Вадим Собко - Стадион

Прочтя эти строки, Эрика похолодела от ужаса. Что, если за последние месяцы она утеряла форму и теперь годится лишь на то, чтобы по заранее установленному плану проиграть Мери Гарден или кому–либо другому, по усмотрению Шиллинга? Нет, с завтрашнего дня она возьмется за работу. Ни одной спортсменке она не позволит обогнать себя, она еще покажет, на что способна Эрика Штальберг, — никому и в голову не придет сомневаться в ее праве участвовать в международных студенческих играх!

Эрика вскочила с кровати и прошлась по комнате. Ей хотелось сейчас же начать тренировку, наверстать упущенное, убедиться, что еще. не все потеряно.

И сразу ей вспомнилось то, что произошло сегодня на Янки–стадионе, и все это показалось таким отвратительным, что она отложила письмо. Она не имеет права читать эти чистые слова любви, она даже мечтать о нем не имеет права. Тибор считает ее честной, благородной, и только такую он может любить, а она зарабатывает деньги, обманывая тысячи людей, она заодно с Шиллингом участвует в мошеннических аферах, она грязная, отвратительная, и странно, что сегодня на стадионе толпа не разорвала ее на куски.

Потом она снова схватила письмо, впилась в него глазами и забыла обо всем на свете. Пусть это счастье краденое–, пусть она не имеет на него права, ибо не такой Эрике писал Тибор, но оно единственное на свете, и другого быть не может.

Скоро она знала письмо почти наизусть. Она ясно представляла себе, как выговаривает эти слова Тибор, видела его губы, глаза, улыбку. Потом представила себе, как изменилось бы, потемнело энергичное лицо Тибора, если б он узнал правду о сегодняшнем происшествии на стадионе, и горько зарыдала.

«Все–таки на свете нет ничего сильнее денег, — самодовольно думал Шиллинг на другой день, наблюдая за Эрикой. — Ходила сонная, вялая, а теперь просто не узнать — сила, злость, энергия! И есть же болваны, которые не верят, что за деньги можно купить все, что угодно!»

Менаджер был очень доволен, все больше отличных спортсменов собирается на «Черном Драконе». Вот уже и Мери Гарден, против которой так долго пришлось бороться, появилась на стадионе и поселилась в пансионате Шиллинга. Ее судьбой управляли какие–то невидимые, неизвестные люди, которые в конце концов послали девушку в эту комнату с наклонным потолком и отдали в полное распоряжение менаджера. Мери не видела в этом ничего странного. Надо радоваться, если у нее есть силы и возможность выполнить контракт и если она представляет собой такую ценность для Шиллинга. Словом, по ее мнению, ничего особенного не произошло.

А Эрика чуть не вскрикнула от неожиданности, встретив Мери в столовой пансионата. Что это такое? Скоро все лучшие спортсмены в Америке будут принадлежать Шиллингу, и он сможет управлять ими как угодно — прикажет выиграть или проиграть, и никто не осмелится ему перечить? Вот так история! Вот так честные соревнования! Эрике невольно пришло на ум сравнение с кукольным театром. Куклы–актеры разыгрывают на сцене напряженную борьбу, делают вид, будто ненавидят или любят друг друга, а где–то за кулисами под сценой сидит в удобном кресле Артур Шиллинг и дергает за невидимые ниточки. Как он захочет, так и будет. И она сама тоже кукла, не более чем кукла в прекрасно организованном театре известного менаджера. С ума можно сойти от презрения к себе, от сознания ничтожности своей роли! Но рано или поздно она вырвется от Шиллинга, Иначе и быть не может.

— Здравствуйте, — поздоровалась Эрика Штальберг, садясь к столу.

Мери улыбнулась и произнесла что–то невнятное.

— Вы теперь будете жить у нас?

Мери кивнула. По лицу ее нельзя было угадать, довольна ли она, что пришла к Шиллингу, или, наоборот, огорчена этим.

В столовую вошла Лора Майклоу. Она радостно бросилась к Мери, обняла ее и расцеловала.

— Я уже давно слышала, что вы переходите к нам, — говорила Лора, вытирая неожиданные слезы. — Очевидно, Шиллинг решил укомплектовать какую–то большую команду. Он собирается даже расширить пансионат. Вы, конечно, знакомы с Эрикой?

Мери опять кивнула; она, видимо, была неразговорчива. Эрика до сих пор не знала, какой у нее голос.

— Вы, наверное, будете работать вместе? — не унималась Лора. — Скоро еще появятся девушки для эстафеты. Да, Шиллинг к чему–то готовится. Это уже наверняка.

Эрика слушала, и сердце ее замирало от волнения. Может быть, тренер готовит команду для студенческих игр? Теперь главное — попасть в эту команду.

— Пойдемте в мою комнату, девушки, — сказала Лора, когда завтрак был окончен. — Тут нам и поговорить не дадут. Идемте, идемте… Мне непременно нужно побеседовать с вами.

Мери только слабо усмехнулась в ответ, а Эрика почувствовала в голосе Лоры какие–то новые нотки и сразу заинтересовалась. Они поднялись по лестнице и вошли в комнату, где на стенах висели портреты хозяйки, сделанные еще в то недавнее время, когда она была молодой и красйвой. Эрика избегала и смотреть на портреты. Ей было страшно сравнивать их с оригиналом.

— Садитесь, — сказала Лора, — у меня есть к вам важный и секретный разговор.

Мери кивнула и опустилась на диван. Эрика села рядом.

Лора подошла к двери, прислушалась, потом рывком распахнула ее; за дверью не было никого.

— Я хотела проверить, не подслушивает ли нас эта толстая обезьяна, — объяснила она и тоже села на диван. — Сейчас я открою вам одну тайну, — торжественно начала Лора, — но поклянитесь, что вы меня не выдадите.

Мери молча подняла вверх два пальца.

— Клянусь! — с готовностью воскликнула Эрика, все больше и больше заинтересовываясь.

Лора с улыбкой оглядела девушек, как шая радость, которую доставит им ее сообщение.

— Слушайте меня внимательно, — тихо сказала она. — Уже решено окончательно: наша команда поедет на всемирные студенческие игры в Берлин.

— Ох! — Эрика всплеснула руками. Все, о чем она мечтала, все, что казалось таким далеким и неосуществимым, стало совсем близким: протяни руку — и достанешь. — Когда это будет? — простонала она.

— В конце лета. У Шиллинга еще хватит времени, чтобы привести вас в отличную спортивную форму.

— И мы попадем в эту команду? — все еще не веря своему счастью, спросила Эрика.

— О да! Наверное, лучших спортсменов он за это время в Америке найти не сможет. Но я позвала вас не только для того, чтобы рассказать про эти игры. У меня другое на уме, и мне хочется, чтобы вы не отказались мне помочь.

— Ну конечно, Лора, — весело сказала Эрика. — Какие тут могут быть сомнения?

Лора взглянула на Мери. Девушка сидела на диване в на редкость неуклюжей позе. Ноги ее, руки, кисти были согнуты под какими–то неимоверными углами, и все это было прикрыто цветастой модной материей. Она ответила взглядом на взгляд Лоры и кивнула.