Сулейман Рагимов - Сачлы

Демиров снова уткнулся в бумаги. В телеграмме из Центрального Комитета партии указывалось на неудовлетворительный ход хлебоуборочных работ в республике.

Неожиданно скрипнула дверь, и в кабинет бочком вошел Нейматуллаев.

— Разрешите, товарищ Демиров? — сказал он и, не дожидаясь ответа секретаря, быстро заговорил: — Я пришел к вам, товарищ секретарь райкома, чтобы вкратце проинформировать о том, как обстоят дела со снабжением нашего района. — Он приблизился к столу, придвинул к себе стул, сел и, откашлявшись в кулак, продолжал: — Да, наши снабженческие дела таковы, что мы все просто поражаемся… Налицо удивительное явление!

Нейматуллаев умолк, пытаясь определить, в каком настроении Демиров, как он относится к затронутому им вопросу и как он относится лично к нему, Нейматуллаеву. Секретарь закрыл папку с бумагами, положил на стол толстый красный карандаш, которым делал пометки, пригладил рукой волосы, спокойно сказал.

— Да продолжайте, раз уж вы начали. Слушаю вас. Нейматуллаев широко улыбнулся. Ему очень хотелось войти в доверие к Демирову. Его глаза с собачьей преданностью смотрели на секретаря райкома.

Нейматуллаев скосил глаза в свою записную книжечку, которую успел достать из кармана.

— Я вижу, товарищ, Демиров, вы очень устали. И я вот что думаю… Может, я зайду к вам в другое время?.. Отдыхать ведь тоже надо…

— Да нет же, я слушаю вас, говорите.

Нейматуллаев снова кашлянул в кулак:

— Я хотел зайти к вам в тот день, когда вы приехали из Баку. Потом решил, что следует подождать. Думаю, пусть человек отдохнет с дороги. Именно поэтому не стал вас беспокоить…

— Да, да, слушаю вас.

— Словом, мне хотелось бы поговорить с вами о снабженческих делах нашего райпотребсоюза.

— Говорите, говорите. Ближе к делу.

На лице Нейматуллаева появилась масленая улыбка.

— Относительно снабженческих дел можно говорить очень и очень долго, товарищ Демиров. Однако я хочу ограничиться краткими сведениями, дабы не утомлять вас… Прежде всего скажу, что наш баланс под руководством райкома выглядит как образцовое зеркало. Между нами говоря, имеются такие потребсоюзы, баланс которых похож на запутанный клубок ниток. Что же касается нашего баланса, то он, повторяю, под руководством райкома…

Нейматуллаев запнулся. Демиров сказал:

— Ну, ну?..

— Помимо баланса, товарищ Демиров, — продолжал Нейматуллаев, — хочу проинформировать вас относительно наших снабженческих дел. Как вы сами понимаете, проблема снабжения является не только экономической проблемой, но и политической. Взять, например, такие товары, как соль и керосин. Если их не будет в районе, поднимется скандал…

— У вас в этом смысле все обстоит хорошо? — поинтересовался Демиров.

— Да, товарищ секретарь, под вашим руководством… — Нейматуллаев опять приторно улыбнулся. — Стоит нам только на базе произнести ваше имя, как двери ее широко распахиваются перед нашим райпотребсоюзом. Еще как распахиваются! Честное слово, на базе нам говорят: «Сколько товарищ Демиров хочет, столько и забирайте…» Да, да, двери базы распахиваются перед нами настежь. Других секретарей райкомов так не уважают. Нет, что ни говори, уважение — великое дело! Уважение!.. Вы скажете, что это старое, отжившее понятие… Но, честное слово, клянусь вам правдой, клянусь вам своей работой, когда я вижу, что меня уважают, у меня вырастают крылья и я готов лететь к звездам! Почему?.. Да потому, что я вижу, как секретари других райкомов хмуры и неприветливы. А почему они злы?.. Да потому, что завидуют вам, завидуют нам!..

— Хорошо, — перебил его Демиров, — что вы еще хотели сказать мне?

— Это все, товарищ Демиров. Мы готовы распахнуть перед вами все наши склады, и тогда вы увидите, что у нас есть все! — Нейматуллаев снова угодливо улыбнулся. — Мы распахнем перед вами все наши амбары и склады. Под вашим руководством, товарищ Демиров, нам никогда не приходится краснеть. Да и как можно краснеть, когда мы постоянно ощущаем конкретную помощь и ежедневную заботу райкома… Откровенно говоря, иногда ночью, когда я лежу в постели, мне становится стыдно. Я говорю жене…

Демиров поморщился, недовольно хмыкнул. Нейматуллаев насторожился, однако продолжал:

— Вы — наш руководитель… Извините, конечно, меня… Если бы лично не ваше имя, у нас ничего бы не было… С базы республиканского потребсоюза зимой снегу не выпросишь! База республиканского потребсоюза — это заколдованный лабиринт. Да, да, товарищ Демиров, это заколдованный сказочный замок! Семиглавый дракон и тот с ним не сладит, погибнет! А мы благодаря вам не пропадаем. Под вашим руководством мы плаваем в пучине этой базы, как рыбы в — воде. Никто не чинит нам препятствий. Никто не набрасывает на нас сети…

— Ну, а дальше что? — спросил нетерпеливо Демиров. — Плаваете, а дальше что?

Нейматуллаев громко захохотал.

— Поплаваем и вылезем на солнышко, греемся, наслаждаемся!

— Рыбы на суше умирают, товарищ Нейматуллаев, — заметил насмешливо Демиров.

— Для нас это привычное дело, товарищ Демиров, мы не умираем. Мы должны противопоставить нашу торговлю буржуазной торговле. Наша торговля должна быть лучше. При капитализме личный интерес губит торговлю, топит ее, как буря топит корабль. А здесь у нас социалистический интерес дает торговле широкую, ровную дорогу. Корысть и жадность не владеют людьми. У нас люди своевременно получают заработную плату, я им плачу. Стоит там, в центре, в республиканском потребсоюзе, произнести ваше имя, как они говорят: «Пожалуйста, кредит, берите столько, сколько вашей душе угодно!» Был случай, банк задержал нам деньги. Честное слово, клянусь вам честью, стоило мне произнести ваше имя, как они все стали мягкими как воск, раскрыли перед нами свою сокровищницу.

— Ну, ну, дальше, — неопределенно улыбнувшись, сказал Демиров. — Что дальше?

— Ну, и теперь у нас дела идут как по маслу. Теперь нам ни слова не говорят, дают хоть сто тысяч, хоть пятьсот тысяч, Даже миллион могут дать. Теперь наши дела в полнейшем ажуре. Как я вам уже докладывал, товарищ Демиров, я грудью своей оберегаю наш райпотребсоюз. Если бы не я, его превратили бы в тощую клячу, которая едва держится на ногах. А сейчас наш райпотребсоюз можно сравнить с крепким холеным жеребцом. От избытка сил он ржет, бьет копытами и не стоит на месте…

— Остается лишь повесить ему на шею бусинку от сглаза, — добавил насмешливо Демиров.

— Под вашим руководством, товарищ секретарь, мы и бусинку повесим! Непременно повесим. Ах, недогадливый я!.. Дорогой товарищ Демиров, ведь мы под вашим руководством, можно сказать, плаваем в молочном озере, все у нас есть, и мы вам тоже должны платить добром… Ах, это мое упущение!..