Сулейман Рагимов - Сачлы

— Ах, если бы все думали об учительском труде так, как вы, товарищ Демиров, — сказал Джалилзаде. — Взять наш райпотребсоюз… Его руководителям нет дела до учителей. Из-за их халатности наши учителя в деревнях сидят без света. Ведь для того, чтобы подготовиться к утренним урокам, учитель должен вечером посидеть над книгами при свете керосиновой лампы. А керосин в деревни не завозят.

Подумав, Демиров предложил:

— Давайте рассмотрим на бюро райкома вопрос о снабжении наших учителей, примем решение. Если учителя и впредь останутся без света, мы зажжем самого Нейматуллаева, превратим его в факел!..

На губах Джалилзаде мелькнула ироническая улыбка:

— Нейматуллаев тертый калач, прошел, как говорится, огонь, воду и медные трубы. Такой и в кузнечном горне не загорится.

— Загорится, еще как загорится! — решительно сказал Демиров. — Но дело не только в Нейматуллаеве. У нас вообще большие планы в отношении благоустройства деревни. Мы хотим, чтобы там повсеместно на смену керосиновым лампам пришло электричество. Мы хотим, чтобы в каждом деревенском доме заговорило радио, чтобы жители села обзавелись музыкальными инструментами. Мы хотим, чтобы крестьяне после трудового дня получили возможность культурно отдохнуть. Мы хотим, чтобы в каждом дворе был водопроводный кран. Крестьяне должны пить чистую родниковую воду, а мутная вода из арыков пусть используется только для поливки земли. Ни один из наших малышей не должен болеть малярией, ни один не должен безвременно умереть… Каждая деревня должна иметь свою библиотеку. В каждом крестьянском доме должны быть книги. В наших деревнях пока еще мало порядка и чистоты. А ведь говорят: чистота — залог здоровья. Во всех этих делах сельские учителя должны быть нашими активными помощниками.

— В скором времени мы намерены провести учительскую конференцию, — сообщил Джалилзаде. — На ней можно будет широко поставить вопрос, затронутый вами, — о задачах интеллигенции, проживающей в деревне.

— Я хотел бы выступить на вашей конференции! — с жаром сказал Демиров.

— Будем очень рады.

— А вы, пожалуйста, в течение ближайших трех дней набросайте для меня подробную справку о состоянии дел в школьном обучении у нас в районе, с конкретными примерами, с именами учителей. Охарактеризуйте некоторых.

— С какой стороны, товарищ Демиров?

— Всесторонне. Что за человек, каков педагог.?…

— То есть с хорошей стороны?

— Не только. Укажите и таких, кто позорит высокое звание учителя. Мне рассказывали про одного из ваших коллег, говорят, погрузил школьную печь на осла и увез к себе домой, а трубы тащил сам — на плечах. Позор!

Джалилзаде смешался, потупил глаза.

— Я знаю, о ком вы говорите, товарищ Демиров. В семье не без урода. Фамилия этого учителя Махмудов. Мы хотим привлечь его к судебной ответственности.

— Нет, этого делать не следует, — запротестовал секретарь. — Зачем сразу же тащить учителя в суд?.. Есть другие меры. Поговорите с ним, вправьте, как говорится, ему мозги, и пусть работает.

Завроно призадумался, затем сказал:

— Можно ли такому человеку доверить воспитание детей? Махмудов опозорил наш коллектив…

Демиров развел руками:

— Конечно, сами смотрите, как поступить. Вызовите его, поговорите. Может, этого будет достаточно. А может, вы правы; надо принять какие-нибудь другие меры. Пристыдить человека публично — это тоже своего рода суд, немалое наказание. Словом, это ваш человек, и вам виднее, как покарать его. Будьте строги, но не ожесточайтесь. Разбрасываться людьми тоже не в наших с вами интересах. Но и школу мы в обиду не дадим. Не допустим, чтобы школьное имущество разбазаривалось. Школа- это священный храм! — Демиров умолк, лицо его стало грустным, наконец он снова заговорил: — Был у меня в детстве учитель — редкой души человек, прямо-таки святой. Всю жизнь отдавал школе. Был простой и добрый, стихи любил нам читать. Разбил в школьном дворе фруктовый сад, сам в нем копался и нас приучил. Когда я бываю в родных местах и прохожу мимо этого сада, теперь уже густого, развесистого, мне кажется, я встречаюсь с моим любимым учителем. Он умер совсем молодой еще, сердце подвело… Но пока я жив, буду помнить его и чтить память о нем. А как будут вспоминать ученики этого Махмудова?… Что будут рассказывать о нем, когда вырастут?… Может, то, как он взвалил на длинноухого казенную школьную печь и увез к себе домой? Скажут: «Был у нас учитель, не прочь был позариться на чужое добро. Запятнал свое лицо сажей печных труб и сейчас, запятнанный, лежит в земле…» Все это очень неприятно, но такова истина, такова правда. Как об этом сказать иначе?

— Да, вор есть вор. Как еще назовешь такого человека? Только я вот что думаю, товарищ Демиров… Давайте сами примем меры в отношении этого похитителя школьных труб, а на конференции не будем ничего говорить.

— Не хотите выносить сор из избы? Надо. Надо обязательно говорить об этом. Будет больше пользы. Скрывать недостатки — это то же самое, что, скажем, замазывать нарыв воском. Чтобы избежать заражения крови, надо нарыв вскрыть и удалить из него весь гной. Не надо бояться хирургического вмешательства. Есть хорошая поговорка: «Пулевая рана заживет, словесная рана — никогда». Надо говорить только правду. Провинился человек — накажем, справедливо накажем. А за хорошую работу будем награждать. Кстати, я вспомнил… Вы, конечно, знакомы с инженером, который возглавляет строительство школ в районе. Так вот, прошу вас, будьте к нему внимательны. Он делает для нас очень большое дело. По окончании строительных работ было бы неплохо наградить его. Поговорите об этом в исполкоме. Можно было бы преподнести ему именные золотые часы — от благодарных жителей района. Хорошая будет память ему. Что вы скажете на это, товарищ Джалилзаде?

— Мне весьма по душе ваша идея. Но товарищ Субханвердизаде не очень расположен к инженеру.

— Это почему же?

— Не знаю. Говорит: терпеть его не могу, чужак, выскочка, карьерист. Невзлюбил — и все.

— Странно. Ведь этот человек делает для нас очень важное дело. Вы согласны?

— Да, и тем не менее Субханвердизаде не любит его. Что тут поделаешь? А несправедливо…

— Очень прошу вас, передайте Субханвердизаде мое мнение об инженере и наш разговор относительно его награждения. — Помолчав немного, Демиров продолжал: — Надо бы на одном из ближайших бюро райкома поговорить о том, в какой степени школы обеспечены учебными пособиями. Подготовьте, пожалуйста, этот вопрос. Он очень важный. Книга, учебник — основа знаний. Кроме того, составьте проект организации сельских школьных библиотек. Наши дети не только должны учиться по школьной программе, но и много читать, любить художественную литературу. Любовь к книге надо прививать с детства. Ведь только молоденькое деревце поддается прививке, к старому дереву черенка не приживишь. Ум ребенка магнит: что притянет к себе — то уж навеки. По себе знаю. Я до сих пор помню стихи, которые заучил в детстве. И не только помню, но и люблю очень. Дороги они мне. Скажем, Пушкин…