Георгий Свиридов - Охотники за алмазами. Открытие века

Николай Санси тщетно ожидал возвращения слуги своего и, не имея никакого уведомления о нем, употребил все возможные средства к его отысканию; наконец он узнал, что слуга убит в показанном месте и тело его погребено тамошними крестьянами. Санси, приехав туда, велел открыть тело своего слуги, и по вскрытии его алмаз найден в желудке; но Санси сердечно сетовал о потере честного и преданного ему человека.

Этот Санси по кончине Генриха III, последовавшей в 1589 году, находился в службе при Генрихе IV, а потом при Марии Медичи; в продолжение службы своей он исполнял важные поручения по государственным делам и в одной из официальных бумаг своих, во время управления Марии Медичи, поставил на вид, что он всем имуществом своим пожертвовал для блага своего отечества, а между прочим упомянул, что он в смутных обстоятельствах царствования Генриха III отдал ему свой алмаз на подкрепление сил его войска. Сей Николай Гарлей Санси помер 7 октября 1619 года.

Английский король Яков II по прибытии своем во Францию в 1688 году имел у себя алмаз „Санси“, а потом сей дорогой камень поступил в число сокровищ Людовика XIV.

В 1775 году король Людовик XVI в день венчания своего на царство имел в короне алмаз „Санси“, который составлял собственность сокровищ французского двора до 1789 года. Во время революции сей алмаз скрывался в неизвестности, но в 1830 году он был собственностью одной особы, по поручению которой в Париже ювелир Марион Бургиньон, известный по совершенству своего искусства подделывать алмазы, составил образцы его из стекла, известного под именем страза.

Наконец алмаз „Санси“ существованием своим в России обязан Его Превосходительству Павлу Николаевичу Демидову, который, усердствуя к существенным пользам своего отечества, обращает внимание на изящные и редкие предметы природы и искусства. Это внимание побудило его дать приют в Россию изящному алмазу „Санси“ приобретением его за 500 000 франков. Ценою такой суммы сделался сей алмаз в 1830 году собственностью Павла Николаевича по условиям его с французским негоциантом Жаном Фределейном, но из документов, заключающих сии условия, оказывается, что алмаз „Санси“ принадлежал в последнее время особе знаменитой французской фамилии, герцогине Б. А потому негоцианта Ж. Фределейна надобно считать только агентом ея в продаже алмаза „Санси“. Сей алмаз имеет вид груши, ограниченной двойною резьбою, прозрачность его массы представляется в таком совершенстве, которое означается выражением: чистейшая вода; вес его 53 1/ 2карата, по точному исследованию, произведенному в Минералогическом обществе действительным членом А. А. Дювалем. Сей отличный знаток сущности и превосходства драгоценных камней утверждает, что суммою в 500 000 франков не определяется достоинство алмаза „Санси“, ибо он стоит несравненно большей цены.

В росписи драгоценных камней, принадлежащих к сокровищам французского двора, сей алмаз показан в 1 000 000 ливров…»

Названия эта болезнь не имеет, его просто нет, болезнь эта не значится в медицинских справочниках. Но, безусловно, она существует. Эта болезнь — болезнь поиска, неутолимая, жажда находок, одержимость первооткрывателя. В отличие от других недугов она поднимает и окрыляет человека, делает счастливым на всю жизнь.

Как и большинство других, этот недуг можно симулировать, прикрывая им скрытую любовь к обыденному благополучию, к вознаграждению, а главное, к наживе. Однако симулянтов выдают их глаза и сердце — в глазах блестит завистливая алчность, а в сердце — холодный расчет. Но у тех, кого в самом деле поймала и захватила эта хворь, навсегда поселяется в сердце вечное беспокойство — жар молодости, а в глазах, зорких и прозорливых, как далекие звезды, горят и лучатся вера в успех и надежда на торжество мечты.

Когда Попугаева заболела алмазами? На такой прямой вопрос можно ответить односложно, ибо на земле, кажется, не отыщется человека, который был бы равнодушен к алмазу, к этому удивительному минералу, к этому чуду, который с полным правом можно назвать великой творческой удачей безгранично талантливого мастера, имя которому — мать-Природа. В нем, в кристалле алмаза, Природа связала в один узел, соединила то, что, казалось, никогда нельзя соединить в одном месте: жар солнца и холод льда, цвета радуги и бесцветную прозрачность капли воды, пышную королевскую красоту и неодолимо упорную твердость рабочего камня, единственного и непобедимого чемпиона, перед могучей силой которого склоняются все минералы и самые сверхпрочные сплавы. Достижения современной техники немыслимы без применения алмазов.

И о поисках этих самых кристаллов Лариса мечтала всю войну, хотя и знала, что в нашей стране, к сожалению, их находили весьма редко. Природа, казалось, обделила Россию, дав ей все, что есть на земле, кроме этих редких драгоценных и нужных технике камней. Лариса по простоте сердечной своей считала, что природа поступила не очень справедливо. Ну чем же наши северные земли хуже индийских и южноафриканских? Впрочем, так думала не только она одна, а многие крупные ученые.

Как-то в одной разбомбленной библиотеке, помогая собирать уцелевшие книги, Ларисе случайно попалась на глаза небольшая книжица профессора Н. Федоровского «В стране алмазов и золота». Впрочем, в этой случайности можно усмотреть и определенную закономерность, знак судьбы, если хотите. Книга попала в руки той, которой через десятилетие предстояло открыть первую в нашей стране кимберлитовую трубку. Опровергнуть несправедливые упреки в адрес щедрой матери-Природы. Умножить богатства Родины, повысить ее технический потенциал.

Но до тех счастливых и неласковых дней еще надо было дожить. Шла война. До победы, до флага над рейхстагом и поверженного Берлина, до торжественного салюта и исторического парада победителей на Красной площади было еще далеко и предстояло пройти с боями тяжелый и полный ежеминутной опасности путь, познать горечь поражений, горе утрат, хоронить друзей и подруг. Путь к великой победе, словно пунктиром, отмечен на лике земли надгробиями братских могил.

Предстояло пройти через это жуткое горнило и уцелеть. Остаться живой. И не надломиться, не очерстветь душою. Сохранить веру и надежду на счастье. Судьба, казалось, оберегала ее. Лариса верила в свою счастливую звезду и могла в шутку сказать, что она «завороженная», что пули и осколки «обходят ее стороной». Но если бы в те фронтовые времена ей кто-нибудь сказал, что самые сложные и трудные испытания ее ждут впереди, что именно ей, а не кому-нибудь иному предстоит сделать уникальнейшее открытие века, то она бы только рассмеялась, принимая все это за шутку, или, что тоже могло быть, еще и рассердиться. Она уже «болела» камнями, «болела» алмазами, и эта тема была для нее святее святых. И ее можно понять. Такова наша жизнь. Люди соорудили сложные телескопы и через увеличительные стекла смотрят на далекие звезды, свет от которых приходит на землю через многие годы, но так и не научились увидеть, познать то, что же ожидает нас завтра, в ближайшем будущем. Впрочем, это, может быть, и к лучшему. Как сказал поэт: