Владимир Разумневич - Чапаята

— Дядя Анисим, а много людей на войне убивают?

— Не без того… Бывает, — отвечает он ей. — На то и война.

— Дядя Анисим, а папу могут убить?

— Ну нет, тому не бывать! Чапая пуля не берет! В нем есть такая сила, что перед ней беляки устоять не могут.

— Какая сила?

— Волшебная! А ты и не знаешь? Ну тогда послушай…

И Анисим Климов рассказал Клаве сказку, которую не раз слышал от бойцов:

— С юных лет странствовал Чапай по белу свету, беднякам помогал. Одному избу из бревен поставит, другому коня в бою добудет, третьего научит саблей без промашки рубить. Сам-то он солдатом и плотником отменным был — на целом свете поискать такого! Каждого встречного бедняка радостью одаривал, и невзлюбили его за это богачи-злодеи.

Не понравилось буржуям, что батраки повсюду Чапая привечают, дружно за ним идут. И порешили они от него избавиться. Подкараулили как-то его и всемером на одного из-за угла набросились. Да ничего у них не вышло. Пораскидал он буржуев в разные стороны, налево и направо, так, что они потом три дня и три ночи плашмя лежали, синяки да шишки считали.

Обозлились буржуи пуще прежнего. Стали думать, как с Чапаем расправиться. И придумали. Вырыли на дороге глубокую яму. Рогожей ее прикрыли, песочком присыпали: вплотную подойдешь, а где ловушка — не разберешь! И говорят они Чапаю: «Хотим показать тебе дорогу в тридевятое царство, в тридесятое государство, где бедняки твоей подмоги ожидают».

Чапай отвечает: «Бедноте всегда помочь рад. Ведите! Только вы первыми шагать будете, а я следом. Иначе с пути собьюсь».

Идут они, идут, вдруг — остановка. Топчутся буржуи на месте, Чапая вперед пропускают. А он им: «К чему такая честь! Я человек не гордый, мне и позади неплохо. Шагайте, как шагали!» И легонечко толкает буржуев в спину. А впереди — ловушка. Ну и они — все семеро, один за другим — прямо в яму!

«Поделом вам!» — смеется Чапай. Сказал так и, насвистывая, дальше побрел. Поднялся на высоку гору. Притомился и сел отдохнуть. От нечего делать стал на песке палочкой чертить, слова выводить: «Без нужды не дерусь, а семерых не боюсь».

Тут откуда ни возьмись — великан перед ним. Ростом две сажени, так что человек промежду его ног запросто мог пройти.

Прочел великан надпись на песке и говорит: «Во мне семь человеческих сил живет, и я один в барском имении за семерых управляюсь. Где тебе со мной тягаться!»

Чапай ему отвечает: «Это еще как сказать! Вон видишь, под горой камень лежит? Тебе его сюда нелегко будет поднять, хотя ты и за семерых управляешься. А я один, без малейшей натуги, могу его с горы столкнуть!»

«Не верю, — сомневается великан. — Надо нам помериться силой».

Спускается он вниз, тяжелую глыбу на гору выволакивает. Кряхтит, сопит, из последних сил надрывается. Кое-как вкатил камень на вершину, а сам и отдышаться не может, еле на ногах стоит, на землю валится.

«Эх ты, а еще великан! Камень-то легче пушинки…» Подходит Чапай к камню да как двинет его ногой. Он и покатился под гору — только гул стоит и пыль висит.

«Ну и ну! — качает головой великан. — И впрямь ты ловкий парень! Давай еще разок испытаем свою силу. Сказывай, что делать?»

Чапай говорит: «Кто одним ударом дерево свалит, тот и победу справит!»

Идут они к реке, где высокий дуб растет. Великан огромными ручищами ствол обхватывает, всей силой на дерево наваливается. А дуб ни в какую — как стоял, так и стоит, даже листом не шевелит!

Чапай рукава засучивает: «Смотри, как надо!» Вынимает из-за пояса топор. Размахивается и что есть мочи по дереву ударяет. Одним ударом валит дуб в воду, аж до другого берега.

«Пересилил ты меня, — вздыхает великан. — Придется нам снова тягаться силой. Кто в третий раз верх одержит, того и сочтем сильнейшим».

Чапай ему на реку указывает: «Многие ее перейти пытались, да в воде искупались. А я перешагну — ног не замочу. А ты сможешь?»

«Еще бы! — хвастался тот. — У меня шаг великаний, не то что у тебя! Запросто перешагну!» И прямо с берега — на другой край реки. Да ноги оказались коротки — полны лапти начерпал воды.

Наступает черед Чапаев. Выбирается он на поваленное дерево, по нему через реку переходит и обратно возвращается. Свои сапоги великану кажет — на них пыль дорожная, и ни единой капли речной!

Великан затылок чешет: «Снова ты меня вокруг пальца обвел и в лужу посадил. Не встречал я еще в нашем царстве-государстве человека, перед которым бы я так оплошал. Открой секрет, откуда силу и сноровку берешь?»

Чапай отвечает: «Секрет простой: ты служишь барину, а я — бедным людям. От барина тебе какой прок? Никакого! Силушку твою он себе забрал и ум твой в темноту запрятал, а без ума, как без рук! А люди, которым я служу, наделили меня своей силой и сметкой. Кто сметлив, тот и удачлив!»

Великан подивился и спрашивает: «Знать хочу, как тебя, добрый молодец, звать-величать?» А Чапай ему: «Сам себя называть не стану. Ты у других спроси. Тот, кто свое имя забудет, мое назовет»,

Великан не поверил, что так может быть, но спорить не стал.

Утром, как только первые петухи пропели, вышел он в поле и видит — со всех сторон бегут перепуганные буржуи. А впереди мчится его барин-хозяин, только пятки сверкают.

Спросил великан барина, спросил другого, третьего, как их звать-величать. А те со страха своих имен не помнят. Хватаются за голову и вопят что есть мочи: «Чапай! Чапай!»

И тогда великан узнал, как зовут человека, в котором волшебная сила живет…

Закончил красноармеец Анисим Климов сказку. Глядит, а на пороге — Чапаев. Клава выбежала из-за стола — и к отцу. Повисла на шее. Глаза полны лукавства:

— А я что про тебя знаю!

— Что знаешь?

— В тебе волшебная сила живет! Ты великана поборол!

— Старая сказка! Еще при царе Горохе ее сочинили. Не про меня она вовсе! — ухмыльнулся Чапаев. — А ты, глупая, поверила…

Затем покосился в сторону Анисима Климова, брови сдвинул:

— Чем сказки сказывать, пошел бы лучше коней седлать. В тридцати верстах от города, мне только что сообщили, казачье притаилось. Отряд у них втрое больше нашего. Ну да это нам не в диковинку! Я мужиков в степь послал. Приказал костры развести, чучелами да деревянными пушками поле уставить. Враг ночью наверняка их примет за настоящие и бросит туда свои главные силы. А мы тем временем в обход пойдем, казакам хвост прищемим. Недурно придумал, а? — Чапаев подбросил дочь к потолку и спросил насмешливо: — Где ж во мне, егоза, волшебная сила? Ты меня с кем-то другим спутала!

Обратно в город чапаевцы возвратились с победой. Командир был доволен, то и дело подкручивал усы, весело рассказывал детям, как ловко он одурачил белых в ночном сражении. Все случилось точно, как и предполагал Чапаев. Противник, когда заметил в степи костры, двинулся с войском туда. А чапаевцы атаковали врага с тыла, где он и не ожидал их… Белогвардейцы разбежались в панике, побросали возле огородных чучел все, что у них было: подводы со снарядами, пулеметы, винтовки. И много убитых осталось лежать на поле.