Сергей Сартаков - Ледяной клад. Журавли улетают на юг

— А-а! Да-да, — и часто закивал головой. — Как же, знаю, знаю. Слышал… Ну валяйте, счастливого вам пути. У нас здесь тоже идут изыскания. Должно, скоро такие дела начнутся… э-эх!..

У лодки не было никого. По реке еще ползла бесконечная лента тумана, становясь все белей и плотнее.

Варя повернула к солнцу лицо, раскрасневшееся от ходьбы с тяжелой ношей. Она все еще не могла перевести дыхание. Даже для двоих валик оказался слишком тяжелым. Дойдя до берега, Варя тотчас опустилась на землю.

— Варя… — помедлив, ласково позвал ее Александр.

Она лукаво покосилась на него уголком глаза:

— А я знаю, что вы мне сейчас скажете.

— Что?

— Знаю. Ну, да ладно уж, говорите, — как бы нехотя разрешила ему Варя.

Он заговорил, но заговорил о том, как им лучше приладить валик и как надо будет потом такие валики ставить на всех плотах. Словно дождик холодный пошел. Сразу вытянулось лицо у Вари. Александр это заметил и, покусывая губы от смеха, продолжал рассуждать о чугунных валиках. Варя угрюмо молчала. Тогда, боясь, что он ее очень обидел, замолчал и Александр.

Так прошло некоторое время. Варя устало склонила голову к плечу, повернулась — из-под ноги вылетел выбитый каблуком камешек и покатился в реку, — вскинула на Александра невидящие глаза и бочком прилегла на жесткую гальку. Александр поспешно снял с себя телогрейку, подложил ей под голову. Она не отказалась, благодарно улыбнулась одними губами и повела пальцами, будто отыскивая что-то возле себя. Александр взял ее руку. Варя не отняла. Потом тихо, но настойчиво потянула руку Александра и, ладонью вверх подсунув ее себе под щеку, заснула.

Все собрались на плот, довольные прогулкой по твердой земле. Ждали, когда сползет с реки туман и можно будет поднять якорь. Известие о том, что «Сплавщик» уже вышел и через три-четыре дня их нагонит, поднимало девушек, как на крыльях. Споря и перебивая друг друга, они подсчитывали километры: и те, которые уже остались позади, и те, что еще надо было одолеть. Получалось: почти половина пути проделана. И это наполняло всех гордостью. Правда, впереди с лихвой тысяча километров, и самых трудных: с тихим течением, с осенними туманами, с вероятными штормами…

— А на то и щука в море, чтобы карась не дремал! — весело заявила Надя.

И все ее поддержали:

— Не раскиснем сами — и никакой шторм нас не возьмет!

Луша успела побывать в конторе колхоза, поболтать там с девушкой-счетоводом и теперь безудержно хвасталась тем, что ей удалось показать новый, быстрый и очень удобный способ умножения многозначных чисел на счетах.

— Вы понимаете, девушки, — захлебываясь, говорила она, — начинали мы вместе: она — на арифмометре, я — на счетах, и я успевала кончить вперед. Раз только или два она меня обогнала, и то потому, что в множителе были девятки. А так бы…

— Ой, Лушка, — кричали девчата, — насквозь тебя видим! Плыть на плоту тебе надоело, вот тебя и потянуло опять к счетам и арифмометру. Коли так спишем с плота.

— Да нет же, девушки, — прижимала Луша руки к груди, — я просто случайно зашла. Познакомились, разговорились, и я ей стала показывать…

— Ладно, ладно…

— Зато какую книгу у нее я достала! О путешествиях Георгия Седова по Ледовитому океану.

— Тогда другое дело, прощаем Луше, — сказала Груня, делая самое серьезное лицо. — Такая книга нам очень нужна. Может, самим во льдах плавать придется.

И все опять дружно и беззаботно захохотали.

Поля принесла с берега кедровых орехов и теперь деятельно их раздаривала:

— Берите, берите! У меня много, полный платочек насыпала, едва концы завязала.

— Где ты их взяла?

— Добрые люди угостили, — посмеивалась Поля. — Эх, если бы дома…

— …моя мама испекла бы вкусное печенье с этими орехами, — закончила Агаша.

Поля посмотрела на нее снисходительно.

— Да, испекла бы, — сказала она. — И нечего над этим подшучивать. Во-первых, моя мама — лучшая в мире повариха, а во-вторых, вкусная пища для человека…

— Не надо, не надо, — замахала руками Агаша, — я больше не буду!

Подошла Ксения и мрачно сказала:

— В такой туман «Сплавщик» на камни может напороться. Как вы думаете, девушки?

— Если капитан плохой…

Ксению как ветром сдуло.

Заложив руки за спину, Евсей Маркелыч озабоченно прохаживался по кромке плота. Его беспокоило, что туман, свалившись с гор в долину реки, лежит почти неподвижно. Когда-то его прогреет солнцем и поднимет вверх? Уходит золотое время. Каждый час дорого стоит. Плыть бы да плыть. Но выхаживать якорь Евсей Маркелыч никак не решался: он знал, что впереди, на выходе в русло реки, опасные камни — об этом ему еще раз напомнил и радист, — а миновать их близ берега, не «вырезаясь» на фарватер, не хватало уверенности — вдруг окажется мелко? Проплыть бы сначала на лодке да промерять… Но где же в таком тумане в одиночку отыщешь опасное место? Будешь вслепую блуждать по реке…

Наконец он принял решение.

— Вот что, девки: свезите-ка меня снова на берег, — сказал он, подозвав к себе двух первых попавшихся девушек, — и кликните мне Ирину.

Пока девушки готовили лодку, явилась Ирина Даниловна.

— Долго этакая беда висеть теперь будет, — объяснил ей лоцман. Ветерком бы живо продернуло, а так куда ему меж гор деваться! Солнцем не скоро поднимет. Хочу с якоря сняться. Чего же нам здесь попусту отстаиваться!

— А камни? — спросила Ирина Даниловна.

— Знаю. Потому и на берег снова еду. Найду Марка, с ним посоветуюсь мужик бывалый. Может, между камнями и берегом пройдет плот, ежели там не мелко. А Марк должен знать. Так душа у каждого сплавщика устроена: и не плавает уже человек, а рекой все равно интересоваться будет.

— Ну, а мне что без вас делать велите, Евсей Маркелыч? — Ирина Даниловна явно не одобряла затеи лоцмана. — Подождать бы уж лучше, когда солнце сгонит туман.

— Очертя голову куда попало не сунусь, — сухо сказал Евсей Маркелыч. Ему не понравилось замечание Ирины Даниловны. — А тебе вот мой наказ: подготовьтесь к подъему якоря. Вернусь на плот — ничего делать не надо. А с реки сигнал подам — выбирайте якорь.

Они условились о сигналах. Евсей Маркелыч сел в лодку, и через несколько минут девушки вновь высадили его на берег. Поднявшись в гору и с трудом переведя дыхание, Евсей Маркелыч глянул на реку: пласты тумана стали еще толще и плотнее. Да, это надолго…

Марка он разыскал в школе. Теперь здесь было шумно и людно. По коридорам с грохотом носились мальчишки и девчонки, все залепленные глиной, забрызганные известкой. Один пробежал, таща в руке банку с краской, и оставил за собой запах олифы и скипидара. Цепочкой прошло несколько пар с носилками, нагруженными новыми красными кирпичами. Навстречу им двигался «порожняк» с ведрами, ящиками, тазами. Все это оглушительно хлопало, гремело, стучало. Словом, жизнь шла полным ходом… Старшеклассники помогали ремонтировать школу: подновляли штукатурку, белили стены, красили окна, полы и двери. Марк, в длинном фартуке, засучив рукава рубахи и с головы до пят забрызганный жидкой глиной, перекладывал печь. Возле него вертелось человек пять юных подсобников. Они проворно подавали ему кирпичи, заготовляли в длинном деревянном корыте раствор.