Георгий Марчик - Субботним вечером в кругу друзей

И даже ваши божественные закуски после этого уже не лезли мне в горло. Не сердитесь за откровенность, но если найдется человек, который пристрелит Тузика, я первый пожму ему руку.

Я никогда не видел живых драконов. На картинках и в кино видел, а живых никогда. Тем более я не мог предполагать, что дракон когда-нибудь едва не прикончит меня. Не верите? Я тоже не верил до поры до времени. Пока однажды…

Однажды я решил поужинать в ресторане, который расположен в центре города в красивом старинном здании. Стены внутри там увешаны зеркалами и картинами, на полах сплошь ковры, с потолков свисают гирлянды хрустальных люстр.

Официанты, словно вышколенные дипломаты, так и снуют вокруг клиентов. Я сел за стол, покрытый белоснежной скатертью и уставленный великолепными фужерами. Едва сел — подскочил официант с записной книжкой и карандашиком наизготове. Он на лету ловил каждое мое слово, почтительно кланяясь, давал советы, что заказать, словно я был премьер-министром небольшой суверенной державы или по крайней мере крупным банкиром-воротилой финансового мира.

Ждать мне не пришлось. Не более чем через одну-две минуты на моем столе уже стояли всевозможные закуски — осетрина и ветчина, ростбиф и язык, маслины и грибы, салаты, икра, зелень, овощи… И, разумеется, коньяк и боржоми…

Спешить мне было некуда. И я с благоговением приступил. В любом деле главное методичность и немного воображения. Я представил себя великим полководцем перед осадой неприятельской крепости. «Вперед!» — мысленно воскликнул я и с радостным волнением бросился на штурм.

Все шло как по маслу. Один за другим безо всякого сопротивления сдавались бастионы противника. Мой взгляд горел дерзкой молодой отвагой. Движения были быстры и ловки. За рюмкой янтарного коньяка следовал ломтик лимона, обсыпанный сахарной пудрой. За ним кусочек нежнейшей розовой семги, которая растаяла во рту как сновидение. Затем белый упругий маринованный грибок, полоска копченой колбасы, жирная сочная маслина, глоток минеральной, щиплющей язык и нёбо воды, половина помидора и перышко лука, а вместе с ними и кусочек свиной шейки… Я не спеша приготовил небольшой бутерброд с красной икрой и, плотоядно облизываясь, потянулся к коньяку… Вот тут-то неожиданно и появился в некотором отдалении от меня этот дракон. Он сел на задние лапы, угрожающе уставился на меня и зарычал. Его низкий рокочущий рык прокатился по ресторану.

Но я ничуть не смутился. Не тут-то было. Я швырнул в дракона пустую тарелку и подналег на закуску. За моими ушами так и трещало. «Этот номер тебе не пройдет!» — засмеялся я, лихо выплескивая себе в рот рюмку коньяка… Между тем дракон медленно приближался. Из ноздрей у него вырывались клубы дыма, с ужасным ревом он раскрывал огнедышащую пасть. Чем больше я ел и пил, тем ближе он подходил ко мне, то приседая и готовясь к прыжку, то поочередно поднимая свои страшные, с острыми когтями лапы.

Я лишь усмехался и налегал на закуски. Пустые тарелки и блюда я бросал в дракона. Он хватал их пастью и в ярости разгрызал как скорлупки. Сказать по правде — я почему-то ни капельки не боялся дракона. Он лишь подзадоривал меня. Я лишь ухмылялся, подмигивал ему и жевал, глотал и щурил в блаженстве глаза.

С закусками наконец было покончено. Я откинулся на спинку стула перевести дух. В этот же миг рядом со мной вырос официант: «Горячее подавать?» Я важно кивнул: «Подавай, голубчик! И поскорее». Не успел я глазом моргнуть, как на столе уже дымилось горячее — шашлык по-карски. Знаете ли вы, друзья, что такое шашлык по-карски? Знаете! Но, возможно, не все знают. Шашлык по-карски — это венец всего съестного, это нечто неслыханно вкусное. Съев шашлык по-карски, можно спокойно умирать. С ним может сравниться лишь баранина печёна, которую я отведал однажды в горах Черногории.

Дракон бросился на меня и попытался отнять у меня тарелку. Но не тут-то было. Я резво вскочил на ноги, и (слава богу, я когда-то занимался боксом) на дракона посыпались хуки, прямые левой и правой, апперкоты. После моей решительной атаки он отлетел в сторону и, пока я поглощал горячее, свирепо рычал и скреб пол когтистыми лапами.

Расправившись с шашлыком, я с облегчением вздохнул: уф! Сытость мягкой истомой обволакивала меня. Теперь можно еще рюмочку. «А ты, дурак, — сказал я, обращаясь к дракону, — не получишь за свое дерзкое поведение даже косточки». «Ррр!» — гневно зарычал он, раскрыв свою огнедышащую пасть. Я вскочил, принял стойку боксера, и он отступил. Я был еще достаточно силен. Сейчас я тебе покажу, наглец!

Едва я что-то пробормотал, как передо мной тотчас возник официант. Вот это школа, это класс! Он появился в самый нужный момент и сразу умиротворил меня. В руках у него было блюдо, источавшее тончайший, ни с чем не сравнимый аромат, а какой у него был совершенно прелестный вид, — это был цыпленок табака, покрытый розовой, этакого солнечного цвета зажаристой корочкой. Официант ловким движением водрузил цыпленка на стол прямо передо мной.

— Позвольте, позвольте! — с приятным удивлением сказал я. — Это тоже мне? Разве я заказывал еще и цыпленка?

— Так точно. Заказывали. Вот видите, здесь у меня все записано. Еще коньячку желаете? — с поклонцем спросил мой прелестный обслуживающий персонал.

Ну как было отказаться — такое обхождение. Другой бы, может, и спорил…

Я с наслаждением и, признаюсь, уже с некоторым усилием ел, а дракон окончательно распоясался. Он приблизился ко мне почти вплотную, не переставая рычал, поднимался на задние лапы и поминутно делал попытку броситься на меня! Точь-в-точь как бросается на врага остервеневшая собака. Я отогнал его движением руки, как назойливую муху. Наконец я разделался с цыпленком и в изнеможении откинулся на спинку стула. «А теперь отметим эту маленькую победу еще одной рюмкой», — сказал я себе и потянулся к коньяку. Я не торопясь выпил его и с улыбкой произнес: «Ну а где же это чучело гороховое?!» Едва я это сказал, как вдруг кто-то со страшной силой съездил меня по уху. Я едва не свалился со стула, вскрикнул: «Батюшки!» — оглянулся. Дракон на этот раз напал на меня с тыла. Я попытался вскочить на ноги, но они плохо держали меня, и я снова плюхнулся на стул. Он еще раз съездил меня в ухо. Но уже в другое. Увы, я не мог сопротивляться — слишком отяжелел. Меня уже ничего не волновало — даже собственная судьба. Пусть бьет. Удары так и сыпались на меня — и спереди и сзади. Не встречая сопротивления, дракон окончательно обнаглел.

— Не ешь так много, скотина! — рычал дракон, нанося мне очередной удар, от которого голова моя моталась то туда, то сюда.

— А какое твое дррр-дррра-дррраконье дело? — пробормотал я, тупо глядя перед собой. — Кто тебе дал право насиловать мою личность? — Слово «личность» я уже не мог выговорить, и у меня получилось: ич-ич-ич-ичность…