Сулейман Рагимов - Сачлы

— Когда ты надумала ехать, мама?

Нанагыз несколько растерялась от этого вопроса, словно они подошли к самому главному, из-за чего ей и было неловко перед дочерью, из-за чего она словно бы и оправдывалась.

— Завтра, доченька. Долго ли собираться?.. Дневным автобусом — в двенадцать часов. Афруз-баджи говорила мне, на нем всегда поменьше народу. Как ты считаешь?

— Правильно, — сказала Рухсара.

— Утром попрощаюсь со всеми. Сходим на кладбище…

Рухсара опустила глаза. Снова подняла их на мать. Они были сухие. Только все такие же грустные. Кивнула, тихо отозвалась:

— Да, обязательно сходим… — После паузы продолжала: — Я дам тебе адрес одной больницы в Баку… Туда увезли маму Хосрова, там ее будут лечить… Будешь наведываться к ней.

— Непременно, доченька!.. Как думаешь, вылечат Фирюзу?.. Поправится?.. — В голосе Нанагыз прозвучала надежда.

— Хочется верить, мама…

— В Баку у нас хорошие доктора, ведь правда? Говорят, даже есть такие, что известны на весь мир, к ним изо всех городов приезжают!

— Да, есть, мама, — согласилась Рухсара. — Правда, наши медицинские знаменитости лечат иные болезни, чем у Фирюзы-ханум. Но будем надеяться…

Рухсара неожиданно переменила тему разговора:

— Давай, мамочка, пить чай!

— Давай, дочка, давай!

Нанагыз, отложив шитье, подхватилась с кровати, заговорила, задвигалась по комнате — чуть поспешнее, чуть суетливее, чем это было свойственно ее манере говорить и двигаться.

Мать старается развеять невеселое настроение — как свое, так и дочери:

— Ах, какой я тебе сейчас чай заварю!.. Сама скажешь: в жизни такого не пила!.. Язычок проглотишь!.. А спрашивать будешь секрет — не открою… Способ этот мне рассказала Фирюза… Разожги поскорее керосинку, доченька!

Девушка улыбается, встает из-за стола, снимает с плеч и вешает на спинку кровати согретый ее телом серый платок.

— Ну, давай, давай, удиви, мама!..

Рухсара тоже помогает этим неловким, наивным попыткам матери забыться, забыть, заглушить грустное «вчера», неловким, наивным, но таким необходимым им обеим, необходимым, как необходим человеку для жизни воздух… Ведь жизнь-то продолжается — с ее гримасами и улыбками, огорчениями и радостями, болью и счастьем, поражениями и победами…

Именно эти мысли и приходят сейчас в голову задумавшейся у темного окна Рухсары:

«И победами… Все-таки с победами!.. Раз продолжается, значит, эта жизнь непобедима!..»

Сачлы — длиннокосая — ред .

Баджи — сестра, сестрица; принятое обращение — ред .

Амбал — носильщик, грузчик — ред.

Див — сказочное чудовище — ред.

Кеса — безбородый — ред.

Гага — брат, братец — ред.

Валлах — клянусь аллахом — ред.

Эмир — в данном случае высокопоставленный человек — ред.

Наршараб — соус к шашлыку — ред.

Тель-Аскер — кудрявый Аскер — ред.

Мен олюм — ради жизни моей — ред.

Ами-джан — дядечка — ред.

Делибаш — пустая голова — ред.

Девушка, остригшая косы, считалась в те далекие от нас годы порочной, лишившейся чести — ред.

Тагиев — знаменитый бакинский нефтепромышленник-миллионер — ред.

Эфенди — господин, сударь; в данном случае звучит издевательски — ред.

Кочи — разбойник, хулиган; нефтепромышленники до революции вербовали из бакинских кочи шайки своих прислужников — ред.

Кази — мусульманский духовный судья — ред.

Киши — мужчина — ред.

Гыз — девушка — ред.

Келагай — головной платок — ред.

Голя — Коля — ред.

Дашдемир — камень, железо; в данном случае звучит «твердокаменная» — ред.

Каймак — сливки — ред.

Захримар — змеиный яд — ред.

Игра слов «эйри» — ложный, кривой — ред.

Ярпуз, ярпыз — дикая мята — ред.

Туман — широкая юбка — ред.

Иолдаш — товарищ — ред.

Шахсенем — героиня оперы «Ашуг Гариб» — ред.

Мусульмане во время молитвы обращают лицо к Каабе — храму в Мекке, покойников хоронят тоже лицом к Каабе. Воображаемая линия этого направления и называется киблой — ред.

Архалук и чуха — верхняя мужская одежда — ред.

Хэсир — соломенная подстилка. Афруз-баджи напомнила Мадату частушку: «В доме хоть шаром покати: поломанная подстилка и муженек Мамеднасир» — ред.

Суеверные люди сушили траву руту и подвешивали пучки над входной дверью, дабы отвратить дурной глаз от семьи — ред.

Каменотес Фархад — герой поэмы Низами — ред.

Рамазан — один из месяцев мусульманского календаря, время поста и воздержания. В данном случае звучит иносказательно: одиннадцать месяцев можно бражничать и распутничать, а в пору рамазана поститься — ред.

Девятка в баккара бьет все карты; открывший девятку — выигрывает — ред.

Пешкеш — подарок — ред.

Джэннет-мэкан — рай (азерб.) — ред.

Афлатун — философ Платон.

Тутэк — свирель чабана.

Сачсыз — девушка без кос: Кечал — облысевшая девушка.

То есть приставки, свидетельствующие о дворянском происхождении — ред.

Строка из стихотворения великого азербайджанского поэта Сабира, в те годы работавшего учителем в школе в Балаханах — ред.

Сокол — ред.

Аллахкули — раб божий; Худакули — раб создателя — ред.

Агач — мера длины приблизительно в 7 километров.

Муштулуг — награда за добрую, радостную весть.

Логман — легендарный врач у многих народов Востока, олицетворяющий высшую степень врачебного мастерства.