Лев Кожевников - Улыбка Афродиты. Смерть прокурора

Новый этап может означать одно: следствие по делу окончательно загнано в тупик. Все настолько безнадежно, что любые мероприятия при любой глубине анализа с привлечением следственных работников самой высокой квалификации ни к чему не приведут. Начальство в этом, кажется, уверилось, поэтому не исключено, что для следственной работы будет предоставлена необходимая свобода действий.

Особый интерес у Алексея вызвала фигура самого Крука, который лишь на днях принял к своему производству дело Хлыбова и, похоже, намеревался объединить оба дела в одно. По прежней своей работе в Первомайской районной прокуратуре ему не раз приходилось встречаться с Круком. Похоже, именно ему выпала роль следственного работника самой высокой квалификации, который, возглавляя группу, своими умными, по-немецки скрупулезными действиями при полной и всесторонней поддержке местных органов дознания блестяще докажет в конце концов полную безнадежность этих дел, ибо все возможное и даже невозможное будет сделано. В результате, «непрофессиональные» действия заинтересованных лиц на начальном этапе расследования окажутся полностью реабилитированы и, возможно, забыты.

Любопытно, знает ли Крук о назначенной ему роли? Или «его играют» втемную?

Атмосфера подозрительности и безнадежности особенно сгустилась, когда следственные и оперативные работники по настоянию Крука один за другим стали отчитываться за отработку закрепленных за ними в ходе официального расследования версий. Крук, помимо отчета, предлагал каждому внести собственные предложения или сделать выводы из проделанной ранее работы; двум следователям из соседнего района учинил настоящий допрос, подняв их на ноги, как школьников. Видно было, что Крук таким способом хотел переломить прежнее исполнительское, равнодушное отношение к делу. Но его расчет задеть самолюбия, оскорбить, быть может вызвать огонь на себя и заставить высказать обиды, чтобы в конечном счете извлечь из заварухи рациональное зерно, успеха не имел. Самолюбия были давно растоптаны, обиды всерьез никто не принимал, даже напротив: такого рода накачки и разгоны были привычны и почитались за должное. Поэтому стена недоверия вместо того, чтобы рухнуть, продолжала расти.

Было бы лучше, подумал Алексей, если бы Крук явился на оперативку со свежей, неординарной идеей. Тогда он без труда втянул бы присутствующих в обсуждение и тем самым заставил людей откровенно высказаться. Скорее всего, такой идеи у Крука не было.

Некоторую разрядку внес своим выступлением оперуполномоченный Ибрагимов. В очередной раз не добившись результата, Крук остановил взгляд полусонных глаз на смуглом, непроницаемом лице уполномоченного.

— Рафик Хамматович, вы имеете что-то добавить к словам коллеги?

Ибрагимов поднялся.

— Прошу вас.

— Давайте попробуем исходить из характера потерпевшего Хлыбова. Это человек крайне самолюбивый, свои обиды он никому никогда не прощал. Здесь многие с ним работали, думаю мои слова подтвердят. Предположим, Хлыбов вдруг узнал, чем занималась его жена наедине с потерпевшим Шуляком. Какие могли быть последствия, нетрудно догадаться. Если кто-то все же сомневается, вспомните загадочную смерть первого мужа Хлыбовой, который оказался у него поперек дороги.

При обыске у Анны Хлыбовой был изъят ключ от квартиры потерпевшего Шуляка. Что если этот ключ на короткое время попал в руки Хлыбова, и он им воспользовался?

Крук криво усмехнулся.

— По-вашему, заполучив ключ, Хлыбов зарезал любовника жены? Потом угрызения совести заставили его покончить жизнь самоубийством?

— Ударом ножа в спину, — послышалась мрачная реплика. Ибрагимов выставил ладонь.

— Мы все хорошо знаем, что потерпевший Шуляк и жена Хлыбова относились к возникшему у них чувству серьезно. Зато семейные отношения Хлыбова с супругой день ото дня ухудшались и часто заканчивались скандалом или запоями. Поэтому не исключено, что во время скандала в состоянии опьянения или аффекта Хлыбова схватилась за нож и нанесла тот роковой удар. Другой вариант: потерпевший Хлыбов сам спровоцировал удар ножом, когда однажды рассказал ей, как он расправился с любовником, наверняка зная, что доказать на него она не сумеет. Наконец, Хлыбова могла знать сама или подозревать мужа в смерти любовника. Долгое время она вынашивала свой замысел мести, это в какой-то степени объясняет характер нанесенного удара. Сзади в спину. То есть, способом, которым был убит Шуляк.

— У вас имеются доказательства?

— Я изложил свою версию.

Крук пожал плечами.

— Выходит, от фонаря?

— Вы прекрасно знаете, Евгений Генрихович, каким ножом был убит потерпевший Хлыбов. Коли бы преступник был кто-то другой, я не думаю, чтобы он пошел убивать в расчете, что найдет орудие преступления по месту жительства своей будущей жертвы. И последнее. Не слишком ли доверчиво опытный розыскник, прокурор района подставлял свою спину возможному убийце? Или убийца находился у него вне подозрений, что маловероятно, или убийцей являлась его собственная супруга.

— Разрешите мне, — подал голос исполняющий обязанности районного прокурора Сапожников.

— Прошу, Семен Саввович.

— С покойным Вениамином Гавриловичем бок о бок я проработал около пятнадцати лет и достаточно хорошо его знал. Так вот, прошу принять к сведению: до женитьбы Хлыбов запоями не страдал. Выпивал, это случалось, но как все нормальные люди. Не более. И еще момент. До женитьбы около двух лет Хлыбов втайне от первого мужа крутил с чужой женой что называется преступную любовь. После женитьбы, не прошло и двух лет, преступную любовь втайне от Хлыбова начал крутить с его женой Шуляк.

— В итоге, мы имеем три трупа, — просипел Шутов.

Сапожников поморщился от подобной категоричности, однако опровергать не стал.

— Во всяком случае, закономерность просматривается.

Алексею сделалось не по себе. Предложенная версия своей простотой и наивностью напоминала кувалду и была столь же сокрушительно. Беспрецедентная резня в районною прокуратуре исчерпывалась таким образом обычной любовною интрижкой и обрубала все концы. Бедная Анна!

После непродолжительного молчания Крук остановил полусонный взгляд вновь на Ибрагимове.

— Рафик Хамматович, дело за малым. Вам осталось объяснить, каким образом Анна Хлыбова умудрялась оказаться дома в то самое время, когда она сидела в гостях? У подруги, кажется? На этот счет у вас тоже имеются соображения?

— Имеются, — невозмутимо подтвердил оперуполномоченный. — Если помните, в тот роковой вечер подозреваемая Хлыбова находилась в состоянии сильного алкогольного опьянения.

— Не только Хлыбова, — перебил Шутов. — Они затем и собирались у этой… подруги.