Владимир Сергеев - Непредсказуемый Берестов

Долго не раздумывая, Женька вышел во двор, толкнул калитку, и широкая деревенская улица — песок да трава — открылась его взору. Улица была прямая, шла под уклон, вдали поблескивала светлая тонкая лента — река… Чтобы получше осмотреться, Женька присел на скамеечку у ворот и только теперь увидел сидящих на траве по ту сторону дороги деревенских ребятишек, с любопытством глядевших в его сторону. Конечно! Они небось только и ждали, когда Женька появится на улице…

Сделав безразличный вид, повертел Женька головой вправо и влево, словно осматриваясь, а сам краем глаза следил за ребятами. Ясно, тот белобрысый в майке старший, остальные четверо на год-два помоложе. Все пятеро босиком. И Женька тут же подосадовал, что не оставил в доме свои сандалии…

И вдруг ребята поднялись с земли и прямо пошли на него, пошли не маскируясь, не «делая вид». Остановились. Несколько мгновений Женька и пацаны изучающе смотрели друг на друга.

— Ну? Чего? — первым нарушил молчание белобрысый в майке.

— А чего? — в тон ему спросил Женька.

— Москвич, да? — выступил вперед парнишка в широченной, видать, отцовской рубахе, заправленной в черные, доходившие до колен трусы.

— Москвич. И чего такого? — Было видно, что Женька вовсе не собирается идти на обострение.

— А у Кешки… — вдруг сообщил худенький мальчуган в синей линялой майке, перепачканной землей, — у Кешки мускулы — железо! Кеш, покажи ему.

Кешка — а это, оказывается, и был белобрысый, — сжав в кулак пальцы и согнув руку, напряг бицепс.

— Щупай, щупай, — снисходительно прищурился Кешка.

Деваться Женьке некуда, он с видом знатока оглядел со всех сторон Кешкин мускул, пощупал двумя пальцами и сказал таким же снисходительным тоном:

— Ничего. Сойдет…

— Ох ты! Можно подумать… — справедливо обиделся Кешка. — Давай ты показывай! Не стесняйся, чего там…

Мускулатурой Женька вряд ли уступил бы Кешке, так что стесняться ему было нечего, но вдруг — вот вечно у него это «вдруг» — озорная мысль осенила Женьку.

— А мне мускулы вообще ни к чему, — бросил он вполне пренебрежительно и добавил, щуря глаза куда-то в небо: — Приемы знать надо.

— Какие еще приемы? — сразу повысил голос Кешка, учуяв «слабину» в заявлении москвича.

— А такие!

И тут Женька, проведя известный ему прием с подсечкой и рывком на бедро, опрокидывает Кешку в дорожную пыль.

Оторопевшие пацаны аж рты пооткрывали. «Вот это да!», «Здорово!..», «Самого Кешку»… — переглядываются они.

А Кешка, стараясь не глядеть на товарищей, окончательно сконфуженный, говорит, охлопывая штаны:

— Это что же? Без предупреждения! Так всякий сможет. Давай по новой. На силу!

— Давай! — обрадованно соглашается Женька. По правде, он уж боялся, что сейчас вся компания набросится на него да извалтузит как миленького, а получилось вполне по-хорошему…

И вот, обхватив друг дружку, мальчишки сопят, топчутся, но пересилить один другого они явно не в состоянии. Так продолжается минуту-другую, пока кто-то из ребят крикнул: «Ничья! Ничья!» И соперники одновременно и с заметным облегчением опустили руки.

— Кешка! — еще не переведя дух, говорит Женька. — Знаешь что? Давай в заставу играть.

— В какую это? — отдуваясь, спрашивает тот.

— В пограничную!

— В Карацупу, что ли?

— Почему в Карацупу? Мы свою организуем. Будет как настоящая! Я — командир. Ты — комиссар!

Кешка удовлетворенно шмыгнул носом — ну совсем как Витька! — а мальчишка в отцовской рубахе сказал, смешно оттопыривая губу:

— А где граница-то? У нас ее и нет…

Но Женька доволен своей выдумкой и никаких возражений не терпит:

— Как это нет? — Он простирает руку, указывая в конец улицы, где виден плавный изгиб реки. — Вот же она! Куда еще лучше? — И, сделав вдруг серьезные глаза, говорит, переходя на заговорщический полушепот: — Теперь самое главное — вооружение!

Подъем боевого духа охватил деревенскую ребятню. Через три дня не пять-шесть, а со всей деревни человек пятнадцать уже «служили» в погранвойсках. Вооруженные деревянными саблями, пистолетами и винтовками, мальчишки с утра собирались у старой мельницы, которая была определена по Женькиному предложению погранзаставой. Около нее командир проводил свои излюбленные занятия — водил ребят строем, заставлял ползать по-пластунски, маскироваться… Кстати, к пограничной службе эти занятия имели прямое отношение. Кроме того, расставленные в разных местах дозоры и наблюдательные пункты несли свою обязательную службу. А на мосту стоял главный пост. Там проверяли всех, кто ходил за реку и обратно. Взрослые посмеивались про себя, но мешать ребятам не хотели, подыгрывали им, как могли: останавливались, изображая смирение, объясняли, куда и зачем идут. Ребята были на седьмом небе, а в деревне наступило затишье — пацаны не носились без толку, не лазили по огородам, а к их родителям не приходили с жалобами соседи…

Так пролетели недели три. Женьке, если говорить честно, малость поднадоела однообразная «пограничная» жизнь. Он выдумывал все новые занятия, походы в лес и за реку для «сбора данных о противнике», которым были, конечно же, ребята из соседней деревни, но количество этих выдумок иссякало… И вдруг наконец-то потянуло Женьку к книгам — вот бы мама обрадовалась! Правда, их было всего две «Три мушкетера» и «Остров сокровищ». Всего две, но какие! Надо признаться, что Женька не очень-то любил просиживать за книгой, но если книга была с приключениями, погонями, сражениями и таинственностями, он прочитывал ее запоем, оставляя «на потом» все другие дела, и прежде всего, конечно же, приготовление уроков…

Сейчас, во время каникул, сам бог, как говорится, велел заняться чтением не в ущерб ничему, а в полное свое удовольствие. И Женька собрался уж было распустить своих пограничников по домам — должен ведь у военных людей быть отпуск, — как случилось непредвиденное.

День обещал быть жарким, поэтому вся застава уже с утра собралась на берегу. Ожидали командира, который, надо сказать, стал частенько опаздывать, хотя сам требовал от подчиненных четкости и дисциплины. Ребята резвились, делали из речного песка гранаты и швыряли их друг в дружку, обсыпаясь песком и водорослями. Чего там, все равно сегодня суббота, а в субботу топят бани. Вот уж наплещешься!

Появился Женька.

— Подъем! — кричит он на ходу. — Становись!

Настроение у командира отличное. Сегодня он объявит ребятам об отпуске, за время которого все должно быть подготовлено к новой, теперь уже мушкетерской жизни — шпаги, шляпы, кинжалы, плащи… Тут была только одна загвоздка: ребята почти наверняка не читали этой книги, не слыхали и про д’Артаньяна… Не пересказывать же все прочитанное! Женька пока еще не придумал, как поступить… А сейчас — через мост, за реку, в поле, в рощу, а там… А там видно будет.