Георгий Лезгинцев - Инженер Северцев

— И меня, Петр Иванович, в главке тоже быстро обучили все «запрещать». Ведь прав у главка «разрешать» мало, вот и запрещает все подряд. И беда-то в том, что все это делается якобы во имя государственных интересов. Пытался я было доказать в министерстве, что бесхозяйственность не в интересах государства, — ответ один: убытки планируются, — значит, законны. Это же преступно. — В глубоком раздумье сказал Северцев.

На следующий день Петр Иванович обрадовал Северцева: ночью он звонил министру, тот обещал содействие. Хочет снять деньги с любого предприятия, не осваивающего их, и передать Сосновскому комбинату для строительства дороги. Что касается проекта горных работ, то, не зная его, министр, естественно, не мог ответить, нужно ли проект переделывать, — он поручит разобраться в этом вопросе своему заместителю.

— Как видишь, Михаил Васильевич, хотим тебе пособить. Но сделали пока не ахти сколько. Как говорится: хотенья много, а могутности нет… Вопрос-то ясный, а боюсь, что, как только пойдет он блуждать по бесконечным министерским инстанциям, затемнят его так, что куда там! Ты вот скажи кому-нибудь, будто из Москвы в Киев через Владивосток ездишь… Не поверят да еще осмеют. И правы будут! А когда срочные дела путешествуют по маршруту наподобие этого, считается, что вроде иначе и нельзя, — посетовал Яблоков, прощаясь с Михаилом Васильевичем.

На обратном пути Северцев завернул к Пневу.

Проезжая берегом бурной горной речки, он еще издали приметил кирпичные трубы, изрыгавшие густой желтый дым. Огромные заводские корпуса были сплошь покрыты желтоватой пылью. Облаком висела она над сгрудившимися у речки домиками поселка и отступившей в горы тайгой. Едкая эта пыль мешала дышать, от нее першило в глотке. Облегчение наступало, только когда ветер менял направление и начинал дуть в сторону гор. Даже деревья не выносили этого чада: они чахли, теряли листву.

Северцев застал директора одного. Пнев что-то прикидывал на счетах, стуча костяшками. Он подслеповато сощурил глаза, разглядывая незнакомого посетителя. Северцев представился. Пнев приветливо заулыбался и стал еще более внимательно присматриваться к нему. Михаил Васильевич в свою очередь с интересом вглядывался в странное лицо этого человека. У Пнева очень далеко вперед выдавался костлявый подбородок. И Михаил Васильевич с трудом подавлял невежливую улыбку при мысли о том, что в профиль этот подбородок, наверно, поразительно напоминает костыль, которым железнодорожники крепят рельсы к шпалам.

— Соседушке почет и уважение, — жестом приглашая располагаться в кресле, возгласил Пнев. — Рад познакомиться о таким шабром, что сумел опутать самого Пнева! — Он поднял над головой длинную жилистую руку и рассмеялся. Потом еще раз окинул гостя оценивающим взглядом и с ухмылочкой изрек: — Такому молодцу только с кистенем под мостом и сидеть, на большой дороге людей грабить.

— Что-то я вас не понимаю… — Северцев постарался изобразить на своем лице ответную улыбку.

— В кошки-мышки пацаны играют, а нам с тобой не по два и не по три годочка… Кто меня ограбил? Кто у меня энергию отнял?! — сразу перейдя на «ты», наступал хозяин.

— Энергия у вас есть лишняя… Зачем же Сосновке свою станцию строить?

— Лишнего в хозяйстве нет ничего… Я станцию построил, а энергию дядя забрал… Ловко!.. Небось опять что-нибудь присмотрел? Говори сразу: что еще приглянулось? — сердито спросил Пнев.

— Все нравится. Кроме воздуха, — попробовал укорить его Северцев. — На трубы-то, если по-хозяйски, нужно бы уловители поставить: от такого едкого дыма даже деревья зачахли…

— В тайге деревьев много, чего их жалеть. В самой Москве у Киевского вокзала воздух от Дорхимзавода не чище нашего. Сам жил, знаю… Дела у нас поважнее: можно сказать, господа бога за бороду схватили… — Пнев показал на стоящее за ним красное бархатное знамя, на развернутом полотнище которого золотыми нитками было выткано: «Переходящее знамя Совета Министров». — А ты про трубы!

Северцев поздравил директора с большим успехом комбината. Пнев снисходительно поблагодарил.

После этого Михаил Васильевич рассказал ему, зачем, собственно говоря, приехал. Пнев слушал внимательно, часто мигая подслеповатыми глазами.

— Верно! По нашим дорогам только лешим бродить, они, говорят, чертовски выносливые… Был я недавно на рыбалке у Чертова камня, аж под самой Сосновкой, — так проклял все на свете! Последние двадцать километров пешком топал… — пустился он в воспоминания.

— А зачем же так далеко на рыбалку ездить? — видя, что разговор все равно уходит в сторону, спросил Северцев и закурил папиросу.

Пнев разжег длинную трубку.

— В здешнем округе рыбы нет. Всю потравили наши сточные воды, — попыхивая трубкой, спокойно разъяснил он.

— А мы в свое время на Каменушке построили очистительные установки для промышленных стоков и больше не загрязняли водоемов. Почему не притянули вас за эти художества к ответу?..

— Откупаемся! Нам министерство ежегодно планирует миллион на штрафы… — посмеивался Пнев.

— Постройте очистительную установку! Она не больше миллиона стоит…

Пнев отрицательно покачал головой и ткнул через плечо пальцем на переходящее знамя: мол, есть дела поважнее.

— Странно, что областные организации мирятся с таким варварским уничтожением природных богатств! — раздраженно заметил Северцев.

— А что они могут со мной сделать? Пусть у себя в промартелях порядки наводят, а к нам нос не суют. Мы сами с усами. Советую и тебе держаться с достоинством, знать себе цену. Она у нас с тобой всесоюзная, — поучал Пнев. — Районные организации начнут у тебя клянчить: дай то, дай другое, помоги и выручи… Не поддавайся им, не то Москва быстренько снимет тебе голову с плеч. Всегда помни: районные деятели тянут в одну сторону, министерские — в другую. Каждый из них по-своему прав, неправ только один директор. Смотри в оба, а то быстро подкуют! Вот и приходится вертеться между двух огней — на уступки району идти только тогда, когда жареным запахнет. У райкома есть одно сильное воздействие на нашего брата — партийное взыскание, его избегай!

— Мысли весьма оригинальные, — отметил Северцев. — Но вернемся все-таки к дороге: будем строить? Помогать будете?

— А на какие шиши строить? Денег-то и у тебя и у меня на нее нет, — усмехнулся Пнев.

— Найдем! Мир не без добрых людей. Яблоков, например, уверен, что вы поможете транспортом, дорожными машинами, экскаваторами — все это у вас есть в избытке, и вы без ущерба для себя можете поделиться, — уговаривал Северцев.

Пнев вскочил со стула и забегал вдоль стола.

— Яблоков, говоришь, уверен?.. Привыкли местные деятели разевать рот на чужой каравай. Недавно экскаватор у меня для соседского известкового карьера просили, так я им ответил на высоком уровне: «Наша промышленность производства средств производства относится к ведущей группе «А», поэтому партия и правительство дают нам все в первую очередь, и допускать перелив наших механизмов в вашу группу «Б» мы не можем»… Эту антипартийную практику, сказал я на бюро райкома, давно пора кончать, попрошаек надо наказывать. Проглотили райкомовцы молча мою пилюлю, пока больше не беспокоят.