, Пал Иванович? Даем отбой? — спросила Галкина.

Зазвонил телефон.

— Пал Иваныч! Это Кузякин из седьмого ЖЭКа! — кричал в трубку человек в кепке. — Они уехали!

— Кто уехал?

— Милиционеры. Сказали — не их дело с дедами воевать, Пал Ваныч, я тогда этот гараж пропущу. Ладненько?

— Какой гараж? Какие деды?

— Ну тот, который вооруженное сопротивление оказывает!

— Ты откуда звонишь?

— Я из автомата звоню, Пал Иванович!

— Адрес! Адрес какой?! Где этот гараж?

— Строительная, семь.

— Ладно. На месте разберемся. Я сейчас подъеду. Не отлучайся.

Васин положил трубку, нажал кнопку селектора.

— Рая, можно я Костю заберу?

— Только не надолго, Пал Иваныч.

— Двадцать минут.

— Хорошо, Пал Ваныч.

Васин пошел надевать плащ.

— Ну ты идешь? Или мне тебя здесь запереть? — спросил он Галкину.

— Пал Ваныч, давайте отложим с гаражами. Ну, хотя бы до возвращения Владимира Николаевича. Очень прошу. Действительно, самодурство какое-то получается.

Они вышли в коридор.

— Зря стараешься, Галкина. Ничего у тебя не получится.

— Что не получится? Ничего не понимаю.

— Не прикидывайся. Я тебя насквозь вижу, — сказал Васин, запирая ключом дверь.

— Вы уходите? — к Васину подскочил возмущенный седой. — Послушайте, я вас два часа уже жду!

— Да не везет, — посочувствовал ему Васин. — А мне вот уезжать надо… Нет, вы не уходите. Я скоро буду.

— Я больше не могу ждать.

— Два часа потеряли, подождите еще десять минут. Мы с вами такую статью отгрохаем — все ахнут. А пока можете побеседовать с этой карьеристочкой. Она в супружеском вопросе — большой специалист. От нее два мужа сбежали.

И он дружески положил руки на плечи седого, припечатывая его к месту, и неожиданно лукаво подмигнул.

У выхода из райисполкома Васин сел в вишневую «Волгу». — Костя, — сказал он, усевшись, — Строительная, семь.

Шофер продрал глаза, рванул с места.

Когда проехали желтый «Москвич», в котором никого не было, Васин скомандовал:

— Останови!

Костя нажал на тормоза.

Васин выскочил, вернулся к «Москвичу», рванул дверцу.

Там, скорчившись на заднем сиденьи, пряталась подруга жены — Дина.

— Здравствуй, Дина, — сказал он.

— А, Павлик… — сказала Дина в полной растерянности. — Привет… а я вот, шпильку потеряла…

— Дина, передай своей подружке, что, если она желает избавиться от ненавистного ей супруга, то для этого не надо подсылать к нему психиатров. Я согласен на любые условия. Любые, лишь бы быть от нее подальше. И еще… впрочем, я лучше сам ей все сейчас скажу.

Он захлопнул дверцу, пошел к «Волге».

— Павлик! — Дина выскочила из машины, догнала, побежала за Васиным. — Постой! — она схватила его за рукав. — Каких психиатров? О чем ты говоришь?

— Этот ваш шизик с бегающими глазами в мае по телевизору антиалкогольную лекцию читал.

Васин вырвал руку, залез в «Волгу».

— Павлик, подожди! Клянусь тебе нашей дружбой, Ирина ничего не знает. Это я попросила Вадика, чтобы он обследовал тебя! А Ира была, можно даже сказать, категорически против!

Васин захлопнул дверцу.

— В облпроект! — сказал он Косте.

Когда Васин пошел в комнату отдела, где происходило торжество, там было полно народа. На длинном столе, сдвинутом из нескольких, стоял торт. У дальнего конца Терентий Яковлевич вручал уходящему на пенсию Ковалеву поздравительный адрес. Ирина, осунувшаяся, печальная, держала в руке бумажку со стихами.