Зигмунд Скуиньш - Внуки Колумба

Искушение слишком велико.

«Да нет, это невозможно, — не верит своим ушам Липст. — Неужели стоит мне надеть этот костюм, и я опять увижу Юдите? Не может этого быть».

Он выискивает какие-то «против», хотя тысячи громких «за» ликуют в каждой капле крови. Но вот все «против» исчезли.

— Угис, факир ты несчастный! Ты совсем спятил! Думаешь, на меня налезет твой костюм? Не смеши!

— Должен налезть… Костюмы я всегда покупаю на вырост. Все швы выпущены, даже отвороты у брюк. Я считаю, это их виду не повредит. Казис сказал: брюки без отворотов теперь в моде.

— Факт остается фактом, — пробурчал Робис. — Всю ночь Угис порол и шил до самой зари.

— Ну, тогда я, пожалуй, примерю, — Липст потянулся за брюками.

Переодевание происходило молниеносно, как в цирке. Впервые в жизни Липсту помогают одеваться. Угис с Робисом попросту вытряхивают его из старой одежды и наспех всовывают в новую.

Брюки едва доходят до щиколоток, рукава пиджака чуть пониже локтей.

— Да-а, — первый нарушает мертвую тишину Липст. — Все-таки не годится. Ни в какую…

— Постой, я еще погляжу, — Угис не отступает и изо всех сил растягивает какой-то шов. Однако все его старания напрасны.

— Все-таки не годится, — вздохнул Липст.

— Все труды на ветер, — сказал Робис. — Да-а…

Угис стал на цыпочки и помог Липсту стянуть пиджак.

— Жаль, — тихо проговорил он. — Очень жаль.

— Ничего, — с деланной веселостью заменил Липст, взяв Угиса за плечи. — Спасибо, старик! Обойдемся как-нибудь. Сегодня не пойду. Ведь не в последний раз устраивают такой вечер.

— Оно, конечно, — согласился Робис.

Угис сел на стол и обхватил голову руками.

— Ничего, — Липст попытался улыбнуться. — Схожу в другой раз.

Угис сидит и трясет головой.

— Ур-рра! — вдруг вскочил он с радостным воплем. — Придумал! Ур-рра!

— Ну, что еще? — недоверчиво спросил Робис.

— Костюм Липсту даст Казис! Вы оба — Голиафы, одного роста.

— Ты так думаешь? — усомнился Липст.

— Определенно. Готов поспорить на что угодно. Если только он дома. И где была моя голова вчера?! Робис прав, наверно, я и в самом деле тронутый.

Казис оказался дома. В байковом тренировочном костюме он сидел на кровати и штопал носки. Этого Липст никак от него не ожидал. После всех чудес, которые Угис рассказывал про Казиса, Липст рассчитывал, что они застанут чемпиона шоссейных гонок по меньшей мере стоящим на голове или жонглирующим кочергой. А он штопал носки и преспокойно слушал патефон. Для Липста это был удар.

Ага! Все же воспетый Угисом гоночный велосипед — не выдумка! Вилки и рама толщиной с макаронину, два ручных тормоза, сменная передача. Вещица хоть куда, ничего не скажешь!

Липст высвободил руку, которую крепко держал Угис, и остался стоять у порога.

На небольшой полочке у стены — книги, главным образом библиотечные. Над кроватью портрет. (Так же, как у Угиса!) Нет, это не Тенсинг. На снимке сам Казис в штурмовом костюме альпиниста с ледорубом в руке. Наискось через всю фотографию надпись: «На Эльбрусе. 1958 год».

Угис, захлебываясь, торопливо излагал причину их внезапного вторжения. В нескончаемом потоке слов не прозвучало ни одного, на взгляд Липста, вразумительного довода. Угис отнюдь не уговаривал Казиса. Все его старания были направлены на то, чтобы друг понял, в сколь ответственный поход сегодня намерен отправиться Липст и как выиграет костюм Казиса, если сегодня вечером окажется на Тилцене.

Казис спокойно слушал. Он слегка нахмурил лоб, на губах еле заметная ухмылка. Откажет, конечно… еще немного, и расхохочется. А пока Казис внимательно слушал, храня на лице каменную непроницаемость, которой мог бы гордиться любой индеец, если только они бывают белобрысыми.

— Ну, все, — Угис хлопнул в ладоши. — Давай сюда костюм. Ты ведь дашь, да?

— Сами берите, — сказал Казис, окидывая довольно смущенного Липста непостижимым для истолкования взглядом.

— Я не знаю… мне неудобно, — Липст почувствовал, что настал его черед что-то сказать. — Мы ведь почти не знакомы… Это идея Угиса.

Казис отбросил починенный носок и, раскинув мускулистые руки, растянулся на постели во всю длину.

— Если надо, бери, — сказал он. — Чего тут долго философствовать! Не знакомы? Наденешь мой костюм, и будем вроде как родственники. Кое-кто нас даже не различит.

— А тебе не жаль? — чтобы назвать Казиса тоже на «ты», Липсту пришлось изрядно поднатужиться. — Не знаю, дал ли бы я костюм другому… Могут испачкать, порвать…

— Конечно, жаль, — откровенно признался Казис. — И особого желания давать его тебе нет. Но эгоизм — отвратительное качество. Надо постепенно избавляться от него.

Что-то в этих словах показалось Липсту очень знакомым.

Их вполне мог бы произнести Угис! И тогда Липста они вряд ли удивили бы. Теперь же, в устах Казиса, они звучали куда многозначительнее.

— С одеждой дело не совсем так, — покачал головой Липст. — Я считаю, что одежда как бы часть самого человека. Как волосы и кожа. Даже в гроб никого не кладут раздетым.

— В наши дни есть люди, которые, когда надо, отдают другому даже кожу. Но я не смог бы, — сказал Казис.

— Я тоже нет, — вздохнул Угис. — Для этого нужна серьезная тренировка.

Выходной костюм Казиса немножко узковат в плечах, но в остальном сидит на Липсте отлично. А материалец каков! Такого Липст даже не видал — до чего тонок, до чего легок. А как сшит, что за работа!

— Наверное, шил у дорогого портного, — Липст осторожно прикоснулся к лацкану пиджака.

— Не угадал, — покачал головой Казис. — Фабричный. В Москве купил. Шерстью он даже не пахнет. Чистая химия. Подкладка не пришита, а на клею.

Липст перестал двигать перед зеркалом руками и подозрительно осмотрел плечевые швы.

— Правда?

— Не бойся! Химия — штука надежная.

— Я тоже хочу себе химический костюм, да в Риге не делают, — с сожалением констатировал Угис.

Он ни на миг не отходил от Липста, приподнявшись на цыпочки, разравнивал плечи у пиджака, снимал с воротника пылинки, расправлял малейшие складки.

— Липст, а галстук у тебя найдется? — деловито поинтересовался Казис. — Лучше всего подошел бы зеленоватый в полоску.

— Зеленоватого в полоску у меня нет.

— Тогда вот тебе еще и галстук. А платочек в нагрудный карман есть?

— Платочек я дам! — воскликнул Угис и бросился к двери. — Сейчас.

Минут через пять Липст стоял выряженный как для выставки.

— Вид у тебя потрясающий, — восторгался Угис, то отступая на несколько шагов, то медленно приближаясь.

Липст, вытянув шею и задрав голову, неуклюже поворачивался перед зеркалом и сконфуженно улыбался.

— Ну, ладно, — сказал Казис. — Носи на здоровье. Скоро уже семь.

— Семь?! — спохватился Угис. — Я должен бежать в школу.